Максим Григорьев - ЕвроМайдан Страница 7

Тимур, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму руки[27], отмечает высокую организацию действий боевиков: «Они действуют довольно слаженно. Там есть какие-то офицеры, руководители группы. Потому что видно, когда народ обычный — они как попало бегают. Они не соображают. А есть отдельные группы, которые строят „монолиты" щитами, которые передвигаются в составе группы, командой. Они увидели опасность — отступают. Подготовленные люди, не месяц готовилось, не два. Как я получил информацию, что они готовились чуть ли не за два года до этого. В разных местах. То, что видно налицо, это то, что люди подготовленные, сто процентов. Даже говорить нечего».

Другой сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму глаза[28], уточняет: «Кто-то резко подал команду, они начали палками бить сразу, а с левой стороны ребята стояли в касках, масках, все экипированные. Они называют себя „Правый сектор". И они как по команде начали палками лупить, камнями забрасывать».

Об этом же говорит Денис, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший огнестрельное ранение[29]: «Была такая ситуация, все начали кричать, один руку поднял — хоп, тишина. Они все молчат, то есть они слушаются, у них есть руководители, главные, которые всем этим руководят. Он сказал, подает команду — они делают. Сказал — они все сделают. Не просто сами по себе, захотелось — покричал, постучал по трубе. Там все определено, все подготовлено, все по плану они действуют».

Александр, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший травму ребер[30], также указывает на координацию действий боевиков: «Я вам так скажу, что кто-то руководил этим движением, кто-то координировал, потому что очень уж они действовали слаженно и профессионально. То есть по команде они делали. То коктейли они кидают — сразу в ряд коктейли летят, то кирпичи. То они выдергивали кого-то из наших, довольно профессионально это у них получалось, — десяток может подбежать и начать выдергивать. За щит хватают, кто щит не отпускал, тот и уходил туда».

О наличии командиров и слаженности действий боевиков говорит и сотрудник подразделения милиции «Беркут» Андрей, побывавший в плену и получивший ранения различной степени тяжести[31]: «Слаженно, по-любому. Они знали, куда бьют, как делать это. Слаженность была, когда мы вышли, они начали отходить, но потом. Вот откуда они могут знать, сколько нас пойдет потом? Если это просто толпа, то они бы посмотрели и не стали бы ничего делать. Атак мы вышли, а забежать обратно не успели. У них было слаженно, командиры у них были».

Другой сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», Ашот, выделяет общую координацию действий боевиков во время событий 18-19 февраля 2014 года: «Все руководилось со сцены, все команды оттуда. Все у них было хорошо организовано, видно, что ребята подготовленные, что давно готовились к этому. Команды подавались, если мы выйдем оттуда-то, то человек с микрофоном подавал команду—триста человек туда, там укрепляем баррикады, они отходят, там штурмуем и т. д. Все было очень слаженно, все у них командой, все слаженные были, то есть отходили они тоже не стадом, а все было слаженно».

Об аналогичных фактах свидетельствует Андрей, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», получивший сквозное огнестрельное ранение грудной клетки и руки: «Все у них было спланировано, чувствовалось, что люди сплоченные. Это не просто массовые беспорядки, это хорошо подготовленные группы были.

У них была хорошая тактика. Организаторы все команды диктовали со сцены. Если они видели где-то слабое место, они начинали свои действия в этом направлении, они ездили с мегафоном. Если начинает подходить „Черепаха", либо мы прорывали кордон, они сразу со сцены подавали команду, что усиливать. Усиливать группу, усиливать свои ряды, вплоть до того, что девчонки там „коктейли Молотова" подносили, разливали. Пищу приносили, в общем, все было хорошо организовано. Все было слышно со сцены и было очень все подготовлено. Автоматы у них тоже были».

Кроме того, Евгений, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», указывает на использование технических средств для тактической координации действий боевиков: «У каждого, их человек десять-двадцать, гарнитура, они и направляют других против нас».

