Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №4 (2003) Страница 7

Этот случай (равно как и множество подобных — одна только Холи Бейкер стала “гробовщиком” ряда фирм) показывает, что на биржах в сущности торгуют имиджем. Субстанцией, которая в отличие от ценных бумаг не только не имеет вещественного воплощения, но и не привязана (или привязана весьма условно) к каким бы то ни было вещественным показателям.

Может быть, я несколько утрирую. Быть может, экономисты вообще расценят мои рассуждения как дилетантизм. Тем ценнее для меня мнение одного из авторитетнейших представителей старой когорты промышленников. Кто-кто, а уж эти люди до тонкостей знают механизм реальной экономики. Сегодняшнее положение дел их решительно не устраивает. Бывший глава концерна Daimler-Benz Эдцард Ройтер высказался по поводу свистопляски на биржах: “Нынешняя эпоха, когда успех предприятия измеряется исключительно по тому, как котируются его акции на бирже, носит роковой характер” (“Итоги”. 15.10.2002).

На рынке существуют сотни переоцененных — и недооцененных фирм. По мнению экспертов, акции американских компаний и сегодня, после катастро­фического падения, переоценены по крайней мере на треть (BBC Russian com). С другой стороны, российские компании явно недооценены. Что и приводит к абсурдному положению, о котором мы уже упоминали: интернет-оператор America Online на пике своего рыночного взлета превосходила по капита­лизации весь российский рынок, включая такого гиганта, как Газпром, контро­лирующего треть мирового газа и снабжающего им не только Россию, но и пол-Европы.

Пожалуй, это наиболее наглядная иллюстрация   в и р т у а л ь н о г о   характера современного рынка. Да это же старый знакомый — симулякр! В и д и- м о с т ь богатства.   И л л ю з и я   финансовой мощи, благополучия.

И вновь мы сталкиваемся с пренеприятнейшей особенностью виртуального мира: он существует за счет подлинного . Вытягивает его жизненные силы. Поскольку в данном случае мы имеем дело с экономикой, объем “заимст­вований” можно подсчитать. Эксперты отмечают: “Экономике США необ­ходимо ежедневно привлекать порядка 1,4 миллиарда долларов иностранных инвестиций для компенсации пассивного сальдо тор­гового баланса. По итогам первых трех кварталов 2002 года дефицит по счету текущих операций составил 367,1 мил­лиарда долларов” (Утро. Ру).

Однако с углублением кризиса американской экономики в мире поумень­шилась готовность  д о б р о в о л ь н о  передавать свои товары, ресурсы, деньги в обмен на акции, ценность которых в одночасье может упасть на 30 и даже на 90 процентов. Каков же выход? Взять необходимое силой! Там, где не работают финансовые инструменты, выполнение задач возлагают на ракеты и пушки.

Здесь мы попадаем в перекрестье экономики и политики, в том числе военной. До поры до времени я не хотел затрагивать эту тему, чтобы не отвлекать читателя от ситуации на фондовом рынке. Хотя уже осенью 2002-го падение индексов определялось не столько корпоративными скандалами, сколько ожиданием войны с Ираком и ростом цен на нефть.

Наиболее основательный анализ сложного клубка финансовых, политических и военных проблем, на мой взгляд, дан в статье главы экспертной компании “Неокон” Михаила Хазина (“Завтра”, № 4, 2003). Она озаглавлена с необычной для экономического материала эмоциональностью: “Впереди — катастрофа. Экономические итоги и тенденции 2002 года”. Однако, ознакомившись с текстом, понимаешь: Хазин не преувеличивает.

Оценивая перспективы американской экономики, эксперт приходит к выводу: поддержание ее на плаву обычными методами стоит непомерно дорого. Относительный рост в начале 2002 года (тот самый, что дал основание журналу “Экономист” утверждать — год был удачным) обходился США в 50 миллиардов долларов в месяц. Средства просто закачивались из бюджета. Сегодня для предотвращения катастрофы требуется несравненно больше — 200 миллиардов. Таких денег в американской казне нет: “Масштаб структурного кризиса превысил возможности денежных властей США по контролю над экономическим спадом”.

Напомню, что в тот же период была до минимума снижена учетная ставка. То есть власти США использовали  о б а  инструмента форсированного выхода из кризиса, которые до этого применялись поочередно. Образно говоря, на газ жали сразу и с правой, и с левой. Однако на сей раз и это не обеспечило нужного результата.

