Александр Варакин - Тайны НЛО и начала НЛОсофии Страница 5

«Туды, сюды, а они, сердешные, недалеко на прогалызине лежат недвижимые. Околели, значит… Осмотрели прогалызи-ну, а земля на ней черная да мягкая, как кто ее нарочно спахал да заборонил. Ни травинки, ни кустика на ней не растет. А кругом ее травища по колено и лес нормальный, как в прочих местах. Подошли к коровам, осмотрели. Туши целые. И сразу почуяли обои каку-то боль в теле своем. Отошли на траву, отдышались. Но тут их сразу сумление взяло. Мол, недоброе это место, нечистое. Как, значит, побудешь на нем, и околеть можешь. Подойти опять боятся. Коя-как сташшили коров на траву, распороли пучины и увидели, что нутро у них чем-то опаленное, покраснело. Но тут старики и вовсе струхнули. Толкуют, што не иначе как нечистая сила коров огнем спалила… Я с дедом бывал на том месте, и окромя меня его никто не знает…»

Корова, пострадавшая после встречи с инопланетянами

Захотелось районному агроному лично убедиться в рассказе старика. Наутро двинулись и они дальше. Вскоре из-за толстых стволов показалась сопка. И проводник сказал, что как раз приехали к тому самому «гиблому месту».

У небольшого взгорка действительно была темная лысина. Земля черная, рыхлая, никакой растительности. Агроном положил на черную землю поляны подстреленных рябчиков и наломанных свежих сосновых веток. Сами отправились завтракать. Потом вернулись и осторожно забрали с поляны то, что положили на нее. Зеленые ветви поблекли, будто опаленные чем-то. А иголки, при малейшем прикосновении к ним, отваливались. Рябчики внешне изменений не претерпели. А при вскрытии внутренности их имели красноватый оттенок, похожий на ожог. Даже недолго побывавшие на этом месте агроном и проводник почувствовали в организме странную боль…

Несколько лет агроном вел переписку с инстанциями об этой феноменальной поляне. Как-то он опять побывал на ней и проводил те же опыты. Все было, как в прошлый раз. При поднесении к поляне стрелка компаса сильно колебалась.

Важно еще то, что местонахождение поляны было с большой точностью нанесено на крайплан…

Перед Великой Отечественной войной на поляну собиралась экспедиция, но что-то ей помешало. Возможно, сама война. А потом уже и людей тех не было, адрес поляны утерян.

Экспедиция 1986 года, возглавляемая Сергеем Симоновым, обследовала район тайги в водоразделе притоков Ковы – Дешем-бы и Камкаборы. С большими приключениями добирались до места: дело в том, что теперь в этом районе не только не знают дорогу до «Чертова кладбища», а практически не осталось населения в когда-то многолюдных деревнях. До Симонова уже шесть экспедиций пытались найти «гиблое место» (после публикации в журнале «Техника – молодежи» нашлось множество энтузиастов), и безуспешно. Однако Ташкентской экспедиции (Симоновской) повезло больше других: она обнаружила, что в Де-шембинском озере, представляющем собой треугольник со сторонами по километру каждая, вода содержит большое количество радона и обладает целебными свойствами.

И еще, по пути к цели, остановившись для отдыха, они нашли в скале трещину, уходящую глубоко под землю. Из щели веяло вселенским холодом! Путешественники вскипятили на костре чайник и поставили его на эту щель… Через полчаса вода в чайнике замерзла. Напомню: время – лето 1986 года. Подобное явление уже открыто в 1901 году в районе кавказского Железноводска: на горе Развалка в 40-градусную жару под мхами – вечная мерзлота. Нашедший этот феномен горный инженер Эй-хельман назвал ее «летней мерзлотой». Явление исследовалось геологами, но ничего не обнаружено – кроме того, что мерзлая земля простирается до глубины 9 метров. В скале, испещренной разломами, уходящими вглубь щелями, присутствует некий природный морозильник. Из щелей постоянно поднимается поток холодного воздуха, в котором любят кружиться птицы. Сведения мною получены из публикации Юрия Метелева «Загадки Северного Кавказа» («НЛО» № 1, 1998 г.). Не знаю, знаком ли с этим сообщением Симонов…

По пути к водоразделу друзья обнаружили старую заросшую тропу – как им показалось, тропа, идущая с востока на запад по направлению к Карамышеву, и есть та самая, по которой шел агроном. Попытавшись двинуться по ней, они вскоре потеряли сначала ее, а потом еще три часа на поиски в округе хоть каких-нибудь следов этой самой тропы. Прервав поиски, отправились по намеченному заранее пути – вдоль берега Ковы, к водоразделу.

