Ефим Черняк - Секретная дипломатия Великобритании (избранные главы) Страница 7

В Берлине, куда спешно была протелеграфирована эта газетная заметка, сочли, что им уже давно известно предназначение собранной эскадры. О нем говорилось в перехваченных английских шифрованных телеграммах, которые были прочтены с помощью похищенного немцами британского кода. Тогда еще не было воздушной разведки, быстро проверить сведения о концентрации английских судов оказалось невозможным, но и имевшихся доказательств хватило, чтобы германское командование стало спешно оттягивать с фронта резервы для отражения английской атаки.

О ПОЛЬЗЕ БИБЛИИ

Вероятно, наиболее важных результатов британская разведка добилась в раскрытии вражеских шифров и дезинформации неприятеля, причем успехи в обеих этих областях тайной войны были тесно связаны между собой. В 1917 году методы, оправдавшие себя в борьбе против Германии, британское командование решило использовать и на Ближнем Востоке, где турецкие войска под фактической командой немецких офицеров отбивали попытки английской армии вторгнуться с территории Египта в Палестину. Несколько наступлений англичан в марте и апреле 1917 года на город Газу окончились безрезультатно. Линия турецких окопов простиралась на 30 миль от прибрежной Газы до Беершебы на востоке. Укрепления около Газы были значительно более сильными, чем в районе Беершебы, но там вокруг лежала пустыня, не было дорог, и доставка на верблюдах снаряжения, продовольствия и, главное, воды для людей и животных представляла собой труднейшую задачу. Колодцы были в Беершебе, и поэтому овладение этим городком являлось необходимым условием для развертывания дальнейшего наступления. Перед новым командующим английской армией генералом Э. Алленби встала дилемма — либо фронтальный штурм Газы (он потребовал бы очень крупных жертв без всякой к тому же гарантии успеха), либо атака более слабых укреплений Беершебы. Однако и здесь необходимо было действовать внезапно, иначе турки, имевшие хорошие дороги позади своих позиций, успели бы быстро подбросить подкрепления. Но как было сохранить в тайне передвижение десятков тысяч верблюдов с водой, вздымавших целые тучи песка? Турецкие военачальники и германский командующий генерал фон Кресс должны были не поверить собственным глазам. Как же было добиться подобного ослепления?

Вдобавок нельзя было сбрасывать со счетов и немецкую разведку, которая могла похвастать рядом удачных операций. Капитан Прейссер, например, выдавая себя за араба, трижды проникал в британский штаб в Каире, собирая сведения от германских и турецких разведчиков-резидентов. А майор Франке в мундире офицера английского генерального штаба изъездил позиции британского палестинского фронта и однажды даже произвел осмотр артиллерийского полка. Франке выдавал себя то за одного, то за другого из английских офицеров, которых потом арестовывали для выяснения личности при выполнении ими важных и срочных поручений.

Англичане пустили в ход искусную дезинформацию. Так, с помощью различных уловок турок ознакомили с британским шифром, которым стали передавать ложные сообщения. Принимались меры, чтобы усыпить возможные подозрения: радисты посылали в эфир наряду со служебной информацией и известия личного характера. Воинские части, особенно кавалерийский корпус пустыни, действовали будто бы на основе приказов, полученных таким кодом по радио. Это имело, кроме всего прочего, и то преимущество, что действия английских патрулей, которые могли вызвать настороженность у турецкого командования, получали благовидное объяснение — шифрованные приказы предписывали вести только разведку намерений неприятеля, а не собирать сведения для какой-то крупной операции.

