Юрий Власов - Временщики Страница 51

Оппозиция Сталину в Советском Союзе в 1920-1930-е годы на деле являлась одним из видов борьбы Запада и со Сталиным, и с Советским Союзом. Лишь такой человек, как Сталин, мог устоять в поединке одного со всем миром. Оппозиция страшилась Сталина, действуя против него в основном запретными приёмами, от которых после всячески открещивалась.

Оглядываюсь.

Мужики гурьбой шагают после обеденного перерыва, впереди - дядя лет сорока двух пыхает "беломором". "Пётр, - окликает его смеющийся голос, - ты чо так согнулся? Вот до чего доводит молодая жена..."

Но вернёмся к осознанию Западом того, что большевизм выполняет ИХ работу (подчёркиваю: на временном промежутке становления советского государства).

Ещё белую эмиграцию поразило изменение отношения Запада к большевизму. Вспомним, что отмечал тогда Жевахов:

"Иван Бунин пишет: "Семь лет, прожитых мной в Европе, целых семь лет с несказанным изумлением и ужасом восклицаю я внутренне: да где же вы, совесть мира, прозорливцы, что же молчите вы, глядя на то, что творится рядом с вами, в цивилизованной Европе, в христианском мире?!"

Иван Шмелёв пишет: "Помнятся случаи и не столь трагичные, как с Россией... Почему же теперь - молчание? Или заснула совесть? Или весь мир - пустыня? И вопль оттуда, и русские голоса оттуда - лишь глас вопиющего в пустыне? Почему не слышат? Почему не чуют? Почему десять лет - молчание? Необъяснимо. Непонятно"*.

* Жевахов. Т. 2. С.315.

И княже Жевахов ставит точку:

"Цель жидов достигнута. Россия повержена, и жиды над нею властвуют якобы по последнему слову социалистического учения. Какой же может быть вопрос о пересмотре этого положения, хотя бы русский народ и страдал безмерно? Пусть себе страдает во имя торжества жидов и социализма"*.

* Жевахов. Там же.

Дробление национальных государств на составные части имеет свою историю. Сатана быстро сообразил, как можно народы лишать силы, как могучее государство превращать в жалкую россыпь бессильных лоскутных государств.

Лоскутными государствами можно понукать, из их населений можно без опасений гнать семь потов во славу своей наживы. С лоскутными государствами, даже если они и не столь малоразмерны, уже можно не считаться.

В духе западноевропейского либерализма собирались действовать декабристы из "Союза спасения", и это было как раз то, чем занялся большевизм коммунисты во главе с Лениным, Троцким и Сталиным. Такова действительность истории:

"...некоторые, как Пестель, готовы были раздробить всю Россию на федеративные области, причём не скупились прибавлять к инородческим областям русские, как новгородскую и тверскую к балтийским губерниям, а в пользу... Польши поступались русским народом западной России"*.

* Сочинение профессора С.-Петербургской духовной академии М. О. Кояловича: История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. - СПб. Типография А С. Суворина, 1884. С. 176.

Одна из величайших русских книг.

Как видим, декабристы тоже делят Россию на национальные образования и тоже непрочь раздавать русские земли. Декабристы поголовно являлись масонами. Наиболее крайнее крыло их видело пример для себя во Французской Буржуазной революции (1789-1794), особенно в якобинстве, идеями и делами которого в значительной степени питался большевизм (и взрос на этих идеях и делах, как и на борьбе Парижской коммуны - высшего образца для Ленина).

Якобинская диктатура - время высшего подъёма Французской буржуазной революции (с 31 мая 1793 года по 27 июля 1794 года). Вождями её были Максимилиан Робеспьер (1758-1794) и Жан Поль Марат (1743-1793). Остальные, кроме Дантона, лишь заражались их энергией.

Марат будет заколот кинжалом в ванной, которую он принимал каждый день помногу часов, стараясь умерить зуд экземы. Заколола его молодая женщина Шарлотта Кордэ. На вопрос председателя трибунала: "Кто внушил вам такую ненависть?" - она ответила: "Мне не нужно было ненависти других, достаточно было моей собственной".

Робеспьеру снесла голову гильотина на другой день после крушения его диктатуры и ареста в Национальном собрании.

Якобинцы дали миру пример революционного избиения народа.

