Андрей Буровский - Наполеон - спаситель России Страница 49

Екатерина отобрала у сына и невестки двух внуков. Они общались строго в дни, установленные Екатериной. Даже имена внукам Екатерина дала со смыслом: Констан­тин в честь Константина Великого и Александр в честь Александра Невского. По преданию, Константин осво­бодит Константинополь от турок, а Александр станет им­ператором новой империи. Однако есть сведения, что на престоле Греческой империи она хотела видеть именно Константина, а Александра — на своем собственном.

Двор Екатерины II был начитан, умен, интеллектуален. Весь ее мужской гарем состоял из образованных людей, с которыми можно было еще и разговаривать.

В воспитатели ему определили интереснейшего чело­века: Фредерика Сезара Лагарпа (1754-1838). Вообще-то он де Лагарп, но во время Французской революции Фредерик Сезар изменил написание фамилии, удалив дворянскую частицу de. Швейцарский генерал и государ­ственный деятель, был адвокатом в Берне, а затем перее­хал в Санкт-Петербург, где ему были поручены научные занятия с великими князьями Александром и Константи­ном Павловичами.

Места при дворе ему стоила активнейшая поддержка Французской революции. Ее идеи Лагарп в целом разде­лял и активно интриговал в Швейцарии, желая реформ по образцу французских. Не без его участия в Швейцарии разразились беспорядки. Враги Лагарпа довели это до сведения петербургского двора...

Александр же очень любил воспитателя, и они вместе думали о том, как реформировать к лучшему Российскую империю. В соответствии со своими убеждениями Лагарп проповедовал могущество разума, равенство людей, неле­пость деспотизма, гнусность рабства. Судя по всему, вли­яние Лагарпа было огромно и никуда не исчезло, и когда Александр Павлович вырос. В 1812 году император при­знавался: «Если бы не было Лагарпа, не было бы и Алек­сандра».

Одновременно военный учитель Николай Салтыков знакомил наследника с традициями русской военной ари­стократии. Отец передал ему свое пристрастие к парад­ной стороне армии и учил практически заботиться о под­чиненных. Некоторое время Александр проходил военную службу в Гатчинских войсках, сформированных его отцом. Здесь у Александра развилась глухота левого уха «от силь­ного гула пушек».

Екатерина II считала своего сына Павла неспособным занять престол и планировала возвести на него Алексан­дра, минуя его отца. Умная женщина, она не баловала вну­ков, а воспитывала. Наивно думать, что братья купались в роскоши. Наоборот! Братья Александр и Константин Павловичи воспитывались строго и в неприхотливости: вставали рано, спали на жестком, ели простую, здоровую пищу. Их растили выносливыми и неприхотливыми, умны­ми и активными.

Екатерина II обожала внука, называла его «господин Александр», сама сочиняла сказки. Одна из них, «Царе­вич Хлор», дошла до наших дней. Она составила «Бабуш­кину азбуку», своеобразный свод правил для воспитания наследников престола. В основу «азбуки» она положила идеи и взгляды английского философа и педагога Джона Локка.

По официальной версии, император Александр I умер 19 ноября 1825 года в Таганроге от горячки с вос­палением мозга. А. Пушкин сильно не любил Александра, как отцеубийцу, и императора, таким образом, нелегитим­ного. Он разразился «эпитафией»:

«Всю жизнь свою про­вел в дороге,простыл и умер в Таганроге».

Скоропостижная смерть императора породила и в на­роде, и в рядах дворянства массу слухов. Известно до 51 мнения, возникших в течение нескольких недель после смерти Александра. Один из слухов сообщал, что «госу­дарь бежал под скрытием в Киев и там будет жить о Хри­сте с душею и станет давать советы, нужные теперешне­му государю Николаю Павловичу для лучшего управления государством»[74].

Позднее в 30-40 годах XIX века появилась легенда, что Александр, измученный угрызениями совести (как соу­частник убийства своего отца), инсценировал свою смерть вдалеке от столицы и начал скитальческую, отшельниче­скую жизнь под именем старца Федора Кузьмича.

Федор Кузьмич (умер 1 февраля 1864 года в Томске) и впрямь личность загадочная и интереснейшая[75]. К сожа­лению, все сведения о тождестве Александра и Федора Кузьмича очень недостоверны и базируются в основном на слухах.

