Уильям Энгдаль - Полный спектр доминирования: Тоталитарная демократия в Новом моровом порядке Страница 8

По словам отставного американского генерал-лейтенанта Роберта Гарда, американская противоракетная программа была усилием обеспечить безопасность от иранских ракет, которых еще не существовало, и которые могли бы гипотетически использовать боеголовки, которых также еще не существовало. Кроме того, он добавил, что иранцы полностью осознавали, что США просто уничтожат их, если они когда-либо нацелят свои ракеты на Америку. (38)

Очевидно, Вашингтон был не очень настроен на сотрудничество по поводу своей новой противоракетной стратегии.

Москве не потребовалось много времени, чтобы отреагировать на объявление об американских планах относительно своей системы противоракетной обороны (ПРО) в Восточной Европе. 5 марта 2007 года начальник Главного штаба ВВС России генерал-лейтенант Игорь Хворов сказал, что ВВС могли бы легко повредить или разрушить любую противоракетную инфраструктуру в Польше и Чешской республике - точно там, где Соединенные Штаты готовятся устанавливать ее.

Двумя неделями ранее сходные утверждения командующего РВСН полковника Николая Соловцова не оставили сомнений, что Москва перенацелит свой ядерный арсенал на участки размещения американской ПРО, если Вашингтон продолжит настойчиво продвигать свои планы.(39)

10 марта 2007 года президент России Путин на церемонии награждения в Кремле произнес речь, в которой заявил, что в следующие восемь лет Россия потратит 190 млрд долларов, приблизительно 5 трлн рублей, чтобы к 2015 году оснастить армию и флот современными вооружениями. Путин сказал, что «глобальная ситуация» продиктовала потребность улучшить военную структуру России. «Мы не можем не заметить постоянные попытки решать международные споры силой, угрозой международных конфликтов, терроризмом, раздуванием местных конфликтов и распространением оружия массового поражения», - сказал он. (40) Это было дословным повторением его слов в феврале в Мюнхене, где он назвал США по имени.

Путин отметил, что значительная часть фондов будет выделена на закупку современного вооружения и аппаратуры и на развитие военной науки и технологий. «Мы пытаемся объединить военную промышленность с гражданскими секторами экономики, прежде всего с высокотехнологичными», - добавил он. «Вооруженные силы отныне должны возобновить [постоянную] практику крупномасштабных военных учений, ракетных запусков и отдаленных морских миссий», - заключил российский президент. (41)

Путин ясно отвечал на возрастающие вашингтонские провокации, открыто объявляя, что идет новая «холодная» война. Эта новая «холодная» война была начата не Россией, но Россия из соображений национального выживания была вынуждена реагировать. Мир стоял на старте новой гонки вооружений. К весне 2007 года, спустя приблизительно 17 лет после воображаемого конца американо-советской «холодной» войны, пышно расцветала новая гонка ядерных вооружений.

Одним из немногих западных лидеров, высказавших тревогу по поводу американского объявления о планах построить противоракетную оборону в Польше и Чешской республике, был бывший немецкий канцлер Герхард Шредер. Шредер уже в 2003 году заработал статус фактического «врага» администрации Буша своей озвученной оппозицией войне в Ираке. В своей речи в Дрездене 11 марта 2007 года, спустя несколько дней после мюнхенской речи президента Путина, Шредер объявил, что усилия Соединенных Штатов установить свои противоракетные системы в Восточной Европе являлись частью попытки преследовать «безумную политику окружения России». Шредер предупредил, что это может вызвать новую глобальную гонку вооружений. (42)

Несмотря на окончание «холодной» войны и отсутствие любой ясно сформулированной угрозы от советских или российских межконтинентальных баллистических ракет (МБР) или других ракетных запусков американская политика в 1999 году призвала к строительству некоторой формы активной противоракетной защиты. Закон о противоракетной обороне США 1999 года предусматривал:

«В соответствии с политикой Соединенных Штатов развернуть, как только станет технологически возможно, эффективную национальную систему противоракетной обороны, способную защитить территорию Соединенных Штатов от ограниченных ударов баллистических ракет, будь они случайными, несанкционированными или преднамеренными, с ежегодным утверждением ассигнований и ежегодным выделением денежных средств на финансирование национальной системы противоракетной обороны.»(43) ПРО была одной из навязчивых идей Дональда Рамсфелда в бытность его министром обороны. Являлась ли она специфическим стремлением только чрезмерно милитаристской клики вокруг Буша и Чейни? Или она была частью намного более опасной стратегии во имя мирового господства мощной финансовой и политической элиты со склонностью к мировой геге­монии? Ответ был похоронен в политических движениях и программах, которые, рассматриваемые по отдельности, выглядели достаточно безопасными, но вставленные в контекст политики, проводимой Вашингтоном с сентября 2001 года, оказывались далеко не безобидными.