Об изменении тактики действий боевиков с течением времени рассказывает сотрудник внутренних войск МВД Украины Сергей, получивший огнестрельную рану ноги[32]: «Тактикау них со временем развивалась все больше и больше. Если изначально они подходили к „монолиту" по одному-два человека, забрасывали и били палками, цепями, то потом они также стали использовать построение типа „монолит", закрывались щитами и из-под щитов забрасывали нас камнями, „коктейлями Молотова". Потом уже боевики из „Правого сектора" начали дергать за щиты, пытались прорваться. Однажды подошел мужчина к нашему старшему офицеру и говорит: „Если вы нас не пропускаете, то смотрите, что сейчас будет". Он уходит, и начинается дождь камней».

О деталях тактических действий боевиков рассказывает сотрудник подразделения милиции специального назначения „Беркут" Всеволод, получивший ранение руки[33]: „Вначале выступают активисты самые ярые, которые используют следующую технологию для поднятия толпы: один кидает камень, остальные смотрят на это. Он второй раз кидает, все видят, что это безнаказанно, и после этого начинают кидать камни. Таких людей может быть и несколько десятков человек. Они показывают, как нужно кидать и закидывать. Потом, когда нам дают команду их задерживать, почему вообще к нам попадали простые граждане? А не такие ярые активисты? Потому что активисты видят, что сейчас будут атаковать, и уходят назад, прячутся там. А остальные в это время продолжают кидать камни».

Иван, сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут», делает акцент на том, что изначально боевики были подготовлены, однако у них отсутствовал опыт реальных схваток, который они и получили в процессе противостояния с органами правопорядка. Он рассказывает: «Они были подготовлены изначально, но у них не было навыков самого боя. Ведения именно противостояния с нами. Не было навыков. Но по мере того как развивались события, подходили люди более подготовленные. Видна тренированность. Изначально боевиков было около сотни, затем они разбивались на более мелкие группы, человек по пятнадцать, и начинали провоцировать нас, сначала в словесной форме, придирались к форменной одежде... Но потом делали более умно, пускали вперед женщин, молодежь, а сами делали все скрытно. Стоят сзади за толпой, затем быстренько сделали провокацию — и уходят в сторонку. Бывали случаи, что вообще уходили.

Например, такая ситуация с Васильковскими террористами. Координаторы там работают четко. Профессионалы, так сказать. Только подошли, они сразу газ пустили, опять же, сразу и ножами сотрудников резали — хорошо, что в броне. Срывали защиту, сферы срывали. Сначала пытались провоцировать словесно, и как только они ни пытались, но мы стояли до последнего. Что интересно, сначала они ставят, я вот этого не могу понять, в час ночи, у меня это в голове не укладывается, что можно делать с ребенком на руках в час ночи? Таких людей было человек десять-пятнадцать, беременные женщины ходили. А провокация в том, что нам боевики сферы разбивали стальной проволокой десять — двенадцать миллиметров толщиной, порезанной на кусочки сантиметров по пятнадцать — двадцать. Именно стекло, забрало шлема. И сразу разбивали какую-то смесь, из-за которой минут десять — пятнадцать вообще ничего не видно. После этого боевики сразу отходят, и на их место подходят женщины с детьми и начинают сказки рассказывать, что почем и как. Мы мирные, как вы можете, мы стоим... я говорю, вы оглянитесь сзади! Где сзади? А боевики стоят сзади в бронежилетах, все полностью».

О похожей тактике рассказывает и другой сотрудник подразделения милиции специального назначения «Беркут» Анатолий, получивший травму головы[34]: «К 1 декабря они уже были готовы ко всему, потому что я видел, грубо говоря, в толпе смену. Сначала приходят люди, говорят, поют, затем резко сменяются, и на первое место выходят уже люди в масках, которые начинают использовать, например, газ, большие баллоны, специальный, который даже мы не имели в то время в подразделении. После этого выходят группы, которые пытаются прорвать строй, ударяют палками по работникам милиции. Только мы начинаем идти вперед, сразу начинают исполнять гимн Украины, песни разные. Агитация — милиция с народом едины, в таком духе. И так два-три раза в течении полутора часов они пробовали».