Под западноевропейским либерализмом можно разуметь и масонство, и достаточно вызревший тогда уже сионизм, пока ещё догерцлевский, пока ещё робкий, но уже через полвека по-своему заявивший о себе Европе устами Кремье. Корни ленинизма и коммунистической партии произрастали не только из западных социологии и философий, но и масонства (свобода, равенство, братство и т.п.) и иудаизма, точнее сионизма с его программой деления многонациональных государств на мельчайшие национальные составляющие, то есть разорения устоявших крупных государств - подлинных политических и хозяйственных национальных крепостей, которые было очень нелегко сокрушить сионизированному капитализму. Они их взламывали и губили, разжигая национальные страсти. Хороши же мы были б, занимаясь разжиганием национальных страстей в США...

По части разрушения национальных государств, прежде всего России, марксизм-ленинизм (большевизм) помаленьку взял отовсюду, но взял самое ядовитое и убойное, ибо он мечтал о победе, только победе - и как можно быстрее. Он даже не мечтал, а требовал у истории победы...

Запад не сразу, но помалешеньку стал усваивать мысль о совершенной схожести работы большевизма со своими целями (поначалу он стремился непременно задушить большевизм).

На это же указывал и Борис Викторович Савинков на заседаниях Военной коллегии Верховного суда СССР 27-29 августа 1924 года в Бутырском остроге:

"..Я был в таком положении, что знал всех английских, французских, итальянских, японских и других министров, всех тех, кто управлял в то время европейскими делами...

Например, очень упорно, очень много говорили англичане со мной о том, что желательно образовать независимый Юго-Восточный союз из Северного Кавказа и Закавказья, говорили о том, что этот союз должен быть только началом... Я в этом чувствовал запах нефти.

...для меня было совершенно ясно, что они, конечно, стремятся получить возможно большие выгоды...

Официальные соображения их были, конечно, весьма благородны... А то, что под этим скрывалось, следующее: как минимум, вот нефть - чрезвычайно желательная вещь, в особенности нефть. А вот как максимум - ну, что же, русские подерутся между собою, тем лучше. Чем меньше русских останется, тем слабее будет Россия. Пускай красные дерутся с белыми возможно дольше, страна будет возможно больше ослаблена и обойтись без нас не будет в силах, тогда мы придём и распорядимся.

Поэтому на ваш вопрос я ответил, что в их интересах было, чтобы Россия была истощена возможно больше и чтобы они могли сделать из России свою колонию. Никаких благородных целей я там не вижу...

Какую цель они (поляки. - Ю.В.) преследовали? Да ту же, какую преследуют все иностранцы: пусть русские дерутся между собой. Чем больше гражданской войны, тем для нас, иностранцев, лучше: Россия будет слабее, России труднее будет встать на ноги...

На террор люди идут только тогда, когда они знают точно, что народ с ними, и именно потому, что когда стоишь лицом к лицу с виселицей и когда знаешь, что служишь своему народу, то идёшь. Террор требует огромного напряжения душевных сил, а вот этого теперь нет...

За чужой спиной я никогда не прятался. Ответственность брал на себя целиком.

...я думаю, что все иностранцы, каковы бы они ни были... равны. Что Пуанкарэ и Мильеран равны Эррио, что Черчилль и Ллойд-Джордж равны Макдональду, а Муссолини - Пилсудскому... главное - это их мысль о России, что вот была великая, огромная страна, а теперь она разгромлена, ослаблена. Так вот, с их точки зрения, как я уже говорил вам, они это ослабление очень приветствуют, и этим объясняется в огромной степени их политика...

...не был я врагом народа. И вся моя мечта, вся моя жизнь была в том, чтобы до последнего вздоха послужить ему"*.

* Процесс Бориса Савинкова. - Берлин: издание журнала "Русское Эхо", 1924. С. 70, 72, 76, 88-89, 101-102, 104, 106, 117. Всё это стало возможно без власти царя.

"...и этим объясняется в огромной степени их политика..."

Звезда, как общий государственный знак США и советской России, уже прямо указывала на родственную связь масонской Америки с РСФСР - бывшей РУССКОЙ РОССИЕЙ. Кто предложил звезду в качестве государственного знака России, знал это совершенно определённо.

При всём том нельзя забывать и отрицать, что в советском государстве присутствовало много хорошего и достойного. Гений союза народов России перемог многое из больного и ненормального в большевизме.

Декабрь 1998 года. Читаю на стене вагона метро красиво отпечатанный листок для вразумления нас, русских: "Здоровый нищий, счастливей больного короля". Замечаю внизу чью-то нетвёрдую подпись шариковой ручкой: "Значит, Россия страна счастливых".