Журнал Современник - Журнал "Наш Современник" #3 (2006) Страница 6

…Распутин,пользуясь всеобщим бесстрашием, основанным на кротости государя, ознакомленныйсвоими милостивцами с особенностями склада мистически настроенной натурыгосударя, во многом по характеру своему напоминавшего своего предка АлександраI (…) сумел укрепить его веру в то, что только в нем одном, в Распутине, исосредоточены таинственные флюиды, врачующие недуг наследника и сохраняющиежизнь его высочества, и что он как бы послан Провидением на благо и счастьеавгустейшей семьи. В конце концов Распутин настолько сам в этой мыслиукрепился, что мне он несколько раз с убежденностью повторял: “Если меня околоних не будет, то и их не будет”. На свои отношения с царской семьей он смотрелкак на родственную связь, называл на словах и в письмах своих к высочайшимособам государя “папой”, а государыню “мамой”…

В обществемоего времени ходило много легенд о демонизме Распутина, причем сам он нестарался разубеждать тех, кто ему это передавал, отделываясь многозначительныммолчанием. Эти слухи отчасти поддерживались особенностями нервности всей егоподвижной фигуры, аскетической складкой его лица и глубоко впавшими глазами,острыми, пронизывавшими и как бы проникавшими внутрь своего собеседника,заставлявшими многих верить в проходившую через них силу его гипнотическоговнушения”.

Не могуудержаться, чтобы не процитировать еще один отрывок из воспоминаний деда. Речьидет об исцелении Распутиным А. А. Вырубовой после железнодорожной катастрофымежду Петроградом и Царским Селом, в которую она попала.

“Онесчастном случае с А. А. Вырубовой Распутин узнал только на второй день, когдаположение Вырубовой было признано очень серьезным. Она, находясь все время взабытье, была уже молитвенно напутствована глухой исповедью и причастием святыхтаин. Будучи в бредовом, горячечном состоянии, не открывая глаз, Вырубоваповторяла лишь одну фразу: “Отец Григорий, помолись за меня”.

Ввидунастроения матери Вырубовой решено было Распутина не приглашать. Узнав отяжелом положении Вырубовой со слов графини Витте и не имея в ту пору в своемраспоряжении казенного автомобиля, Paспутин воспользовался любезно предложеннымавтомобилем графини Витте и прибыл в Царское Село, в приемный покой лазарета,куда была доставлена Вырубова женщиною-врачом этого лазарета княжною Гедройц,оказавшей на месте катастрофы первую медицинскую помощь пострадавшей.

В это времяв палате, где лежала Вырубова, находились государь с государыней, отецВырубовой и княжна Гедройц. Войдя в палату без разрешения, ни с кем нездороваясь, Распутин подошел к Вырубовой, взял ее руку и, упорно смотря на нее,громко и повелительно сказал ей: “Аннушка! Проснись, поглядь на меня!”

И к общемуизумлению всех присутствующих, Вырубова открыла глаза и, увидев наклоненное наднею лицо Распутина, улыбнулась и сказала: “Григорий, это ты? Слава Богу!”

ТогдаРаспутин обернулся к присутствующим, сказал: “Поправится!” И шатаясь вышел всоседнюю комнату, где и упал в обморок. Придя в себя, Распутин почувствовалбольшую слабость и заметил, что он был в сильном поту.

Этотрассказ я изложил почти текстуально со слов Распутина, как он мне передавал;поверить правдивость его мне не удалось, так как с княжною Гедройц я не былзнаком, и мне не представилось ни разу случая с нею встретиться, чтобырасспросить ее о подробностях этой сцены и о том, не совпал ли момент посещенияРаспутиным Вырубовой с фазой кризиса в болезненном состоянии Вырубовой, когдаголос близкого ей человека, с которым она душевно сроднилась, ускорил конецбредовых явлений и вывел ее из забытья.

Представляясебе таким образом всю картину исцеления Распутиным Вырубовой, я яснопредставлял себе, какое глубокое и сильное впечатление эта сцена “воскрешенияиз мертвых” должна была произвести на душевную психику высочайших особ, воочиюубедившихся в наличии таинственных сил благодати Провидения, пребывавшей наРаспутине, и упрочить его влияние на августейшую семью. После этого случаяВырубова, как закончил мне свой рассказ Распутин, сделалась ему “дороже всех насвете, даже царей”…”.

Интересно,что вопреки укоренившемуся мнению влияние Распутина на государя было далеко небеспрекословным, что подчеркивает в своих записках мой дед. Николай IIотказывал Распутину в его просьбах, если они не отвечали его самостоятельномурешению, не принимает Распутина после его скандальных выходок, а главное, царьтвердо знал, что через пять лет, когда опасность жизни и здоровья наследникаиз-за гемофилии отпадет, он удалит от себя Распутина.

Белецкийпишет, что “в последнее время Распутин уверял своих поклонников, чему я самбыл свидетелем во время одного из воскресных чаев у него на квартире в июне1916 года в присутствии А. А. Вырубовой, что ему положено на роду еще пять летпрожить с ними, а после этого он скроется от мира и от всех своих близких идаже семьи в известном только ему одному, намеченном уже им глухом месте, вдалиот людей, и там будет спасаться, строго соблюдая устав древней подвижническойжизни. Это свое намерение Распутин, как я понимал, навряд ли привел бы восуществление, даже если бы и не был убит, так как он довольно глубокоопустился на дно своей порочной жизни.

Но Распутинясно, по настроении государя, замечал близость наступления поворота вотношениях к нему со стороны его величества и заранее подготовлял себе почетныйотход от дворца, указывая на пятилетний срок как на то время, когда наступитдля наследника юношеский возраст, кладущий преграду гемофилии, внушавшей ихвеличествам постоянную боязнь за жизнь его высочества и связавшей Распутина всилу приведенных мною причин с августейшей семьей…

Ктой общей характеристике, которую я дал Распутину, — пишет Белецкий, — мнеостается добавить только несколько штрихов для обрисовки его личности. Распутинпренебрежения к себе и обид, ему наносимых, не прощал и никогда не забывал имстил за них до жестокости; на людей смотрел только с точки зрения той пользы,которую он мог извлечь из общения с ними в личных для себя интересах; будучискрытным, подозрительным и неискренним, он тем не менее требовал от окружавшихего безусловной с ним искренности и фальши в отношении себя не допускал;помогая кому-нибудь, он затем стремился поработить того, кому он был полезен; всвоих выводах и решениях отличался упрямством и трудно поддавалсяпереубеждению, идя на уступки в тех только случаях, когда это отвечало егоинтересам; в своих домогательствах и желаниях отличался поразительнойнастойчивостью и до той поры не успокаивался, пока не осуществлял их; умелносить на лице своем маску лицемерия и простодушия, вводил этим в заблуждениетех, кто, не зная его (а таких было много, в особенности из состава правившейбюрократии), мечтали сделать из него послушное орудие для своих влияний навысокие сферы. Присматриваясь к судьбе тех лиц, которые искали в Распутине тойили иной поддержки, я видел или печальный исход влияния на них Распутина и всейокружавшей его порочной обстановки, или фатальный для них позор, какпоследствие сближения их с Распутиным, но не в силу его демонизма, а главнымобразом вследствие свойства тех побуждений, которые толкали их идти к Распутинуи заставляли затем поступаться многим в ущерб своей чести и достоинству…”.

…Теперь,спустя почти сто без малого лет, о Распутине известно достаточно много, в томчисле и благодаря этим воспоминаниям моего деда. Но именно они, написанные всемнадцатом году в тюрьме, были первым подробным и достоверным рассказом ожизни и смерти Григория Распутина…

Вернусь вбольничные палаты тюрьмы “Кресты”, где мой дед писал эти воспоминания. В1917-1918 годах здесь сидели царские сановники, монархисты, великие князья.Вскоре к ним присоединились депутаты Государственной Думы и члены Временногоправительства. Соседом моего деда по камере был бывший депутат Думы и известныйразоблачитель провокаторов царских охранных органов В. Л. Бурцев. Койки СтепанаПетровича и Владимира Львовича стояли рядом. Они знали друг друга до тюрьмы, ноздесь по-настоящему подружились. Бурцев проделал сложный путь от революционерадо монархиста.

При царизме — поселенье,

при республике — тюрьма:

Бурцев понял изреченье,

что все “горе от ума”, -

приветствовал его В. М. Пуришкевич, тоже сидевший в“Крестах”. Он говорил, что не хочет даром есть хлеб, и попросился топить печь варестантской больнице. Роль Пуришкевича в убийстве Распутина хорошо известна. Впротивоположность Бурцеву он, ярый монархист, в последние годы империи полевел.Однако при Временном правительстве, когда бывшие сановники старались погрубеепечатно и непечатно выругать царскую семью, Пуришкевич отказался выступить поэтому поводу в газете: “Я никогда не принадлежал к породе вислоухих и отинтервью отказываюсь”.

Словом,если бы не трагизм положения, компания была бы веселой. Бурцев рассуждал нафилософские темы, Белецкий писал о Распутине, убийца Распутина Пуришкевич кололдрова и топил печь, декламируя свои сатирические стихи и о царских министрах, ио Временном правительстве. Стихи о Керенском написаны тоже не без его участия.