Наконец, преодолев многие трудности, поисковики увидели сопку, один склон которой был очень пологий, а другой очень крутой. Под сопкой были размещены еще несколько казанообразных[3] сопок поменьше, каждая покрыта сосняком на почти плоских верхушках. Взобравшись на самую большую, «материнскую» сопку, исследователи разбили на ней лагерь.

Здесь их ждало необъяснимое. Когда наступил вечер, под сопкой вдруг стали вспыхивать параллельно земле подобия молний, озаряя малые сопки желтоватым светом. Исследователи схватились за фотоаппарат. и обнаружили, что в нем закончилась пленка: переусердствовали, снимая «аборигенов» Кежмы и самих себя у трапа самолета. Новую пленку заряжать было не с руки – не подготовились. Да и явление исчезло, продлившись пятнадцать минут. Было это около девяти часов вечера по местному времени.

Однако не только молнии под сопкой вспыхивали на глазах у исследователей: от земли в небо поднялись строго очерченные светлые, дымчатого цвета «световые столбы». Один в центре и два – по бокам, под углом в сорок пять градусов, «выходящие как бы из одной точки где-то рядом». «Столбы» растворились так же, как перестали вспыхивать молнии. Общий фон при этом не менялся.

Так получилось, что, задержавшись с исследованием озера и потеряв лишний день из-за бурелома, встретившего их на пути от Дешембинского озера, путешественники уже не могли оставаться на сопке еще на один ночлег, чтобы проверить повторяемость явления и зафиксировать его на пленку: приходилось торопиться в обратный путь, к транспорту, который ожидал их в поселке Болтурино, на Ангаре. Единственное, что они успели, это обследовать крутой склон сопки, где наблюдали явление. При измерении радиационного фона – в этом месте фон исчез до нуля. Очень сильно проявлялось ощущение дискомфорта, давило виски, заболели верхние зубы…

Экспедиция 1986 года все же не прошла даром. С.Симонов узнал фамилию районного агронома – Солягин Валентин Семенович, человек с непростой судьбой. В Красноярске им посчастливилось беседовать с его дочерью, от которой они узнали следующее.

В двадцатые годы Солягин заочно закончил Тимирязевскую академию, создавал колхозы в Хакасии. За селекционную работу был арестован, как «враг народа». Через два года, в 1939-м – редкий случай! – был реабилитирован и направлен на работу в Кеж-му, районным агрономом. В 1951 году Солягин скончался, оставив дневники, но «при переезде в Красноярск. многие бумаги, в том числе и дневник, были утеряны». Зато дочь сама слышала от отца рассказы о «Чертовом кладбище». Хоть эта информация подтвердилась!..

Экспедиция следующего года была более многочисленной и менее организованной. Возглавил ее уже не Симонов, хотя и участвовал в ней. Она разбилась на несколько отрядов, которым приходилось постоянно сверяться с местоположением друг друга. В результате, разойдясь по разным направлениям, ни один из отрядов не дошел до своей цели, а значит, никто из них не нашел и «Чертова кладбища». Отряд Симонова получил неожиданную помощь от военных: экспедиция пролетела над местом прошлогоднего пребывания на самолете. Уже был на пределе запас горючего на обратный путь, когда кто-то из отряда заметил в иллюминатор. черную поляну! Развернулись, но пролететь именно над поляной так и не удалось: за пышной растительностью поляна была потеряна. Отметили на карте примерное местоположение предположительного «гиблого места» – и полетели обратно. Опять поджимали сроки из-за редкого в тех местах транспорта.

В 1988 году уже девять экспедиций из разных пунктов Советского Союза прибыли в Кежму на поиски «Чертова кладбища». К сентябрю все они свернулись, оставались только томичи. По слухам, именно им и удалось обнаружить «гиблое место». Но официального подтверждения этому событию С.Симонов не получил. Полнясь слухами, околоученый мир как бы «затер» тайну открытия. Скорее всего, ничего найдено не было.

С 1989 года начался «парад независимостей», утяжеление материального положения многих, Симонов уехал из Ташкента в Кинешму и работал там два года метеорологом. Сейчас вернулся в Ташкент, а я, наоборот, переехал в Кинешму, и о дальнейших его исследованиях Тунгусского метеорита ничего не знаю.

Зато, живя в Кинешме, я стал одним из первых, кто ознакомился с его новыми исследованиями того времени. Состоят они вот в чем.

Во-первых, еще в 1986 году они с братом пересмотрели собственную концепцию полета Тунгусского метеорита. Хотя теоретически вроде бы вполне могло быть, что за направление полета был принят звук удаляющегося на север разряда, все же не верить многим очевидцам в районе Кежмы больших оснований нет. Раз говорят, что метеорит пролетел на север, значит, действительно пролетел.