Рой Медведев - Солженицын и Сахаров Страница 49

Социализм - общественный строй, при котором свободное развитие каждого человека является условием развития всего общества. Это - азбучная истина научного социализма. И неверно, что социалистическое общество преследует только цели материального порядка. Задача социализма - обеспечить человеку человеческое существование, т. е. максимально удовлетворить не только материальные, но и духовные потребности людей, причем развить эти духовные потребности и у тех, кто их лишен, ибо занят борьбой за то, чтобы выжить. Это означает, что в социалистических странах должны быть обеспечены не только все экономические и социальные права трудящихся (в этом отношении прогресс в социалистических странах очевиден), но и все политические и гражданские права.

Для меня, как и для всякого мыслящего марксиста, социалистическая демократия означает гарантию прав не только боль

187

шинства, но и меньшинства, в том числе и права меньшинства формулировать и отстаивать свои взгляды и убеждения. Без права на оппозицию не может существовать никакая демократия, и социалистическая демократия также немыслима при преследовании инакомыслия и оппозиции. Однопартийная система может быть лишь временным эпизодом в развитии социалистического общества, а его постоянным и характерным свойством должна быть предоставленная всем гражданам свобода собраний и демонстраций и возможность объединяться в различные ассоциации и организации, включая и политические. И уж само собой разумеется, социалистическая демократия означает гарантию свободы совести, слова и печати, свободы научного и художественного творчества, получения и распространения информации. Все основные государственные и общественные должности следует замещать лишь на основе свободных выборов, в которых должны принимать участие различные кандидаты. Должны быть обеспечены гласность судебного разбирательства и право на защиту на всех этапах суда и следствия. Граждане социалистических стран должны иметь свободу передвижения и свободу выбора места жительства - и в пределах своих стран, и за их пределами, т. е. должны иметь право свободно уезжать из своей страны и возвращаться в нее.

Разумеется, никакие свободы не бывают абсолютными и безоговорочными; каждая из перечисленных выше свобод нуждается в некоторых ограничениях, связанных с безопасностью и правами других граждан, с интересами общественной нравственности, с необходимостью обеспечить государственную безопасность и общественный порядок. Но если в этих ограничениях не соблюдается разумная мера, если они простираются слишком далеко, то ими сводятся на нет реальные права и свободы, а гарантирующая их конституция превращается в формальную декларацию.

Следует отметить, что в различные периоды жизни общества некоторые из свобод и прав личности приобретают особое значение, и требования их соблюдения выдвигаются на первый план. Было время, когда в качестве таких главных требований выдвигались обеспечение права на труд и на справедливое вознаграждение его, социальное обеспечение, ликвидация социального и национального неравенства. Нельзя сказать, чтобы этот период в нашей стране закончился, однако сейчас все более важными, по нашему мнению, становятся требования обеспе

188

чить такие права и свободы, как свобода слова и печати, получения и распространения информации, свобода оппозиции и обеспечение прав политических меньшинств.

Конечно, очень важным элементом демократии является свобода эмиграции. Однако вряд ли ее можно считать, как это делают некоторые, ключевой проблемой. Люди, выдвигающие этот вопрос на первый план, утверждают, что обеспечение свободы эмиграции заставит правительство СССР поднять уровень жизни своих граждан до европейских стандартов и обеспечить все остальные права и свободы. Все это не более, чем иллюзия. В царской России начала XX века право эмиграции почти не ограничивалось, и сотни тысяч русских, евреев, украинцев ежегодно покидали свою родину, уезжая главным образом в США и Канаду. Но разве эта эмиграция хоть в малой степени способствовала улучшению положения трудящихся России, ее демократизации?

Португалия десятки лет поставляла в другие страны Европы дешевую рабочую силу, но это никак не способствовало обновлению ее отсталых социально-политических структур. То же можно сказать о Южной Италии, Турции и некоторых других странах. Для большинства авторитарных режимов свобода эмиграции является даже желательной и поощряется ими, так как способствует, как правило, ослаблению внутреннего напряжения, ибо покидают страну обычно наименее обеспеченные и наиболее недовольные граждане. Свобода эмиграции это такое право, на которое легче всего соглашаются авторитарные режимы, и есть признаки того, что это начинают понимать и правящие круги СССР.

Свобода эмиграции приобретает сейчас решающее значение лишь для евреев и немцев Поволжья. Эти национальные меньшинства продолжают чувствовать оскорбительную дискрими-нацию, но у них, в отличие, например, от крымских татар, имеется вторая "историческая" родина за пределами СССР. Что касается других национальностей СССР, то среди них серьезного движения за эмиграцию нет.

