Патрик Бьюкенен - Смерть Запада Страница 56

Поскольку масс-медиа, Демократическая партия, федеральная бюрократия, адвокаты, ООН и страны «третьего мира» все так или иначе заинтересованы в раздувании расового вопроса, мы обречены считаться с ними до тех пор, пока западные народы не решат, что с них хватит, и не выйдут из игры. Впрочем, стоит ли ожидать таких решительных действий от запуганных людей?

10. «Дом, в себе разделенный…»[21]

Это была чертовски хорошая страна.

Не понимаю, что с ней сталось1.

Мир — отличное место и стоит того, чтобы за него сражаться2.

Цивилизации, нации и государства умирают по-разному. Одни гибнут от меча, как произошло с Константинополем в 1453 году. Другие поглощаются империей, как греческие полисы, захваченные Римом, и германские княжества, объединенные Пруссией. Также нации и государства могут распадаться, разъединяться, как случилось с Югославией, Советским Союзом и Чехословакией, — впрочем, многие полагают, что эти государственные образования изначально были искусственными, а потому обреченными на распад.

Страны и цивилизации переживают трансформации, в результате которых возникают новые народы — так произошло в Ирландии благодаря проповедям святого Патрика, так было в Аравии, где проповедовал Мухаммед. В своей статье «Гуманизм и новый мировой порядок» историк Кристофер Даусон семьдесят лет назад описывал происходящее с Западом в таких выражениях:

«На протяжении веков цивилизация следует по избранному пути, поклоняется одним и тем же богам, прислушивается к одним и тем же идеям, признает одну и ту же мораль и одни и те же интеллектуальные стандарты. А затем, абсолютно внезапно, происходит нечто — источники прежней жизни высыхают в мгновение ока, люди неожиданно просыпаются в новом мире, в котором принципы старого мира моментально утрачивают свою значимость и становятся попросту бесполезны… Похоже, что сейчас на Западе как раз осуществляется подобный переход»3.

Цивилизации также могут прекратить воспроизводство, вследствие чего их постепенно поглотят иммигранты, индифферентные к существующей культуре. «Рим погиб вовсе не по причине вторжения варваров, — писал Уилл Дюрант. — Он погиб из-за умножения варварского населения империи… Стремительно плодившиеся германцы не понимали классической культуры, не принимали ее и не распространяли; не менее стремительно плодившиеся жители восточных провинций в большинстве своем были настроены к этой культуре враждебно; а римляне, владевшие этой культурой, принесли ее в жертву радостям бездетности»4.

Запад — самая развитая цивилизация в истории человечества, а Америка — самое развитое государство этой цивилизации, превосходящее прочих в экономическом, научном, техническом и военном отношениях. Другой сверхдержавы не существует. Америка, Европа и Япония контролируют две трети мирового производства и две трети мировых доходов.

Однако могущественная Америка и Запад в целом столкнулись с серьезными проблемами, угрожающими их существованию.

Первая проблема — вымирание населения. Вторая — массовая иммиграция людей различных цветов кожи, верований и культур, иммиграция, ставящая под сомнение культурную целостность Запада. Третья проблема — доминирование антизападной культуры, непримиримой противницы западной религии, западных традиций и западной морали, разделяющей Запад на «удельные княжества». Четвертая же проблема — распад государств и постепенная передача власти от национальных правительств правительству мировому, чье возвышение неминуемо означает исчезновение государств как общественного феномена.

У Запада достаточно сил и воли, чтобы справиться с этими проблемами, однако ему, как кажется, не хватает желания по-прежнему позиционировать себя как живую, энергичную, динамичную цивилизацию. Экс-троцкист и геополитик Джеймс Бернем писал треть столетия назад:

«Не знаю, в чем причина столь стремительного упадка Запада, который проявляется прежде всего в утрате западными лидерами уверенности в собственных силах и веры в уникальность их цивилизации, а также в ослаблении воли Запада к жизни. Мне представляется, что эта причина (или причины) так или иначе связана с упадком религиозности и с переизбытком материальной роскоши, равно как и с общей усталостью, неминуемо настигающей всякую систему»5.

