Денис Драгунский - Бог, страх и свобода Страница 42

Сказанное относится не только к государственной власти, но и к отдельным действующим лицам экономики, политики и даже общественной жизни — крупным промышленникам и мелким бизнесменам, оппозиционным партиям и неправительственным организациям. То они лоббируют ультралиберальные законы, то просят господдержки, то выводят демонстрантов на улицы, то начинают конструктивный диалог с властями. Прагматизм, я же говорю. Соответствие выгоде момента. То есть некий метарынок.

А если все на свете — рынок, то быть убежденным рыночником как-то странно. Все равно что стать активистом регулярной смены дня и ночи.

Но быть либералом-рыночником скучно еще вот почему. В основе либеральной доктрины — ценность свободы. Вроде бы. На первый взгляд. В противоположность доктрине равенства, которую исповедуют социалисты. Но свободный рынок вступает со свободой в некую странную коллизию. Даже, можно сказать, в конфликт. Нет тут лучезарных соответствий. С одной стороны, рынок подразумевает свободу обменов. С другой стороны, свобода обменов почти всегда маскирует довольно грубое доминирование сильного над слабым (капитала над наемным трудом, крупного собственника над мелким, власти над оппозицией, столицы над провинцией, коренных жителей над приезжим, знаменитостей над дебютантами и так далее).

Однако тут нет противоречия. Свобода неделима, она принадлежит всем. Если у кого-то больше ресурсов (экономических, политических, социальных, культурных), это не значит, что у него больше свободы. Свободы всегда у всех поровну. Иначе свобода тут же переродится в свободу запрещать. Вот это страшнее всего.

Не надо называть свободу «осознанной необходимостью». Это ложь и пруссачество, стремление превратить диспут в политинформацию, любовь в размножение, а творчество в служение интересам (кайзера, фюрера или широких масс — невелика разница). Свобода может быть ограничена реальной, физической опасностью для окружающих, и ничем более. Нельзя говорить о «нравственном вреде», о «разрушении традиционных ценностей», о «несоответствии критериям». Это ханжеский бред или своекорыстные ухищрения.

Наконец, если человек представляет опасность сам для себя, то люди не вправе запрещать ему распоряжаться единственной бесспорно принадлежащей ему собственностью — самим собою, своей бессмертной душой и своим бренным телом.

Мне кажется, что российскому обществу сейчас нужна либеральная партия в исконном смысле слова. Партия свободы. Защищающая свободный выбор личности.

Либеральная партия должна искать и предлагать решения проблем, которые не решаются или замалчиваются в таких системах ценностей, как коммунистическая, социал-демократическая, право-либеральная или правоконсервативная.

Защита свободы — это защита тех, чья свобода ущемляется. Защита права личности на свободу выражения, свободу самореализации, свободу выбора собственной судьбы.

Либеральная партия должна прежде всего защищать меньшинства. Любые: этнические, религиозные, сексуальные, социальные. Нуждаются в защите и гражданские меньшинства, то есть люди без паспортов и регистраций, незаконные иммигранты, гастарбайтеры, беженцы, вынужденные переселенцы, так называемые неграждане в отдельных национально озабоченных государствах. Нельзя забывать о профессиональных меньшинствах: либеральная партия должна защищать бродячих точильщиков и поэтов-авангардистов, актеров передвижных театров и вообще всех, кто работает на фрилансе. Свобода человека не должна ограничиваться по причинам его национальности, профессии, прописки или интимных склонностей.

Либералы должны защищать женщин от всех форм дискриминации и насилия. К сожалению, мы живем не только в неравноправном — мы живем в женоненавистническом обществе, которое слиплось от карамельных словес о «хрупких женских плечах» и «нежных, но сильных женских руках». Однако в отдельных случаях не худо бы вступиться и за мужчин, которые подвергаются атакам брутальных феминисток. Войну полов давно пора перевести в режим человеческого диалога.

Либеральная партия должна защищать детей и подростков от жестокого обращения со стороны родителей и воспитателей, но при этом и защищать родителей от бездумного вмешательства органов государственной опеки.

Выступая за безусловную отмену смертной казни, либералы должны сделать следующий шаг. Выступить за замену, где только возможно, лишения свободы денежным штрафом, исправительными работами или высылкой под надзор. Лишать свободы можно лишь в самых серьезных случаях, когда преступник реально представляет собой угрозу для жизни и здоровья других людей.

