Патрик Бьюкенен - Смерть Запада Страница 50

«В обычных обстоятельствах это было бы воспринято как повод к удалению делегатов из зала. Но те, кто думал, будто демократы станут церемониться со скаутами, явно приехали не по тому адресу… Поддержка прав гомосексуалистов стала неотъемлемой частью демократической идеологии, столь же важной, как и борьба за гражданские права»91.

В апреле 2001 года культурная революция выкатила на передовую свою мортиру — шоу канала CBS «Шестьдесят минут» — и, как выразился обозреватель Нат Хентофф, «единым залпом уничтожила скаутов»92. Хентофф позволил себе также процитировать «Демократию в Америке» Алексиса де Токвиля: «Право на объединение столь же неотъемлемо, как и индивидуальная свобода»93.

Впрочем, эти права стали первыми жертвами в культурной войне, которая ведется без передышек и перемирий. Традиционалисты вынуждены отступать, но бросать сопротивление нельзя. Следом за дехристианизацией публичных школ и городских улиц произойдет захват частных школ и частных организаций. Соблазняя государственными деньгами, людей заставят отказаться от Бога и признать катехизис революции, который недвусмысленно заявляет: «Все стили жизни равноправны». Кто утверждает иное, будет предан анафеме. Какое же будущее, в таком случае, ожидает Запад? Вновь слово Элиоту:

«Если христианство погибнет, вместе с ним погибнет вся наша культура. И придется начинать все сначала, медленно и болезненно, и новая культура из ниоткуда не появится. Нужно подождать, пока прорастет трава, потом скормить ее овцам, потом состричь шерсть, а уж затем вязать себе кофту. Нас ждут долгие века варварства. Скорее всего, мы не доживем до расцвета новой культуры, как и наши прапрапраправнуки — а если и доживем, вряд ли кому-либо из нас это принесет счастье»94.

9. Запуганное большинство

Законы о гражданских правах принимаются не для того, чтобы защищать только белых, и к ним не относятся1.

Почему христиане позволили, чтобы их веру и их Бога изгнали из их же храмов? Почему их сопротивление столь незначительно? Наполеон утверждал, что Бог на стороне превосходящих сил. В Америке христиане по-прежнему составляют большинство, значит, Бог должен быть на их стороне. Однако они уступают — и пехота, и кавалерия, и даже драгуны. В своей книге «Долгий марш» Роджер Кимболл, редактор журнала «Нью Крайтирион», связывает прорыв культурного фронта с ослаблением позиций консерваторов:

«Долгий марш американской культурной революции завершился успехом, о котором смели мечтать разве что наиболее одержимые своими фантазиями утописты. Величайшая ирония заключается в том, что эта победа одержана на фоне возрастающих симпатий электората к «правым». Не может не шокировать тот факт, что предполагаемый триумф консерваторов на выборах почти никак не сказался на доминировании «левых» теорий, идей и воззрений в нашей культуре. Напротив, в так называемой культурной войне консерваторы продолжают терпеть поражение за поражением»2.

Несмотря на похвальбу некоторых консерваторов — мол, если приглядеться, победа в культурной войне все-таки за нами, — будем честны сами с собой и признаем правоту Кимболла. Но почему традиционалисты отступают? И у христиан, и у консерваторов сохраняется доступ к масс-медиа — от радиобесед до телевизионных шоу, от интернета до глянцевых и научно-популярных журналов. После 1968 года республиканцы одержали больше побед, чем потерпели поражений, то есть они отнюдь не утратили политической воли. Опросы общественного мнения показывают, что в культурном противостоянии народ на стороне традиций: американцы возражают против призыва в армию женщин, против свободы абортов и преимуществ по расовому признаку. Они выступают за сохранение утренних молений в школах и соблюдение Десяти заповедей. Они хотят поставить барьер неконтролируемой иммиграции и объявить английский единственным государственным языком США. Тем не менее на этическом, социальном и культурном фронтах объединенные силы республиканцев, консерваторов и христиан продолжают с потерями отступать — и фактически превратились сегодня, если позволительно так выразиться, в запуганное большинство.