После того как почва была подготовлена, последовал новый трюк, призванный окончательно убедить германо-турецкое командование в правильности имевшихся у него данных о планах генерала Алленби. Было решено подбросить туркам офицерскую сумку. Прием этот не отличался новизной, и поэтому нужно было, чтобы турки овладели сумкой в условиях, исключавших подозрения. Ее содержание должно было рассеять сомнения, даже если бы они и возникли. Поэтому прежде всего в сумку вложили 20 фунтов стерлингов — расчет строился на том, что привычные к коррупции и взяточничеству оттоманские офицеры сочтут невозможным, чтобы кто-нибудь сам добровольно и без видимой нужды расстался с деньгами. Эти деньги были вложены в записную книжку армейского образца, которая, как явствовало из сделанных в ней заметок, принадлежала английскому офицеру из ставки Алленби. Вдобавок взяли книжку, включавшую много подлинных записей. Они содержали небезынтересные для турецкого командования сведения, которые, однако, нельзя было сразу использовать. Последние же заметки должны были ввести в заблуждение вражеских генералов. Кроме того, в сумку было вложено письмо, датированное 6 сентября и исходившее будто бы от офицера полка, дислоцированного на английском правом фланге, против Беершебы. В письме говорилось о совещании в штабе Алленби, на котором было решено начать операцию не раньше конца ноября. Автор письма очень критически оценивал решение вести наступление, когда можно ожидать сильных дождей, и добавлял, что пока даже для офицерской столовой воду доставляют только на одном верблюде. Трудно было найти лучшее подтверждение тому, что транспорт, снабжавший войска правого фланга, был совершенно недостаточным для подготовки боевых действий значительного масштаба. В письме, как бы между прочим, упоминалось и о неразумности плана снова атаковать мощные укрепления Газы. Вся эта подложная информация перемешивалась для большего правдоподобия с рассказами о различных бытовых мелочах из жизни мнимого автора письма. Более того, сумка заключала и другие материалы, которые должны были еще более усилить впечатление подлинности, например письмо из Лондона (с настоящим обратным адресом), в котором любящая жена извещала мужа о том, что у них родился сын, названный Ричардом, Это нежное послание, помятое, как будто от многократного чтения, заняло место в бумажнике рядом с письмом о переносе срока наступления. В сумке находился также приказ по армии, в котором офицерам и унтер-офицерам ряда соединений предписывалось ознакомиться с отрытой линией окопов, являющейся точной копией турецких оборонительных укреплений в районе Газы. Еще одной убедительной деталью была копия телеграммы из штаба Алленби — приказа произвести рекогносцировку, чтобы убедиться, действительно ли природные условия делают невозможным обход турецкого левого фланга около Беершебы. Наконец, в сумке было несколько черновых шифрованных заметок — они не содержали прямой дезинформации и должны были позволить туркам прочесть другие материалы, часть из которых была зашифрована.

После этого оставалось только добавить к содержимому сумки офицерский завтрак. Ловкий офицер разведки сознательно наткнулся на турецкий патруль и обстрелял его. Началось преследование дерзкого англичанина. Разведчик ослабил лямки, которыми была привязана к седлу сумка, полевой бинокль и — большая ценность в пустыне — фляга с водой. Инсценируя картину поспешного бегства, он бросил также винтовку, которую смазал кровью своей лошади, легко поранившейся о скалу. Сам англичанин пошатывался в седле, как будто задетый вражеской пулей. После возвращения разведчика в английский лагерь были спешно разосланы шифрованные телеграммы о потере важной сумки, на поиски ее были брошены патрули. 11 октября 1917 г. был издан даже приказ по кавалерийскому корпусу пустыни о необходимости разыскать сумку. В копию этого приказа один из командиров патрулей завернул свой завтрак и обронил неподалеку от неприятельских позиций.

Сумка была сразу же доставлена генералу фон Крессу. Были изданы приказы, выражавшие благодарность унтер-офицеру, который доставил столь драгоценную добычу. Турки резко ослабили оборонительные работы в районе Беершебы. Основные силы и все подходившие подкрепления направлялись в Газу, даже 50 самолетов, которые в разобранном виде вскоре попали в руки англичан. 30 октября английский флот бомбардировал Газу, еще более убеждая германо-турецкое командование, что она станет объектом атаки. А в ночь с 30 на 31 октября начался штурм Беершебы, занятой в течение следующего дня. Неприятель был застигнут совершенно врасплох. В Беершебе было обилие воды. Но и после этого английская разведка постаралась убедить неприятельский штаб, что проведенная операция носила сугубо местный характер, пока из Беершебы 5 ноября не началось общее наступление. Турецкий фронт был прорван. 7 ноября турки очистили Газу, а через месяц, 9 декабря, войска Алленби заняли Иерусалим. Эти успехи имели крупное значение для Лондона в чисто военном плане на фоне неудач Антанты на западном фронте. Но главным все же было другое. Лондон стремился к созданию британской ближневосточной империи. Учитывая остроту империалистического соперничества со своей союзницей — Францией в этом районе, английские правящие круги старались еще в ходе войны оккупировать все намеченные территории.