Федор Синицын - ЗА РУССКИЙ НАРОД! НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ Страница 40

О сути пропаганды, которую оккупанты пытались донести до русского населения, можно судить по статье «Правда о Германии», опубликованной в витебской газете «Новый путь» от 15 августа 1942 г.: «Немцы не бросили население на произвол судьбы. В городе — всеми возможными средствами помогли налаживать жизнь. И деревню не обидели, не выкачали из нее все до последней нитки. А весной ликвидировали ненавистные колхозы. Всем желающим русским рабочим немцы дали возможность получить работу в Германии. Большевики бесятся от мысли, что много уже русских людей освобождены от их ига и вместе с народами всей Европы куют теперь оружие, которое окончательно сметет кровавый большевизм с лица земли»415.

Советская разведка отмечала, что оккупанты широко использовали националистическую пропаганду для убеждения населения в прочности и близости к нему «нового порядка». Гитлеровские радио, газеты и журналы надели на себя маску «глубоко национальных органов», выражавших интересы местного населения, часто пользовались народными пословицами и поговорками, публиковали народные песни, статьи о фольклоре, «возрождении национального самосознания», истории и краеведении. Примером такой пропагандистской деятельности может служить выпущенный гитлеровцами в конце 1941 г. на русском языке «Народный календарь на 1942 г. Спутник сельского хозяина». Содержание этого «Календаря» таково: биография Гитлера, портреты и биографии других нацистских вождей; «Календарь на каждый месяц» с памятными датами нацистов и датами рождения русских писателей, композиторов и пр.; «Церковный календарь»; «Крестьянин в национал — социалистической Германии» (славословия германскому укладу жизни и нацистским порядкам); «Советы по ведению хозяйства»; «Русское искусство» (биографии дореволюционных писателей, композиторов, литературные тексты, статья о русском театре и пр.); самоучитель немецкого языка. Видно, что гитлеровская пропаганда стремилась не дать русскому человеку задуматься о политической сути происходящего, а обратить его устремления на мещанский быт «мелкого хозяйчика». При этом создавались условия, исключавшие возможность всякого общения населения с советскими партизанами416.

Гитлеровской пропаганде косвенным образом способствовали противоречия советской пропаганды довоенного периода: если в 1933–1939 гг. гитлеровская Германия выставлялась как «враг», то в 1939–1940 гг. отношение к ней поменялось чуть ли не до именования ее «верным союзником». Такие колебания идеологии порождали растерянность советских граждан в отношении к гитлеровцам в начальный период войны417.

В административном плане гитлеровцы предусматривали раздел европейской части СССР на пять административных областей под гражданским управлением («рейхскомиссариатов»): «Остланд», «Украина», «Московия», «Кавказ» и «Туркестан». На практике оккупанты успели создать два рейхскомиссариата — «Украина» (большая часть Украинской ССР и южная часть Белорусской ССР) и «Остланд» (Прибалтика и центральная часть Белорусской ССР). Территория Молдавской ССР и часть Украины (Северная Буковина и земли между Днестром и Южным Бугом) были оккупированы Румынией.

Оккупированная территория РСФСР оставалась под военным управлением. На ней не было создано централизованных органов «самоуправления». Гитлер рассматривал русский народ в качестве главного врага Германии и поэтому не желал предоставлять ему никакой «автономии». Деятелям русской эмиграции, которые, как видный деятель РОВС А. А. фон Лампе, предложили гитлеровцам свои услуги в антибольшевистской деятельности на территории России, было указано «сохранять спокойствие, не обращаться с проектами, воздерживаться от критики и комментариев». Эмигранты для себя объясняли это тем, что иная политика дала бы советскому руководству возможность вести пропаганду, что «с немцами идут «помещики» и «офицерье»»418. Однако это было обусловлено нежеланием Гитлера привлекать к себе на службу «русских националистов».

Единственный факт наличия самоуправляемой русской гражданской и военной администрации был допущен на территории нескольких районов Курской и Орловской областей, с центром в поселке Локоть («Локотской особый округ», или «Ло- котская республика»). В ноябре 1941 г. «Локотской республике» во главе с волостным бургомистром К. П. Воскобойником гитлеровские власти предоставили полное самоуправление, взамен чего местные жители должны были защищать себя и тыл 2–й танковой армии вермахта от партизан. Контроль над деятельностью руководства «Локотской республики» осуществлялся через подразделение абвера, размещенное в пос. Локоть. Руководство «Локотской республики» ликвидировало колхозы, имущество и инвентарь которых были розданы крестьянам. Крестьяне получили земельные наделы и были обложены налогами меньшими, чем при советской власти. «Локотская республика» имела театр, больницы, выпускала газеты419.

