Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Града обреченного» до «"Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты Страница 41

— Хорошо, но что вы делаете с людьми, у которых покупаете души? Что с ними происходит?

— А что происходит с жуком-плавунцом, которого зачерпнули ведром и перелили в другой пруд: он этого даже не заметил. То же самое происходит и с вашим братом, вреда никому не причиняется.

— А самоубийство?!

— Вы и сами прекрасно с этим справляетесь, через водку, например.

Для нас: БЧ — это Агасфер, Вечный Жид — тогда в нем есть посыл, заряд, сфера деятельности. Потому что читатель не любит необъясненного, и персонажи не поймут, а читатель должен получить наши объяснения, тем более что тут для нас открывается уйма возможностей.

Для этой цели полезен 2-й „потерпевший“. Он построил теорию „клякс в тропосфере“, но последние естественные открытия выяснили вдруг, что всё это — ерунда. И он просит БЧ ПОДПРАВИТЬ природу, чтобы она не опровергала его открытия. Душа его привлекательна для БЧ и тот торгуется, а ученому интересно, сможет ли БЧ изменить природу, и вообще, что он такое? Что хочет?

Тут важно: возможности БЧ не безграничны, и он может дать за каждую душу лишь определенную цену. (Продавцу предлагал магазин, но тот настаивал на торге. БЧ обещал „поговорить в сферах“, но без гарантий. Уж больно недорога душа пьянчуги.) Нельзя переплачивать.

ВАЖНО И НОВО — столкновение с фантастическим не обычного человека, а — ВЛАСТИ.

Для синклита: в городке живут и работают три выпускника-одногруппника-университанта-юриста: адвокат, судьиха и прокурор. Живут в дичи, не с кем общаться, окромя друг друга, не могут. И в зависимости от характера вчерашних вечерних общений (выигрыш в шахматы, перепил, добился перевеса в ухажансе) решаются сегодняшние служебные вопросы.

ФИНАЛ. К чему мы выйдем? Наверное, к торжеству правосудия: БЧ должны судить и осудить, как и бывает… а он грустно смотрит вслед уезжающему порожнему „воронку“, в котором его же якобы увезли.

НЕОБХОДИМО ОБЪЯСНИТЬ ЦЕЛИ ВИЗИТА БЧ, они не должны быть НЕПОСТИЖИМЫ.

Нужно объяснить ЦЕНУ ДУШИ. Зачем они — и плохие, и хорошие?

ПЛОХИЕ ему — прополка мира от сорняка. Он ведь Инспектор; и если попадаются хорошие души даже в плохой, свинской оболочке, БЧ в разгаре торга отказывается от сделки. Он пропалывает СВОЙ мир, который общий с НАШИМ.

Он не ищет добрых душ; да хороший человек и не отдаст своей души, разве что во имя чьего-то спасения, — что бы это понятие — душа — ни значило.

Наша мать не продала „мицвес“ одному верующему еврею, который хотел за крупную сумму купить ее „добрые дела“:

— Зачем они вам?

Мать ответила:

— Вы же хотите купить? Значит, зачем-то надо!

Хотя была совсем не религиозна. „Мицве“ — есть о чем пофантазировать.

Но наш БЧ скупает плохие, „мертвые“ души.

ВАРИАНТ: Не покончил с собой астроном, а пошел в разгул. БЧ поменял его душу с пьяницей, на бутылку, тот выпил, наутро проснулся с ужасной пустотой, ужасом — пока не понял, что ему впервые в жизни не хочется опохмелиться. Не хотел до обеда, и вечером аппетит к выпивке утратил… Тоска. И он понял, что его жизнь без выпивки лишена всякого содержания и смысла. И повесился. Вне выпивки нет жизни. А астроном?..

Поступило заявление, что два городских хулигана поступили в горбольницу с телесными повреждениями. Их якобы избил астроном, но это вызывает изумление, поскольку сам хиляк, на костылях. Но выясняется, что он уже силач, гигант, и ничем кроме харева и пьянства не интересуется: его место должен занять 2-й потерпевший, а этот понял, что всю жизнь занимался херней, когда бытие так прекрасно! Избил хулиганов, наколол двух телок, раньше жрал дерьмо, теперь добыл парного мяса — отдельный срез — КАК ДОБЫВАЛ МЯСО.

ВСЕ наши продавцы душ должны выступать отчасти аферистами, поскольку точно знают, что попали на мудака, ибо души — нет, они торгуют паром, совершают самую выгодную сделку в жизни. А БЧ от всего этого очень грустит, и тоска его от души к душе нарастает.

ФОРМУЛИРУЕМ, что общая совокупность желаний продавцов душ — это и есть подсознательная мечта современного человека о СЧАСТЬЕ. Все вместе просят то, что должно образовать человеческое счастье. Итак, счастье — это ИДЕАЛ или НУЖДА?

