Александр Тюрин - Русский фронтир: славное прошлое и возможное будущее Страница 6

Естественно, что такая система должна преобладать в тех районах страны, где надо решать не вопрос доходности земли, а ее населенности и безопасности.

За полосой казачьего фронтира будут располагаться товарные земли, где будут работать крупные крестьянские хозяйства (индивидуальные и объединенные). И тот налог с земли, который они будут платить, пойдет целиком на нужды помещиков-однодворцев и казаков, находящихся на фронтире.

Среди крупных хозяйственников должны быть, как и в старом московском государстве, монастыри, обеспечивающие не товарные потоки, а бережную культивацию земли и культурную функцию.

Крестьянское землевладение нуждается в возрождении Крестьянского банка, который в Российской Империи занимался скупкой земель у неэффективных крупных собственников и продажей ее по минимальным ценам (через долгосрочный ипотечный кредит с минимальными процентами) крестьянским обществам и крестьянам-индивидуалам. Тогда Крестьянский банк перераспределил около 16,74 млн дес. (18,28 млн га) земли из общей площади пахотных земель в 85 млн дес.

Как я уже упоминал выше, границы административных образований должны проходить не в меридиональном направлении (когда они делят страну как пирог на ломтики, бери и отделяй), а в широтном. Их надо привязывать к транспортным путям, развернутым в широтном направлении, существующим и проектируемым. Например, логично создать губернию Транссиб, протянувшуюся с запада на восток на тысячи километров и связывающую земли за счет скорости движения грузов, людей и информации. Можно представить и губернию Севморпуть.

Общественные накопления должны идти не в американскую ипотеку, а в строительство как минимум трёх новых трасс широтного направления через всю страну, с трассами-перемычками, проложенными каждые полтысячи километров. И каждая новая трасса должна становиться технологическим прорывом. Завершающая, самая передовая трансроссийская дорога, проходящая в северных широтах (например около 60–65° c.ш.), может быть многоярусным надповерхностным скайвеем с использованием материалов из углеродных нанотрубок, с наноструктурными преобразователями механических вибраций и тепловой энергии (вырабатываемых проходящим транспортом, ветром, солнцем) в электрическую.

Помимо широтных администраций, сшивающих страну, должны быть три-четыре столицы. Это могла бы быть линия столиц, протянутая в широтном направлении, то есть ряд крупных городов, несущих помимо региональных управленческих функций, еще и общегосударственные. Не только из Москвы, но также из Екатеринбурга, Новосибирска и Красноярска должны управлять всей страной.

Понятно, что то, о чем идет речь, возможно лишь с восстановление роли государства как создателя страны, с возрождением государственнической идеологии, с выходом государства из положения сырьевого клиента, обслуживающего западное ядро капитализма, с уходом из власти людей, занятых обслуживанием западного капитала..

Да, сегодня (дымный август 2010) наверху нет ни классов, ни групп, заинтересованных в сильном российском государстве и сильном русском обществе. Однако и общественные движения, потенциально связанные с русским фронтиром, должны сперва четко представить, какое государство они хотят, каким должен быть национальный капитал, служилый слой, крестьянство, рабочий класс. Всё это надо будет создавать «от земли», вспоминая в некоторых вопросах опыт земского старосты Минина.

Само существование общественного движения, занимающегося освоением земли, способного на быстрые массовые солидарные действия, должно оказать большое влияние на вполне впечатлительных людей, сидящих в государственном аппарате.

Исторический процесс — как правило, имеет спиральную топологию, и старые формы периодически насыщаются новым содержанием.

И если наша страна пронеслась мимо декораций и масок, называемых буржуазной демократией и партийно-представительской системой, то на повестке дня теперь Земский собор, земское самоуправление, поместная система, казачество и новое освоение России.

Каждому пора сделать естественный выбор — в пользу жизни, а не бессилия и смерти. Свобода придет через порядок, а не через энтропию. Иной возможности нам не дает даже физика.

Сегодня, увы, аттрактором общественного развития все еще является небытие. Дьявол ловит нас сетями инерции, уюта, комфорта, себялюбия и тащит именно туда. Заселенная освоенная Россия выглядит состоянием с очень небольшой вероятностью. Однако и само возникновение жизни на Земле было переходом к состоянию с почти нулевой вероятностью, но ведь случилось же!

Станем ли мы снова плодиться и размножаться, овладевать землей, возрождать фронтир или же исчезнем с лица земли, пройдя через мучительные «сто лет одиночества» — зависит от нас, от маленького переключателя в нашей голове. Вот она точка бифуркации и для начала достаточно небольшого усилия воли, чтобы оказаться на принципиально иной эволюционной траектории.

Я уверен, российское общество все же выберет эволюционную траекторию, ведущую к жизни. Демографическое ядро русского народа, вслед за строительством трансроссийских магистралей, будет смещаться на восток и юго-восток, подальше от Европы. Собственно это выражение долговременной тенденции — прерываемой лишь два раза — с татаро-монгольским нашествием и либеральной катастрофой 1990-х гг. Даже сегодня мы видим, что наиболее стагнирующими и, увы, наиболее быстро вымирающими являются северо-западные регионы России, примыкающие к Европе, в то время как слабые очаги демографического и хозяйственного роста заметны в Поволжье, некоторых районах Урала и Западной Сибири.

Тенденция «сдвига на восток» будет вполне соответствовать краху наших отношений с Западом, неуклонно воспринимающему нас лишь как источник дешевых ресурсов и пространство для промывания мозгов струями «свободы и демократии» (очевидно, что промывание мозгов и извлечение дешевых ресурсов есть две взаимосвязанные задачи). И расставанию с Европой не смогут противодействовать никакие либеральные элиты. Сдвиг на восток соответствует и местонахождению основных наших минеральных ресурсов, и распределению мировых торговых коммуникаций, отражает тяготение к быстро растущим экономическим центрам Азии (восстанавливающим свое древнее могущество) — Китаю, Индии, Корее, Ирану, Индонезии.

Очевидно, этому станут способствовать и климатические изменения. В ближайшие полстолетия, лесостепные и степные районы европейской части России будут больше подвержены засухам, в то же время климат Западной Сибири, особенно южной ее части, будет более благоприятным, чем сегодня.

Милов Л.В. «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса», Любавский М.К. «Историческая география России в связи с колонизацией» и «Наступление на степь», Беляев И.Д. «О сторожевой, станичной и полевой службе» и «Земский строй на Руси», Миклашевский И.Н. «К истории хозяйственного быта московского государства», Багалей Д.И. «Очерки из истории колонизации степной окраины московского государства», Кауфман А.А. «Переселение и колонизация», Бродель Ф. «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVIII вв.», Валлерстайн И. «Анализ мировых систем» и др.

А. В. Тюрин,

август 2010