25 ноября 1941 г. был опубликован манифест созданной руководством «Локотской республики» «Народной социалистической партии России «Викинг» («Витязь»)», в котором она брала на себя обязательство «создать правительство, которое обеспечит спокойствие, порядок и все условия для процветания мирного труда». Программа партии «Витязь» состояла из 12 статей, в том числе пункта, призывавшего к беспощадному уничтожению евреев и комиссаров, хотя провозглашалась амнистия всем комсомольцам и рядовым членам партии, а также тем «комиссарам», которые будут с оружием в руках бороться против «сталинского режима». В декабре 1941 г., с санкции германского командования, руководство «Локотской республики» приступило к созданию добровольческих полицейских отрядов, в основном из числа бывших военнослужащих Красной Армии. Советское руководство понимало политическую опасность «Локотской республики». В январе 1942 г. НКВД удалось уничтожить Воскобойника. Его место занял Б. В. Каминский420.

19 июня 1942 г. территория «Локотской республики» была расширена до пределов шести районов Орловской области и двух районов Курской области. В июне 1942 г. Каминский был назначен гитлеровцами командующим созданной в пределах округа полиции, которая получила название «Русская освободительная народная армия» (РОНА). К концу декабря 1942 г. РОНА состояла из 13 батальонов общей численностью до 10 тыс. чел. Когда фронт докатился до «Локотской республики», большая часть ее населения ушла с гитлеровцами на запад. Остатки РОНА (4–6 тыс. чел.) были передислоцированы в Белоруссию, затем в Польшу. Один из ее полков активно участвовал в подавлении Варшавского восстания в августе 1944 г. Тогда же Каминский был убит либо гитлеровцами за неповиновение гитлеровскому командованию, либо польскими повстанцами. После войны органы госбезопасности СССР планомерно выявили большинство руководителей структур «Локотской республики», которые затем понесли наказание421.

На оккупированной территории Карело — Финской ССР была установлена администрация Финляндии. К моменту прихода финских оккупантов на этой территории оставалось 40 тыс. чел. советского населения, из них 24 тыс. — карелы. Цель вступления в войну с СССР (26 июня 1941 г.) руководитель финского государства маршал К. — Г. Ман- нергейм обозначил как «крестовый поход» за «освобождение земель карелов». Поэтому финская оккупационная администрация, имея в планах будущее вхождение территории КФССР в состав Финляндии, стремилась привлечь карельское население на свою сторону. Для карелов бесплатно отпускались продукты питания, а финская пропаганда стремилась доказать им справедливость притязаний Финляндии на Кольский полуостров и Карельский перешеек. Проводилась активная «финнизация» карелов, при этом всячески подчеркивалось, что русское население в Карелии не имеет никаких корней и не имеет права проживать на ее территории. В донесениях советской разведки указывалось, что финская пропаганда стремилась всеми способами расхвалить все финское и очернить «все русское, все большевистское». Для обеспечения финского влияния каждая карельская семья, например, обязана была приглашать д ля новорожденного в качестве крестного финна, который перед государством отвечал «за правильное воспитание ребенка»422.

Финские оккупанты широко использовали политику разобщения карельского и русского народов. Школы были открыты только для карельского населения. Большая часть русского населения, включая русских, депортированных в Карелию финскими оккупантами из Ленинградской области (всего 20 тыс. чел.), была помещена в концлагеря. Оставшееся русское население подверглось выселению. Освобожденные от русского населения районы заселялись финнами и карелами из глубинных районов Финляндии, а также финнами, репатриированными в 1940 г. На 3 июня 1942 г. таких переселенцев было 178 тыс. чел. По отношению к оставшейся части русского населения были применены дискриминационные меры — паспорта другого цвета, более раннее наступление комендантского часа и пр. По воспоминаниям тех, кто пережил финскую оккупацию, финны проявили себя как «жестокие, антирусски настроенные нацисты», для которых русские «не были людьми»423.