Все продавцы наши — суть люди бездуховные. Нужен их список: выпивка, здоровье, должность, власть, деньги, бабы (а у баб?), одному нужен сталинский режим, где он начальником — и т. д.

Собакевич охотно составляет список душ подчиненных сослуживцев, которые он тщится продать БЧ. Ноздрев хватает то, на что глаза глядят.

А Плюшкин? Собственник, доведенный до остервенения, до потери здравого смысла, всё превращающий в говно.

Современный Манилов симпатичен — никому не желает зла. Хорошо бы поболтать с инопланетянином… и т. д. Бескорыстен.

Нужен ПЕРСОНАЖ-ВРУН. Это широко распространенный тип, главным образом — бескорыстный. Врут, потому что надо о чем-то говорить. Ноздрев может позвать слуг, чтобы выпороть гостя, но БЧ-то точно знает, что слуг вовсе нет. Он тонко намекает, что у него тайные связи с ГБ, и с другой стороны — с уголовниками, если надо кого-то прирезать, например. Он же связан и с дис-сой: может переправить рукопись или достать почитать запретных книжек. Он инженер в РЖУ: вместо своей души предложит БЧ квартиру или что-нибудь еще, и все вранье. Не властен над собой, стихия вранья волочит его за собой.

Или он — директор подгороднего совхоза-миллионера. Разговор о метафизике, бессмертии — перемешан с удобрениями, урожаем и навозом. БЧ предлагает сделать его замминистра сельского хозяйства, но спохватывается, что министра и двух членов коллегии, а также всех начальников главков он уже назначил.

Районный городок должен быть точной проекцией всей держа вы. И есть местный — Тот, Который Всё Знает, это его должность.

Собирается очередь на продажу душ: можно получить „запорожец“, ковер без талона, цветной ТВ. Уже есть прецеденты, но никто не знает, что дадут за ЕГО душу, боятся: может, ничего не дадут, даже жести на кровлю? Что самое недефицитное? Душа. Молодежь хочет джинсов и гитар. Начинают оценивать друг друга („За твою даже диска паршивого не дадут!“). Номера очереди пишут чернильным карандашом на ладонях. („Сенька, зараза — полное барахло, а чего достал — задний мост к „жигулю“!“)

Слухи: напрасно стоим, в исполкоме будут давать ордера на право продажи души, но только для ветеранов и активистов. (Разговоры перед Олимпиадой — что будут давать в магазинах.)

Будут давать книги, но при условии сдачи макулатуры, особенно Собрания Сочинений в 30 и более томах.

ВСЁ ЭТО — предфинал. Весь город только об этом думает и говорит, все заняты только этим.

9. XI.81.

ПРИМЕЧАНИЕ: Большой кусок разговора не записался по техническим причинам, каждый пусть допишет, что помнит. В добрый час, в добрый путь, аминь!

Задумка так и осталась задумкой, а тщательно переработанный замысел части „Преступление“ воплотился в дневник Сергея Манохина — одну из двух составляющих ОЗ.

Прием „два произведения в одном флаконе“ АБС использовали довольно часто, особенно в последний период творчества. И если поначалу это были просто тексты, объединенные общим миром („Извне“ или, к примеру, „Улитка на склоне“), то позже это был вариант „произведения в произведении“: отчет Абалкина в ЖВМ, Синяя Папка в ХС и, конечно же, рукопись С. Манохина в дневнике И. Мытарина.

Примеров таких двухслойных произведений в отечественной и зарубежной литературе можно привести довольно много. Ярчайшим из них является „Мастер и Маргарита“ М. Булгакова. Но не только традиция повлияла на использование этого приема в творчестве АБС. Возможно, тут преследовалась и цель создать большую объемность произведения в плане восприятия. Или вполне естественное желание издать наработанное, но незавершенное.

Как мне кажется, такие произведения выполняют еще одну роль — они служат развитию навыков чтения и понимания „некомфортных“ текстов. Точно так же, как когда-то любители УНС подразделялись на две группы: которым более нравился „Лес“ и которым более нравилось „Управление“ (вторую составляющую этой повести они считали необязательным дополнением), — читатели ОЗ тоже выбирали для себя более интересную, с их точки зрения, линию повествования. Но в процессе неоднократного прочтения такого произведения читатель постепенно находил особый шарм и в „чуждом“ тексте, а порой и вовсе перестраивался на восприятие второй составляющей и начинал считать ее главной.

Повесть ОЗ богата материалами в архиве Авторов. Тут и черновик, и два чистовика (один в общей папке с чистовиками, другой — в отдельной папке, озаглавленной „1 чистовик“), и многочисленные материалы как с первичными задумками, так и по переработке черновика.

Среди отдельных записей по наработке сюжета присутствуют цитаты, выписанные Авторами для использования их в тексте: