Александр Бушков - Корабль дураков, или Краткая история самостийности Страница 7

Сам он тем временем печально сидел в лагере шведов, уже отлично осознавая, что дал маху. Пришедшие с ним казаки составляли силу ничтожную. Карл косился недружелюбно. Запорожцев, сдуру выступивших было на стороне Мазепы, московско-казачий отряд разнес вдребезги. Единственным утешением были три бочки денег, которые гетман прихватил с собой. В общем, жизнь как-то не задалась…

С горя Мазепа начал тайно посылать гонцов к Петру, обещая загладить вину, сделать все, чтобы способствовать поражению шведов. Обещал даже, что непременно постарается захватить живьем короля Карла и «представить по начальству». Вполне возможно, что бывший гетман, дабы восстановить прежнее положение, охотно все это проделал бы, да вот беда, не было ни силенок, ни возможностей… Каким бы опытным и хитрым игроком ни был Мазепа, но настал момент, когда тузы в рукаве закончились.

Дальнейшее проистекало просто и незамысловато. Под Полтавой петровские полки совместно с отрядами присягнувших на верность казачьих полковников расчихвостили шведов в хвост и в гриву. Воинство Мазепы по неведомым нынче причинам участия в Полтавской баталии не принимало. Остатки Карловой орды были окружены регулярной кавалерией Меншикова и казаками, после чего с превеликим облегчением сдались.

Карл и Мазепа в сопровождении буквально горсточки «сподвижников» сумели все же ускользнуть и бежали к туркам. Там Мазепа лишился последней радости — тех самых трех бочонков с деньгами. Карл их, деликатно выражаясь, «позаимствовал» и раздал своим шведам. Вскоре Мазепа отдал богу душу — не исключено, что от лютого огорчения…

Иные нынешние украинские историографы, как легко догадаться, облагородили эту историю до полной неузнаваемости. На полном серьезе утверждается, что Мазепа заключил с Карлом «равноправный союз» — вот только никаких письменных подтверждений этому не находится, да и современники событий об этаком «союзе» дружно помалкивали. Тем не менее громогласно провозглашается, что Мазепа-де из самых благородных побуждений намеревался создать «независимую украинскую государственность».

Намеревался, конечно, кто ж спорит? Однако все, что о Мазепе известно, позволяет с уверенностью говорить: персонаж этот наверняка никакими такими идеалами не заморачивался, а думал исключительно о собственной выгоде. Поведись ему и впрямь стать властителем всей Украины-Руси, это было бы не мифическое «самостийное государство вольных украинцев», а стопроцентное феодальное владение, увеличенная модель мазепинской Гетманщины, где кучка «знати» безраздельно властвовала бы над «черным людом», а над всем этим гордо возвышался бы Мазепа, используя любую возможность, чтобы набивать закрома золотишком…

Бывший президент Украины Ющенко учредил награду под названием Крест Мазепы. За какие именно деяния собирался награждать будущих кавалеров, неизвестно. Строить предположения не хочется, а потому свои комментарии автор оставляет при себе, дабы ненароком не обидеть иные чувствительные души…

«Век золотой Екатерины»

На протяжении следующей полусотни лет Гетманщина многие свои вольности, то есть автономию, конечно же, помаленьку теряла,— отрицать этот очевидный исторический факт глупо. Но также глупо видеть в этом какие-то специфически «москальские» козни. Попросту происходило становление и укрепление Российской империи, централизованного государства — процесс во многом естественный, как природное явление. Некоторые вещи при этом происходят словно бы автоматически, в том числе и урезание всевозможных «автономий». Достаточно вспомнить историю Великобритании, где точно так же методично и постепенно урезались сохранившиеся со старых времен автономии, а тамошние «украйны» Уэльс и Шотландия превращались в обычные, по-русски говоря, губернии. Причина — не злая воля отдельных субъектов, а исторический процесс…