Есть свидетельства того, что при вскрытии гробницы Александра I в Петропавловском соборе, проводившем­ся в 1921 году, обнаружилось, что она пуста[76]. В русской эмигрантской прессе в 1920-е годы появился рассказ И.И. Балинского об истории вскрытия в 1864 году гроб­ницы Александра I, оказавшейся пустой. В нее якобы в присутствии императора Александра II и министра двора Адальберга было положено тело длиннобородого старца[77]. В личных вещах Александра III были обнаружены вещи старца Федора Кузьмича: скуфеечка и посох, с надписью: «вещи дедушки». Конечно, это доказывает только одно — что Александр III верил в тождество Федора Кузьмича и предка.

Вопрос об этом тождестве может быть решен букваль­но на протяжении недель: путем генетической экспертизы. Специалисты Российского центра судебной экспертизы готовы ее провести[78]. Архиепископ Томский Ростислав, в чьей епархии хранятся мощи сибирского старца, тоже вы­сказался в пользу проведения такой экспертизы[79]. Если экс­пертиза не проводится — видимо, это кому-то не нужно.

Но что важно для нас: по типу личности Александр I вполне мог тайно бежать и стать Федором Кузьмичом. Это очень в его духе: обмануть всех, а самому сделать нечто совершенно не стандартное, не ожидаемое.

Тем более в последние годы жизни царь нередко говорил о намерении отречься от престола и «удалиться от мира».

В середине XIX века похожие легенды ходили и в от­ношении супруги Александра, императрицы Елизаветы Алексеевны. Официально она умерла вскоре после мужа, в 1826 году. Ее отождествляли с затворницей Сыркова монастыря Верой Молчальницей, появившейся впервые в 1834 году в окрестностях Тихвина[80].

Прожил ли Александр I до 1864 года под личиной от­шельника, мы не знаем. Может быть, и не узнаем никогда. Но эта история показывает, как все непросто. Человек, ко­торый мог тайно бежать и уйти в отшельники, или по край­ней мере тот, кто мог вызвать волну таких слухов о себе, практически непредсказуем.

Выводы

Судя о том, что было выгодно для России и что невы­годно, что «правильно», а что «неправильно» понимали цари, историки не дают себе труда оценивать три самых важных обстоятельства, влиявшие на формирование политики и на поступки всех трех русских императоров — современников Наполеона и участников Наполеоновских войн.

1. Тугой узел внутренних российских проблем. Рос­сийская империя конца XVIII — начала XIX века — вовсе не идиллическое «царство Берендея», не тихая область па­триархальной жизни.

Это страна с тяжелыми внутренними проблемами. Главная из них — это все большее расхождение русских европейцев и русских туземцев. Вторая по сложности проблема: проблема отмены крепостного права. Тре­тья — то, что власть в Российской империи оказывается фактически заложником одного из сословий дворянства. Четвертая — проблема введения хоть каких-то форм народного представительства.

Все эти проблемы сложно переплетаются друг с дру­гом и усугубляют друг друга.

2.  Сложность самой династической семьи, порождав­шей характеры куда как непростые.

3.  Говоря о «странностях» политики Александра, боль­шинство историков совершенно не учитывают, что любые события внутренней политики проходили во время ожесто­ченнейших войн. Это были и войны в Европе, в основном с Францией, и войны на востоке, с Турцией и Персией.

Очень многие реформы, особенно связанные с «кре­стьянским вопросом», могли поссорить правительство с единственным военным сословием — все тем же дворян­ством. В мирное время это приемлемо... А во время войн, сменяющих одна другую, а чаще ведущихся параллельно?

Только понимая все это, можно переходить к рассмо­трению того, как разворачивались отношения Российской и Французской империй и как Наполеон ухитрился спасти Россию.

Глава 3.

МЕЖДУ БРИТАНИЕЙ И ФРАНЦИЕЙ

Узок путь виноцветного моря

Меж пастью Харибды и ужасом Сциллы.

Гомер

В европейской политике Екатерина исповедовала позицию «свободы рук». Очень удобная позиция, перево­димая просто: с кем хотим, с тем и дружим. Во Франции бушевала революция, Австрия и Пруссия начали свои грозные словесные выступления против «гидры револю­ции», и к этим словесам охотно присоединялась Екатери­на. Она порвала отношения с Францией в 1792 году после казни Людовика. Вот только дальше слов дело не шло.