Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6572 ( № 42 2016) Страница 5

История «Этногенеза» началась в мае 2009 года с выходом романа Полины Волошиной «Маруся». Идея создания проекта принадлежит издателю, интернет- и медиапродюсеру Константину Рыкову. Под этот проект он основал издательство «Популярная литература», откуда серия, правда, в скором времени перешла под крыло «АСТ». Фундаментальная идея серии заключается в том, чтобы дать авторам, разрабатывающим различные темы и стили, свободу экспериментировать в рамках одной вымышленной вселенной. В целом реализацию идеи можно считать удачной – для серии писали талантливые современные фантасты Карина Шаинян, Дмитрий Колодан, Шимун Врочек, Иван Наумов, Константин Бенедиктов и др. Однако и в этом творческом, «по-нерыночному» благом начинании коммерческая логика всё же взяла верх над писательским талантом, и поставленное на конвейер литературное производство всё же дало сбой, что отразилось на качестве выпускаемых текстов.

Иная логика руководила создателями проекта «Вселенная Метро 2033», в основе которого – одноимённый роман Дмитрия Глуховского. В 2009 году Глуховский запускает в «АСТ» меж­авторский проект по своей же вселенной, первой книгой которого стал роман Владимира Березина «Путевые заметки». В список авторов входит немало известных отечественных фантастов, однако создатели серии также активно привлекают и читателей – устраивают конкурсы на лучшие рассказы или романы во вселенной «Метро».

Пример Глуховского оказался заразителен – в 2011 году писатель Дмитрий Силлов открывает межавторский цикл «Кремль 2222», с 2013 года выходит межавторская серия «Дозоры Сергея Лукьяненко». Авторство в таких проектах не эксклюзивно: так, Силлов пишет и для «Сталкера», и для «Кремля», Алексей Зорич – для «Сталкера» и «Этногенеза» и т.д. Писатели свободно перемещаются между коммерческими сериями и циклами, подтверждая тем самым их рыночную основу и свою готовность не чураться прибыльных заказов.

Фантастические романы хорошо продаются, к ним есть интерес как у аудитории, так и у издателей. Самое время авторам задуматься о её поэтическом обновлении, что и было предпринято писателями из так называемой цветной волны: Дмитрием Колоданом, Кариной Шаинян и Шимуном Врочеком.

Если метафора дерева объясняет многообразие литературных форм и тем, то метафора волны, напротив, описывает творческий импульс, это многообразие унифицирующий. Феномен «цветной волны» – одно из ярких явлений отечественной фантастики XXI века. Именно она подарила читателям необычные, очень эффектные и всегда выгодно выделяющиеся на общем фоне рассказы Ивана Наумова, Дмитрия Колодана, Карины Шаинян и ряда других. И, разумеется, magnum opus «цветной волны» – роман-мозаику «Кетополис» (2012), принадлежащий перу исландского путешественника Грэя Ф. Грина. Мистификация с именем автора развеялась еще до выхода романа – никакого исландца в природе нет и не было, а роман – продукт коллективного творчества отечественных фантастов, каждый из которых, кроме Ивана Наумова, всё же пожелал остаться инкогнито.

Две волны: «цветная» и «новая»

Название движения происходит от совмещения заглавий двух сборников – «Предчувствие «шестой волны» Андрея Лазарчука (2007) и «Цветной день» Аркадия Руха (2008) – и принадлежит, по-видимому, критику Сергею Шикареву. Историки часто сравнивают «цветную волну» с «Новой волной» в англоязычной фантастике 1960–1970-х годов, когда силами писателей, сгруппировавшихся вокруг журнала «Новые миры», жанр полностью преобразился. Однако с тех пор минуло почти полвека. Успел народиться и уйти на периферию литературы «киберпанк», и вновь англоязычная фантастика, равно как и русская, ищет в себе новую «новую волну» – главенствующую тенденцию, которая могла бы стать символом эпохи. Западные критики обнаруживают эту новую тенденцию в движении «новые странные» (New Weird), зародившемся в Британии в конце 1990-х и вступившем на литературную арену в начале 2000-х. Примерно в то же время о себе заявляет и «цветная волна» в России. Близость между двумя «волнами» не только хронологическая, но и культурная. В «Кетополисе» словно бы получают дальнейшее развитие приёмы, открытые американцем Джеффом Вандермеером в романе «Город святых и безумцев» (1996–2002). «Город…» Вандермеера Амбра и Кетополис сотканы из отдельных историй, преданий, документальных свидетельств и слухов. Каждая глава – фрагмент топографии города-мозаики, но фрагмент субъективный, так как он передан через сознание отдельных персонажей, каждый из которых вольно или невольно искажает факты, выдавая желаемое за действительное. Ненадёжность повествователей «Кетополиса» накладывается на предельную литературоцентричность романа, превращая его в интеллектуальную загадку. В романе каждая глава бросает вызов читателю: угадает ли он литературный источник, распознает ли скрытые намёки, цитаты и походя брошенные фразы?