Гетманщина, некогда в полном смысле слова бывшая Украйной-Окраиной, со временем оказалась внутри государства. На западе после разделов Польши к Российской империи были присоединены Правобережная Украина и Волынь. На юге, после ряда победоносных войн с турками, Россия заняла бывшее Дикое поле, то есть Причерноморье — и принялась его активнейшим образом осваивать, строя города, крепости, корабельные верфи. Без всякого вооруженного сопротивления капитулировал и признал власть Москвы Крым. Конечно, во всех этих войнах, боях и походах участвовали и казацкие полки, в том числе из Гетманщины, но их роль, признаем честно, все же вспомогательная. Да и Причерноморье, получившее название Новороссии, обустраивалось на русские деньги и русскими трудами. Да и особо переоценивать казачий вклад в победы не стоит. Один пример: во время Русско-турецкой войны 1735–1739 гг. Малороссия должна была выставить шестнадцатитысячный казачий корпус. Однако больше трех тысяч призванных дезертировали, еще не добравшись до театра военных действий, а из оставшихся половина оказалась без лошадей, по поводу чего знаменитый фельдмаршал Миних, возглавлявший эту кампанию, в сердцах выразился: «Как мыши, только даром хлеб едят»…

Одним словом, в 1764 г. последний гетман, Разумовский, сложил свои полномочия. Гетманщина, она же Малороссия, превратилась в Черниговскую и Полтавскую губернии. Часть гетманских и запорожских казаков составила Черноморское казачье войско, впоследствии преобразованное в Кубанское. Прочие «украйные» земли уже с самого начала становились губерниями Российской империи.

И коли уж речь зашла о «золотом веке Екатерины», надлежит опровергнуть еще один миф, созданный отцами-основателями самостийщины: якобы означенная Екатерина, немка проклятая, успевшая, должно быть, проникнуться извечным москальским шовинизмом, «закрепостила» украинцев. До Екатерины якобы на Украине процветали пышным цветом вольность и свобода, а вот Екатерина всех вольных закрепостила…

Кирилл Разумовский

И это исторической правде нисколько не соответствует…

Крепостное право на Украине не было объявлено указом Екатерины (подобных указов не существует вовсе), а долгими десятилетиями формировалось усилиями самой казацкой старши́ны. Гетманская «знать» помаленьку прибирала к рукам земли, а, как выразился герой знаменитого романа Стругацких, «на что сподвижникам земли без крепостных?» Смешно и думать, что казачья аристократия (а помаленьку сложилась именно что аристократия) видела в земляке-крестьянине «собрата-украинца». Ни в одной стране мира за аристократией подобных благоглупостей не замечено, наоборот, повсюду дворяне, как бы они ни именовались, с превеликой охотой и большим рвением стремились превратить в бесправный рабочий скот родственных им по крови и языку единоверцев. Где-то это не проходило, а где-то великолепно удавалось…

На Украине как раз удалось. Поначалу, в течение буквально пары десятков лет, существовало некое равноправие. На освобожденных от власти польской короны землях Левобережья. Однако очень быстро началось то, что казенно именуется «классовым расслоением». Уже Хмельницкий в своих универсалах объявляет, что «посполитые», то есть свободные крестьяне и городские мещане, обязаны выполнять «послушенство», то есть повинности по отношению как к старшинской верхушке, так и церкви (высшее духовенство, как и в России, имело свои немаленькие владения).

Старши́на же, глядя на своих польских и русских «братьев по классу», откровенно желала стать такими же полновластными хозяевами над «холопами». Довольно быстро они начали выпрашивать у царя «жалованные грамоты» на имения. Самым изворотливым оказался гетман Выговский, ухитрившийся выпросить на одни и те же имения грамоты и у короля польского, и у царя московского — кто бы ни победил, а гетман в выигрыше…

Сохранилась масса документов, свидетельствующих об истинном положении дел — и о том, что именно Москва пыталась одергивать нарождавшихся помещиков. Донесение в Москву от находившегося при гетмане царского чиновника Протасьева: «В Малороссии самые последние чиновники добывают себе богатство от налогов, грабежа и винной торговли. Если кого определит гетман сотником, хотя из самых беднейших и слуг своих, то через один или два года явится у него двор, шинки, мельницы и всякие стада и домовые пожитки».

Нетрудно догадаться, что для содержания всей этой благодати требуется немалое число работников — и крайне желательно не вольных, которые много о себе понимают, а самых что ни на есть бесправных. Вот те, кто попал «из грязи в князи», и старались. Инструкции Петра своим представителям при гетмане гласят: «Строго смотреть за полковниками, чтобы они не обременяли народ взятками и разными налогами». «Препятствовать, с гетманского совета, Генеральной Старшине и полковникам изнурять работою казаков и посполитых людей». Однако, как частенько случается, приказы эти оставались неисполненными: до Бога высоко, а до царя далеко…