Изменение внутреннего положения в СССР может произойти не в результате эмиграции, а в результате борьбы за демократизацию внутри советского общества (при важной для нас поддержке извне). Сколько-нибудь массовая эмиграция русских, украинцев и белорусов (если бы такое движение и возникло) неизбежно создала бы проблемы, более сложные для Запад

189

ной Европы, для США и для самих эмигрантов, чем для нынешнего режима в СССР.

Как и всякая наука, марксизм имеет право на ошибки

Солженицын отвергает марксизм, и нет нужды повторять здесь все эпитеты, которыми он награждает это учение. Легко убедиться, однако, что Солженицын плохо знает марксизм, ибо приписывает ему положения, ничего общего с марксизмом не имеющие. Ни Маркс, ни его последователи, например, никогда и нигде не утверждали, что "пролетариат никогда ничего не добьется при буржуазной демократии". Экономическая теория марксизма никогда не объявляла, что "только рабочий создает ценности", и что не имеет значения труд "ни организаторов, ни инженеров, ни транспорта, ни аппарата сбыта". Солженицын пишет даже, что "именно марксизм велит не осваивать Северо-Восток и оставить наших женщин с ломами и лопатами, но торопить и финансировать мировую революцию". Эти рассуждения слишком несерьезны, чтобы их опровергать.

Солженицын пытается все недостатки и пороки, существующие в Советском Союзе, отнести за счет марксизма-ленинизма, но это, конечно же, не соответствует действительности. Так, в марксистской теории не существует положения, согласно которому в социалистическом обществе не может быть никакой личной хозяйственной инициативы, и все небольшие предприятия и артели (в том числе и в сфере услуг) должны запрещаться. И за неразумную централизацию культурной жизни нашей страны, при которой хиреет культура многих больших городов, тоже не несет ответственности марксизм. И за конфликт между СССР и КНР.

Марксизм никогда не утверждал, что при социализме может существовать только одна партия и не должна допускаться никакая оппозиция.

И никак нельзя винить марксистскую идеологию в гибели тех 20 миллионов человек, кровь которых была злодейски пролита в СССР в годы сталинских репрессий (Солженицын пишет о 66 миллионах, но это преувеличение).

Примеры необоснованного нагромождения Солженицыным обвинений марксизму можно продолжить.

Но это отнюдь не значит, что марксизм - теория безоши

190

бочная и что ее создатели никогда ни в чем не оступались, ничего не проглядели и все точно предвидели. Такой теории вообще не существует на свете. Да, и в сочинениях Маркса и Энгельса, и в сочинениях Ленина есть и положения неточные, односторонние и даже ошибочные, есть и такие, которые применимы лишь к определенному историческому периоду, а в настоящее время потеряли свое значение. Да, некоторые предсказания марксизма не сбылись, а некоторые осуществились не так, как представляли это себе его основоположники. Но разве может вообще существовать наука без ошибок, без недостаточно точных предположений, без временных гипотез, без экспериментов? И в естествознании таких наук нет, а тем более в науках об обществе.

Неопровержимым фактом является то, что марксизм оказал гигантское влияние на общественные, социальные и политические движения XX века, и что под воздействием его идей изменился весь облик планеты. Пусть не все произошло так, как хотелось бы самим марксистам. Ясно одно - мертвая идеология не способна была бы воодушевить и побудить к действию столько людей в нашем бурном столетии.

Маркс и Энгельс были основателями научного социализма, и марксизм остается исходным пунктом развития научного социализма и научного коммунизма. Но именно исходным пунктом. Последователи Маркса (как и последователи Ленина) не могут и не должны оставаться в кругу лишь тех представлений и теорий, которые были разработаны в XIX веке (а если говорить о Ленине, - в начале XX века) этими великими мыслителями. Люди, считающие себя марксистами сейчас, современные ученики и последователи Маркса, исходя из принципов марксистского мышления, естественно, выдвигают порой такие положения, которые вовсе не содержатся в произведениях Маркса и которые в ряде случаев даже не вполне согласуются с тем, что говорил Маркс 100 лет назад. Но это - обычный путь для любой науки, которая в развитии своем неизбежно далеко выходит за круг представлений, установленных ее основателями. Во второй половине XIX века понятия "дарвинизм" и "научная биология" были почти синонимами. Сегодня научная биология далеко шагнула - и вширь и вглубь - по сравнению с учением Дарвина. Но это отнюдь не отменяет того, что именно Дарвин был основателем научной биологии и именно его учение было исходным пунктом ее развития. Точно также обстоит дело с марксизмом. Солженицын относится к марксизму как к вероучению, полагая,