Детеныши любви. Cборник лучших рассказов и эссе - Алексей Леонидович Курилко Страница 6

чудо. Может, в лотерею выиграет. (Она изредка покупала билет, за что потом себя сильно корила.) Может, просто найдёт целый чемодан денег – в одном фильме двум малолетним оболтусам так повезло. А может, мамин брат из Америки приедет, чтобы забрать их к себе. Правда, мама была не уверена, что он именно в Америке, она даже не была уверена в том, что он жив, так как от него двадцать лет ни слуху ни духу… В общем, чуда какого-то ждала, а какого именно, точно не знала… Наверняка тянула время перед неизбежным решением продать квартиру. А может, думала, сдать комнату какой-нибудь приезжей? Такой же студентке, как и она, только приезжей.

И терпеть незнакомого человека в доме?

Так ведь приятную, хорошую, порядочную девушку надо найти…

Но если попадётся хорошая, то они наверняка подружатся? А как с подруги деньги брать? А главное – чужой человек в доме. Сейчас такое по телевизору рассказывают – ужас…

Люся постепенно готовила себя к неизбежным переменам и ужасно этих перемен не хотела, боялась их…

4

Люся, как когда-то отец, была и сама на грани нервного срыва. Классная руководительница Вари в третий раз – письменно, через дневник Вари – требовала срочно сдать деньги на ремонт класса! Занять было не у кого. Пора было принимать какое-то решение. Брать квартиранта или подыскивать вариант с продажей и переездом в более скромную квартиру в другом районе, подальше от центра города.

Душевно она себя более-менее подготовила к вынужденной необходимости грядущих перемен, но неожиданно для себя как-то раз с удивлением заметила, что жизнь её постепенно начала улучшаться. Приводя однажды в воскресенье в порядок отцовский архив – давно уже собиралась, – обнаружила среди писем стодолларовую купюру. Отец в жизни не прятал от семьи деньги. Всё до копейки всегда отдавал матери. Либо мать их сюда в отцовский ящик сунула и забыла, либо купюра тут хранилась в виде сувенира со времён заграничных командировок отца. Правда, он рассказывал – что-то такое Люся смутно помнила – будто валюту выдавали в строго ограниченном количестве, и вся она обычно уходила на сувениры, подарки для мамы и детские игрушки для неё, Люсеньки… На купюре стоял год 1979-й. Год её рождения. Вероятно, это совпадение было не случайно. В тот год он точно ездил в Канаду… Интересно, в Канаде своя валюта или американские доллары?… Хотя доллары нынче всюду. Ходят везде. Вот теперь и у нас тоже…

Эти сто долларов пришлись весьма кстати. Люся отдала остаток долга, купила мешок картошки, заплатила за электричество… Оставшаяся сумма предназначалась классной руководительнице Вари. Но та отказалась брать у Люси деньги. Сказала, что только на днях услыхала от кого-то из родительского комитета об их семейной трагедии. Требовать деньги на ремонт класса она будет только у тех родителей, что смогут оплатить его безболезненно: у Рыбальченко, вон, папа – банкир, у Вдобишовой родители из-за границы не вылезают – пусть платят. А Варе она, наоборот, уже выбила бесплатные обеды в школе как ребёнку из неполноценной, то есть неполной семьи.

Люся обрадовалась, хотя и немного огорчилась, что теперь Варю начнут считать девочкой из «неполноценной семьи». Слова «малообеспеченная семья» Люсе тоже не нравились. Как-то неприятно резало слух. Словно они люди второго сорта, неполноценная семья, получается, они неполноценные люди, ущербные какие-то, в общем, не такие, как все. Но настаивать на том, чтобы учительница взяла деньги на ремонт, Люся не стала. Купила Варе сапожки, а себе две пары колготок. Хотела, правда, сначала починить краны. Три дня названивала в ЖЭК. Всё гадала, хватит ли оставшейся суммы заплатить сантехнику. Тот неожиданно явился сам, когда Люся уже потеряла надежду лицезреть его, по крайней мере в ближайшем будущем. Сантехник пришёл трезвый, мрачный, злой… Краны починил, но от денег отказался сразу и категорически и только уже у порога вдруг резко передумал, но взял только на «поллитриндель» – так он выразился – «из уважения», а за сам ремонт не взял ни копейки. Сказал: «Я у дочери любимого мого академика гроши брать не буду. Ферштейн?» И не дожидаясь ответа, ретировался.

Отца её раньше многие уважали, а теперь о нём помнит только пьющий и мрачный сантехник. Кто бы мог подумать?

Спустя пару дней – ещё один приятный сюрприз: мамин брат, дядя Альфред объявился. И не просто объявился, а передал с оказией немного денег и норковую шубу для своей сестрёнки. Люся проплакала весь вечер. Дядя Альфред не подозревал, что мама уже умерла.

В общем, в Люсиной жизни как бы наступил некий светлый период. И в редакции повысили расценки. И соседи сверху отдали коробку кошачьего корма – им из Англии привезли, а у них кота давно нет, он в новогоднюю ночь выпал из окна и разом лишился всех своих девяти жизней…

Определённо жизнь не только перестала сжимать ей горло, но и, можно сказать, улыбалась ей миролюбиво и благосклонно.

Тем не менее Люся решила всё-таки квартиру продать. Не из-за финансовых трудностей, нет. Из-за мистики. Или полтергейста. В таких вопросах Люся не разбиралась. Она только знала, что дома начали происходить загадочные и необъяснимые явления.

Люсе было страшно.

Во-первых, в квартире перемещались с места на место всякие предметы и вещи. Во-вторых, некоторые вещи исчезали, а потом появлялись вновь. В-третьих, Лилит вела себя так, словно ощущала в квартире чьё-то потустороннее присутствие… А Варя однажды сказала, что папа не умер, а лишь временно исчез из виду, а так-то он всё ещё с ними.

Ну ладно я, думала Люся, схожу с ума. Нервы, усталость, тревога – всё объяснимо. Но Варя? А самое невозмутимое создание на всём белом свете – Лилит? С ней-то что?

Люся убеждала себя в том, что если нечто потустороннее, мистическое и происходит в квартире, то бояться ей не нужно, поскольку это, вероятно, дух её отца. Не может же дух того, кто тебя любил, когда жил в реальном мире, причинить тебе какой бы то ни было вред, утратив свою телесную оболочку. Нет, этот дух, наоборот, будет всячески тебя оберегать… От кого? От других духов… Плохих, чёрных духов… Значит, спрашивала сама себя Люся, в доме присутствуют и плохие духи?

Люся подумывала: не посоветоваться ли ей с Митей?

Да-да, совсем забыл упомянуть, что теперь, помимо Дуднева, в её жизни появился ещё один мужчина…

Вот если начинает человеку везти, то везёт уже исключительно во всём и сразу со всех сторон…

5

– Не, Дым, ты в таких делах ваще не петришь! Извини,