Белый Дом отказался вмешиваться в расправу над Джоном Эшкрофтом, которую устроили Тед Кеннеди и демократы из Судебного комитета. Ни мистер Буш, ни вице-президент не приняли участия в работе съезда Христианской коалиции в 2000 году. Мистер Буш ограничился тем, что прислал записанное на пленку собственное выступление. Однако он нашел время, чтобы встретиться с республиканцами-гомосексуалистами из клуба «Бревенчатая хижина». Когда боевое знамя Конфедерации превратилось в предмет раздоров и склок, губернатор Буш заявил, что жителям Южной Каролины следует предоставить свободу выбора. Но едва закончились предварительные выборы, губернатор распорядился снять со здания Верховного суда штата Техас мемориальные таблички в честь погибших в Гражданской войне конфедератов.

Никому из выступавших на съезде Республиканской партии в Филадельфии не позволили сформулировать отношение к современной этике. А Колину Пауэллу выделили лучшее время дня для рассуждений о необходимости содействия «позитивной политике»;[18] пристыженные республиканцы покорно улыбались, слушая, как их на всю страну обвиняют в несоблюдении национальных интересов. В позицию партии, получившую прозвище «рейганизм», было выпущено много критических стрел, но эта позиция позволяла сохранить утраченное ныне влияние на культуру и этику общества.

«Республиканцы изменились» — таков был лейтмотив большинства кулуарных бесед на съезде. Так оно и есть на самом деле. Злоречивый критик Билл Мейхер съязвил, что «в последний раз, когда среди республиканцев было столько чернокожих, они ими торговали»3. Когда мистер Буш попытался «примириться» с NAACP, эта организация ответила новыми нападками — на сей раз это была политическая реклама с участием дочери Джеймса Бэрда; подразумевалось, что мистеру Бушу наплевать на факт линчевания Бэрда, раз он выступает против закона о преступлениях ненависти. Всякий раз, когда от республиканцев требуют протянуть руку дружбы тем, кто не упускает возможность укусить их за палец, партия подчиняется этим требованиям — и ее снова кусают, к вящему восторгу мучителей. Журнал «Нэшнл Ривью» подвел итоги политики умиротворения:

«Буш усерднее, чем любой республиканский кандидат до него, пытался ничем не оскорбить чувств либералов. Он объявил о поддержке иммиграции, поддержал двуязычное образование, ловко увильнул от прямого вопроса относительно преимуществ по расовому признаку, выступил на съезде NAACP, согласился с законом о преступлениях ненависти и отправил Колина Пауэлла обличать республиканцев на их собственном съезде. Результат: 35 процентов голосов испаноязычного населения — и даже меньше голосов чернокожих, чем было у Боба Доула в 1996 году»4.

Консерваторы утратили уверенность, присущую им в молодости, когда христианство было воинственной религией. Они как будто озабочены лишь тем, чтобы убедить общественное мнение в своей политкорректности, благонамеренности и благонадежности. После того как мистер Буш сформировал свой кабинет, председатель NAACP Джулиан Бонд прокомментировал: «(Президент) собрал представителей талибанского крыла в американской политике, удовлетворил притязания правых экстремистов и составил кабинет из тех, кто почти по-собачьи предан идеям Конфедерации»5.

Лидер большинства в Конгрессе Ричард Арми писал президенту NAACP Квази Мфуме, что подобные высказывания суть «расовый маккартизм» и что «они провоцируют расовую напряженность»6. «Намеренно или нет, — писал Арми, — эти слова бросают вызов нашему народу и, если на них правильно не отреагировать, неминуемо приведут к расколу общества»7. Арми просил о встрече, однако Бонд и Мфуме отвергли его письмо как «типичный образчик мыслей тех, кто против честности и справедливости»6.

Этот эпизод весьма поучителен. Представитель руководства Республиканской партии фактически попросил аудиенции у руководства NAACP — организации, которая всячески унижала его партию и поносила избранного народом президента, а Джулиан Бонд не скрывал своего презрения к республиканцам и к тем ценностям, которые защищает их политическая программа. Уверенные в себе республиканцы попросту растоптали бы Бонда, потребовали бы от Налогового управления провести проверку деятельности NAACP и убедиться, что эта организация не нарушает налогового законодательства, а также отказали бы NAACP в федеральном финансировании, что неизбежно привело бы к увольнению Бонда, в качестве возможных мер воздействия упомяну еще обращения к компаниям-спонсорам NAACP с вопросом, поддерживают ли они демагогические нападки на президента страны, применение ряда положений налогового законодательства для наказания фондов, наподобие фонда Форда, который финансирует не облагаемыми пошлиной долларами публичное унижение президента страны и Республиканской партии. Как известно, библейский принцип — око за око. Поэтому консерваторы должны поступать с NAACP, как либеральные демократы поступают с «новыми правыми».