Борьба за сохранение традиционных ценностей, культур и самих западных государств провела новый водораздел между левыми и правыми; эта борьба заставила задуматься над тем, что означает в действительности привычное понятие «консерватизм». Именно здоровый консерватизм должен стать идеологическим мотивом двадцать первого столетия.

Рассматривая стратегии сохранения нашей культуры и государства, необходимо провести как можно более глубокую рекогносцировку и проанализировать соотношение сил. Ведь враги захватили не только общественные и культурные институты Запада, но и основные корпоративные центры. А как глобализм есть антитеза патриотизма, так и транснациональная корпорация есть антитеза традиции. С ее приспособляемостью и аморальностью эта корпорация не имеет и не может иметь «корней» — она способна действовать в любой системе. С эффективностью как основным принципом деятельности она не нуждается в верности работников и «привязке» к конкретной нации или государству. С биржевыми курсами и капиталовложениями как основами ее существования она готова пожертвовать всем во имя получения прибыли. «Глобальный капиталист» и истинный консерватор — это Каин и Авель нашего времени. Нельзя отрицать нарастающее могущество глобализации. Пятьдесят две из ста наиболее успешно и динамично развивающихся экономических структур мира — это транснациональные корпорации, и сорок восемь — государства6.

Демократическая партия культурную войну проиграла, да и многие республиканцы участвуют в боевых действиях, что называется, по необходимости. Учитывая прогнозы относительно грядущих потерь, неудивительно, что многие воины настроены покинуть позиции еще до восхода солнца. В культурном конфликте давосский республиканец заведомо проигрывает демократу из Сан-Франциско.

Культурной революции потребовалось несколько поколений, чтобы победить, — и потребуется несколько поколений, чтобы одолеть ее саму. И битвы будут не политическими, но этическими, интеллектуальными и духовными. Ведь наш противник — не просто очередная политическая партия, но иная вера, иной взгляд на Бога и человечество. И исход войны решат не столько дебаты в Конгрессе, сколько школьное образование, позиция масс-медиа и судов. Ставка чрезвычайно велика — души молодежи. «Мы доберемся до вас через ваших детей», — заявлял поэт Аллен Гинзберг, бессознательно вторя культурному революционеру по имени Адольф Гитлер: «Если они не присоединятся к нам, это не имеет значения. У нас их дети»7.

Для победы необходим не только консервативный дух, стремление защищать традиционные ценности Америки и Запада, но и дух контрреволюционный, желание отвоевать утраченные территории. Дабы отстоять право жить так, как им хочется, отцам-основателям пришлось стать мятежниками. И мы должны последовать их примеру.

«Революция, — писал Жан-Франсуа Ревель, — ставит пьесу, в которой политические лидеры появляются лишь в конце»8. Суть культурной революции заключается в захвате культуры; лишь затем она переносит внимание на политику — и ставит пьесу с участием политических лидеров.

Любая форма правления, не укорененная в культуре, обречена на исчезновение. Сталинистские режимы в странах Восточной Европы не успели пустить корни. Когда угроза русского вторжения миновала, эти режимы в одночасье рухнули. Республиканцы сегодня отступили с территории, которую они отчаянно защищали во времена Рейгана, поскольку ощутили враждебность культуры. Возможно, это правильный шаг — поскольку «их гораздо больше, чем нас». Следовательно, консерваторам нужно заключать союзы со всеми, кто готов их поддерживать. Не всякий либерал готов увидеть закат нашей цивилизации и новое вавилонское пленение; с другой стороны, значительное число консерваторов уже сложили оружие.

Такова война — наследница войны холодной, война, которой суждено определить будущее планеты. Вероятно, никто из нас не доживет до той поры, когда мы увидим землю обетованную, однако победа неминуемо будет на нашей стороне. Ведь история учит, что Божественная истина, рухнувшая наземь, непременно восстанет и вновь взлетит к небесам.

Из четырех проблем, стоящих перед Западом, наибольшую угрозу сегодня представляет демографический кризис.