Либеральная партия должна защищать инвалидов, помогать им интегрироваться в нормальную социальную жизнь. И разумеется, защищать права душевнобольных, и вообще права пациентов медицинских учреждений. Человек имеет право знать, чем он болен и какая судьба его ждет: сокрытие диагноза от больного ничего общего с гуманностью не имеет. Это тоталитарные представления о людях как о несмышленышах, которыми должны руководить ответственные товарищи в мундирах или белых халатах.

Это вещи, в общем-то, понятные. Хотя в отдельных частностях не совсем привычные.

Но свобода, повторяю, неделима. И не подлежит суду морали (вернее, того, что мы называем моралью). Не нравственность дает санкцию на свободу, а наоборот — свобода является критерием нравственности.

Либеральная задача состоит в сломе авторитарнопатриархальных стереотипов. Партия свободы должна выступить за легализацию проституции, за создание соответствующих профсоюзов и социальных служб. За легализацию легких (а может быть, и не только легких) наркотиков, что явилось бы самым действенным средством борьбы с наркоманией и наркомафией. За узаконение гомосексуальных браков. Против тайны усыновления.

Нужно твердо сказать, что бомжи имеют право на бродяжничество, нищие — на попрошайничество, богачи — на неконтролируемую благотворительность. И все люди имеют право на достойную смерть.

Но не только люди. Животные, принадлежащие человеку и служащие ему, должны жить и умирать без мучений. А зоопарки лучше постепенно ликвидировать и заменить их экскурсиями в заповедники.

Иногда кажется, что в такой партии могут объединиться радикальная молодежь и либералы старой закваски, представители «профессорского свободомыслия». Те и другие устали от диктата массового общества, от потребительского тоталитаризма.

Разумеется, всегда найдутся люди, которые скажут, что для них личная свобода не так уж важна. Кто-то возразит, что для него гораздо важнее благополучие семьи, родных и дорогих ему людей (хотя это возражение не совсем серьезное: люди, превыше всего ставящие личную свободу, — это не чайльд-гарольды и не попрыгунчики, у них есть семьи, друзья и родственники). Кто-то пожертвует свободой ради интересов коллектива. Ради страны, народа, государства, религиозных святынь. Конечно же таких будет подавляющее большинство по сравнению с приверженцами личной свободы.

Либеральная задача состоит, в частности, в том, чтобы донести до людей несложную, но с трудом воспринимаемую мысль: принятие несвободы — это ваш, граждане, свободный выбор. И ах как жаль, что вы так странно распорядились своей свободой.

Важно, чтобы вы это поняли. Тогда, возможно, со временем вы примете другое решение.

УТРО ТУМАННОЕ

Современная Россия в поисках национальной идеи

Национализм в наше время можно назвать пробным камнем, на котором обнаруживается лживость и непрактичность парламентского правления. Примечательно, что начало национальности выступило вперед и стало движущею и раздражающею силою в ходе событий именно с того времени, как пришло в соприкосновение с новейшими формами демократии. Довольно трудно определить существо этой новой силы, и тех целей, к которым она стремится; но несомненно, что в ней — источник великой и сложной борьбы, которая предстоит еще в истории человечества и неведомо к какому приведет исходу. Мы видим теперь, что каждым отдельным племенем, принадлежащим к составу разноплеменного государства, овладевает страстное чувство нетерпимости к государственному учреждению, соединяющему его в общий строй с другими племенами, и желание иметь свое самостоятельное управление со своею, нередко мнимою, культурой. И это происходит не с теми только племенами, которые имели свою историю и, в прошедшем своем, отдельную политическую жизнь и культуру, но и с теми, которые никогда не жили особою политическою жизнью.<..> Провидение сохранило нашу Россию от подобного бедствия, при ее разноплеменном составе. Страшно и подумать, что возникло бы у нас, когда бы судьба послала нам роковой дар — всероссийского парламента! Да не будет.

Провидение, как мы теперь знаем, не сохранило нашу Россию ни от национализма, ни от парламента. Который все более и более становится похожим на «роковой дар» в ходе постепенного перехода к практической однопартийности.