«Кетополис» получился очень неровным романом. Самая сильная глава – «Прощание с Баклавским» за авторством Ивана Наумова. Любопытны и остроумны «Жестяной бубенчик», выполненная в сочных «багровых тонах» викторианских ужасов, и ироническая главка «Бумажные кости». В остальном книге не хватило концептуальной выдержанности, а из-за своего немалого объёма роман-мозаика то и дело утрачивает идейный фокус, становясь больше похожим на причудливую коллекцию разрозненных рассказов.

Преобразующей и перерождающей, по-настоящему новой «цветная волна» всё-таки не стала. В сухом остатке имеется скорее её один «побег» на литературном древе. Определённая тенденция в фантастике всё же наблюдается. Молодые авторы не стеснены рамками внутри метода и свободно привносят в научную фантастику элементы иррационального и чудесного, и в то же время рационализируют фэнтези. Яркий тому пример – повесть Дмитрия Колодана «Время Бармаглота» (2010). Автор наглядно демонстрирует, что истинная писательская изобретательность обитает на границе между жанрами, стилями и направлениями.

Азербайджанская одиссея

Азербайджанская одиссея

Книжный ряд / Библиосфера / ОБЪЕКТИВ

Галкина Валерия

Теги: Камал Абдулла , Под сенью Карагача

Камал Абдулла. Под сенью Карагача. Романы / Перевод с азербайджанского. Художественное оформление обложки Т. Погудиной. М.: Художественная литература, 2016. 728 с.700 экз.

Камал Абдулла – один из крупнейших современных азербайджанских писателей. Его романы переведены на множество языков: русский, английский, испанский, итальянский, немецкий, французский, португальский, японский и другие. Его книги сегодня издаются в 20 странах мира.

Работает Абдулла в уникальном жанре эпической притчи, в котором наиболее полно раскрывается история тысячелетнего азербайджанского народа, его прошлое, настоящее, а также предсказание, предчувствие его будущего – всё это переплетается в книгах писателя, пленяя читателя, окружая его фантасмагорическими мифами и напитывая суфийской мудростью.

В книгу «Под сенью Карагача» вошли три романа: «Неполная рукопись», «Долина кудесников», «И некого забыть…».

Формально романы, объединённые под одной обложкой, не являются единой трилогией: разные сюжеты, разные герои, разные идеи… Но, как написал сам автор в предисловии, «каждый из представленных в книге трёх романов имеет свою «одиссею».

В романе «Неполная рукопись» (перевёл Вагиф Ибрагимоглу) герой отправляется в путешествие по таинственному древнему тексту: оставшись один на один с рукописью в маленькой комнатке архива, он три дня блуждает по лабиринтам мудрости. Документ, попавший в руки к герою, – это черновик известного азербайджанского эпоса «Китаби Деде Горгуд», разительно отличающийся от конечного варианта… Роман представляет собой художественное осмысление истории нации в целом и этого эпоса в частности: кто знает, что было на самом деле? Имеем ли мы право судить? Возводить на пьедестал одних и клеймить палачами других? Об этом стоит всерьёз задуматься в век, когда переписывание истории стало всеобщим хобби.

Роман «Неполная рукопись» был, к слову, высоко оценён признанным классиком мировой литературы Умберто Эко, который прочёл его в итальянском переводе.

Второй роман, вошедший в книгу, – «Долина кудесников» (перевела Людмила Лаврова) – наполнен очарованием и мудростью восточной притчи. В нём есть пустыня, купающаяся в холодном свете звёзд, усталый караван, опасливо прислушивающийся к тишине ночи, сокровища, кудесники, умеющие общаться с духами, горячая восточная кровь и такая же горячая жажда мести. Месть поднимается над Долиной Кудесников, как ночь над пустыней: разрушительное, тёмное чувство, от которого нет спасения: на примере трагической фигуры палача Мамедкули мы видим, как калечит душу желание вершить справедливость своими руками…