Чтобы осуществить свою долгосрочную стратегическую повестку дня по поддержанию мирового господства в качестве единственной супердержавы, ведущие круги внутри и вокруг американского Пентагона и Государственного департамента потребовали развернуть применение новой революционной техники смены режимов и установить «дружественные США» режимы повсюду на территории бывшего Советского Союза и в Евразии. В качестве метода тайной войны и смены режима американские стратеги позаимствовали страницу из пчелиной книги - «роение». «Роение» было термином, данным «Корпорацией РЭНД» новому способу ведения военного конфликта. Базирующееся на моделях коммуникации и поведения насекомых роение применялось к военному конфликту и зависело от использования сетевых технологий и потоков сообщений. (44) Текстовая передача сообщений и новые информационные технологии были применены к задаче продвижения Вашингтона к полному спектру доминирования.

Примечания

Кеппап G. F. Memorandum PPS/23: Review of Current Trends in U.S. Foreign Policy // Washington DC: Foreign Relations of the United States. February 24, 1948. Vol. I. P. 509-529.

Horelick A. L., Rush M. Strategic Power and Soviet Foreign Policy // Santa Monica, California: The RAND Corporation. August,

1965. R-434-PR. P. 202-204. Развертывание американских ракет в Турции хранилось в строгом секрете, с тем чтобы американская общественность не сознавала, насколько провокационной была американская политика против Советского Союза. Спустя три года в исследовании «Корпорации РЭНД» были кратко упомянуты американские ракеты в Турции, но факты были рассекречены только тридцать лет спустя. 26 октября 1996 года статья «Лидеры призвали на войну в Ракетном кризисе 62-го» в «Интернэшнл Херальд Трибюн» сообщила о деталях только что рассекреченных телеграмм Джона Кеннеди из Белого дома. Там говорилось, что «господин Кеннеди был обеспокоен тем, что предложение господина Хрущёва удалить советские ракеты с Кубы, если Соединенные Штаты удалят свои ядерные ракеты из Турции, казалось настолько разумным, что может склонить мировое общественное мнение на сторону Советов». Статья цитировала Кеннеди: «Если мы не принимаем его, то будем виноваты, и если мы принимаем, то будем виноваты...». Затем ответ Пентагона: «У нас нет никакого выбора, кроме военных действий», - настаивал начальник штаба ВВС генерал Кертис Лемей 19 октября, за три дня до того, как общественность узнала о кризисе. В итоге Кеннеди принял эту сделку, хотя ему удалось сохранить ее в тайне. (Chiefs Urged War in '62 Missile Crisis // International Herald Tribune. October 26-27. 1996).

На ежегодном саммите «Группы семи», ведущих западных индустриальных держав, прошедшем в Хьюстоне, штат Техас, в июне 1990 года, администрация Буша потребовала, чтобы Международный валютный фонд, учреждение, которым Вашингтон и американское Министерство финансов управляли с 1944 года, стал единственным диктатором экономического преобразования государств бывшего Советского Союза. Это оказалось колоссальной и грубой ошибкой, ошибкой, которая делала возрождающуюся Россию все более и более скептичной относительно истинных побуждений Вашингтона по окончанию «холодной» войны. В истинном значении шоковая терапия Международного валютного фонда и ее принудительное применение Вашингтоном в России посеяли первые семена новой фазы в возвращающейся «холодной» войне 1990 года.

Zelikow Ph., Rice С. Germany Unified and Europe Transformed // Cambridge: Harvard University Press, 1995. P. 180-184. Аме­риканский посол в Москве, тогда Джек Мэтлок, подтверждал в личных обсуждениях с немецким исследователем Хэнне- сом Адомеитом из «Штифтунг Визеншафт унд Политик» немецкого Института международных отношений и безопасно­сти, что он лично присутствовал при разговоре и отметил в своем дневнике, что американский госсекретарь Джеймс Бей- кер III на переговорах с советским президентом Михаилом Горбачёвым согласился, что «любое расширение зоны НАТО недопустимо». Любопытно, что в своих мемуарах Бейкер полностью опустил это обещание.