Стало очевидным — необходимо искать новые пути выхода из кризиса. Рассматривались два варианта. Первый, представленный Полом О’Нилом и Ларри Линдсеем, в качестве панацеи предлагал изоляционизм и отказ от большого количества дорогостоящих проектов за пределами страны. Пришлось бы пожертвовать “сильным” долларом. Девальвация грозила погрузить в депрессию весь мир, однако США получали неплохой шанс первыми выйти из нее, используя свое технологическое и военное превосходство.

Этот план не устраивал ведущие инвестиционные банки Уолл-стрита, такие, как Merrill Lynch и Salomon Smith Barney, так как подрывал их контроль над мировыми финансами. Они предлагали сохранить “сильный” доллар, а необ­ходимые для этого средства получить за счет овладения природными ресурсами других стран. “В качестве основного источника, который мог бы компенсировать американские проблемы, были выбраны страны Персидского залива”, — констатирует Хазин. И поясняет: “Снижение нефтяных цен до уровня 12—14 дол­ларов за баррель привело бы к уменьшению издержек американской экономики и, тем самым, с учетом различных мультиплицирующих эффектов, к необходимому ее стимулированию в национальном и мировом масштабе”2.

Впрочем, все это — хотя бы в общих чертах — мы знали и без эксперта. А вот дальше начинается сумрачная область прогнозов, где без опытного проводника не обойтись. “...Сохранить “сильный” доллар все равно будет невозможно, — утверж­дает Хазин. — И поэтому планы “ястребов” в чистом виде обречены на неудачу”.

— Это почему же? — спросит читатель, убежденный: чего-чего, а ракет и прочих пиротехнических аргументов у правительства Соединенных Штатов достаточно.

Никто и не ставит под сомнение способность сверхдержавы стереть Ирак в порошок, да еще и пылью присыпать, возможно, ядерной. Закавыка в том, чтобы воспользоваться плодами победы, установив полный контроль над добычей и, что особенно важно, над   д о с т а в к о й   нефти.

Вот в этом-то Хазин и усматривает слабую сторону американского плана. Он обращает внимание на событие, произошедшее осенью прошлого года и вызвавшее легкую панику на биржах. У берегов Йемена был взорван французский супертанкер. Арабские радикалы продемонстрировали всему миру, как уязвима транспортировка нефти. Жизненно важная для Запада и прежде всего для США.

А ведь существуют еще и нефтепроводы, и нефтеперегонные заводы, и все это не в нейтральной среде, а в человеческом море Ближнего Востока, где барометр и без американской агрессии предсказывает бурю. “...Охрана каждого погонного метра всех нефтепроводов, конвоирование танкеров и защита от террористических актов собственной инфраструктуры нефтяной промышленности тяжким грузом лягут на себестоимость нефти”, — отмечает Хазин.

Следовательно, продолжает эксперт, доллар все-таки девальвируют. Что в свою очередь “вызовет резкое падение уровня жизни всего среднего класса — опоры американского общества. Стало быть, следует создать механизм контроля — прямой аналог ВЧК — ОГПУ — НКВД СССР (или, если хотите, РСХА — Гестапо). Поэтому в 2002 году четко обозначился путь американского общества к тоталитаризму”.

В предыдущих главах мы рассматривали   п о л и т и ч е с к и е   и   п с и х о- л о г и ч е с к и е   предпосылки превращения Америки в полицейское государство. Как видим,  э к о н о м и ч е с к и е  условия подталкивают ее в том же направлении.

Кстати, “механизм контроля” (в дополнение к ФБР и множеству подобных организаций) уже создан. У нас название нового охранного монстра переводят как “министерство внутренней безопасности”. На самом деле это “департамент охраны Родины”. Название вполне в духе Оруэлла3.

Экономический кризис Америки грозит обернуться внутриполити­ческим — крахом гражданского общества. И внешнеполитическим — войной на Ближнем Востоке, многочисленные, накладывающиеся друг на друга последствия которой трудно просчитать людям с интеллектом Рамсфелда или Буша. (Забавная подробность: в десятку самых интел­лектуально продвинутых американцев был включен главный стратег предыдущей войны с Ираком — генерал Норман Шварцкопф. Ну что же, нация, выбирающая  т а к и х   “мудрецов”, сама определяет свое будущее...)

...Картина глобального кризиса будет неполной, если не сказать — хотя бы вкратце — о положении в других странах “золотого миллиарда”. Финансовая ситуация в них не лучше американской.