Виктор Леонов - Готовься к подвигу сегодня Страница 8

Однажды Макар пистолет канадский где-то раскопал и требует, чтобы я у него зачет принял, а я и сам-то его первый раз вижу. И такое зло на Макара взяло, что не сдержался и сказал:

— Ты, Макар, уже профессором стал в разведке, лучше меня все знаешь. Пока я воюю, ты зубрежкой занимаешься, я приду, ты зачеты сдаешь. Ты этими зачетами просто прикрываешься, чтобы в походы не ходить. Тебе давно воевать пора.

Смолчал Макар, ушел, а минут через пятнадцать вызывает меня командир:

— Ты что глупостями занимаешься, зачем человека в заблуждение вводишь? Он теперь требует, чтобы его в поход взяли, говорит, все знаю, мне Леонов об этом сказал.

Я выждал, пока командир высказался, а потом спокойно ответил:

— Если вы прикажете, я возьму его в поход. Только вам советую заранее подбирать себе нового писаря.

— Это почему же?

— А потому, что обратно он не вернется, и останетесь вы без писаря.

— Это ты брось. Задача в том, чтобы дать почувствовать матросу, что такое настоящий боевой поход, но прийти он должен обязательно живым. Макар — фигура ценная для отряда.

Вероятно, мне стало обидно за нас, разведчиков, и с некоторым оттенком иронии я сказал:

— Это верно, виноват, забыл, писарь действительно фигура в разведывательном отряде. Постараемся, будьте уверены, костьми ляжем, а писарчука вам сохраним.

Через несколько суток мы уходили в поход. Поход предстоял несложный. Пройти линию фронта, затем километров семьдесят по тылам врага, взорвать объект и вернуться обратно. Вот и вся задача, но... Каждый разведчик брал с собой килограммов по сорок груза. Это тяжеловато и для закаленного человека, ну а Макару совсем не под силу.

Но он шел, бодрился и даже улыбался. Товарищи подшучивали над ним, а потом, видя, что Макар спотыкается, встревожились. Решили помочь. Семен Агафонов заявил прямо:

— Я говорил тебе, Макар, что жидковат ты в коленках, а ты нет, все в поход лезешь, вот теперь видишь, что получается. Давай твой груз, мы понесем, а ты иди налегке.

Но Макар упрямо ответил:

— Я знал, куда иду, знал, какие трудности меня ожидают, и уж позвольте мне все делать самому.

И он шел, шел спотыкаясь, иногда падая. Тогда на первом же привале, когда Макар крепко заснул, из его рюкзака вытащили все тяжелое, а взамен положили печенье, галеты, запасные носки и портянки. Объем рюкзака остался прежним, а вес раза втри уменьшился.

Мы вернулись из похода через девятнадцать суток. Двое суток лежал Макар пластом на своей кровати. Я доложил командиру, что задача «обработки» Бабикова выполнена, и получил от него благодарность. А через двое суток Макар встал — и прямо ко мне.

— Я, — говорит, — плохо себя в походе чувствовал, кажется, хуже других.

— Тебе все кажется, — отвечаю, — а мне вот нет. Я твердо знаю, что не дошел бы ты, если бы тебе товарищи не помогли.

— А это потому, — возражает Макар, — что мало я еще тренируюсь, мало работаю.

— Верно, Макар, хоть раз в жизни честно сознался, что мало работаешь, вот садись за письменный стол и работай побольше, поверь, дело у тебя пойдет.

— Нет, я буду чаще ходить в походы, — решительно заявил Макар.

Не помню, чем закончился мой разговор с Макаром, только пленил меня матрос своей целеустремленностью, желанием стать настоящим разведчиком. И мы стали тренировать его по полной программе. В походы я брал его с собой постоянно, при себе держал, наблюдал, подсказывал, а на отдыхе ни минуты покоя не давал.

Как и во многих частях, у нас день с физзарядки начинался, но зарядка особая, тяжелая. Встают разведчики — и десять минут разминка. Тут и бокс, и джиу-джитсу. И Макар встает. А я кому-нибудь из опытных разведчиков уже задание дам наломать ему бока так, чтобы неделю болели, а для этого десяти минут и не нужно, двух вполне хватало. Отдышится Макар, встанет и идет на лыжах вместе со всеми. Разведчики километров тридцать, а то и пятьдесят по сопкам пройдут, вернутся, вместо воды снегом по пояс разотрутся и — на завтрак. А Макар, смотришь, только к обеду подойдет. Но тоже снежком потрется и — в столовую. И не было такого случая, чтобы он не прошел всей дистанции, которую прошел весь отряд в этот день, как бы сложна она ни была. Если Макара кто-либо поколотит на ринге или намнет бока на ковре, он от этого разведчика не отстанет до тех пор, пока не научится по-настоящему сопротивляться ему.

Макар был не из храброго десятка, а в настоящем бою не ударил в грязь лицом.

В одном бою, идя на помощь нашей группе, погиб мой лучший друг Василий Кашутин. Я увидел Василия лежащим между немцами и нашей группой, но не знал, убит он или тяжело ранен, и решил проверить. Стал готовиться к вылазке и вдруг слышу голос Макара:

— Товарищ старшина, разрешите это сделать мне.

Я взглянул на Макара — бледный, на лбу выступил пот. Улыбнувшись, сказал ему:

— Нет, Макар, побудь уж лучше здесь.

Но он настойчиво и решительно заявил:

— Я — связной, это моя обязанность, и я ее выполню.

Он пополз, был ранен в ногу, но не повернул обратно. Добравшись до Василия, убедился, что тот мертв. Фашисты открыли огонь. Макар, уткнувшись в землю, замер рядом с Кашутиным без движения. Я ругал себя за то, что не сумел задержать его. Немцы подумали, что убили его, и прекратили огонь. Выждав минуты две-три, Макар вдруг вскочил и бегом, хромая на раненую ногу, бросился в нашу сторону. Пока растерявшиеся враги успели взять его на мушку, он уже скрылся в камнях и вернулся на свое место.

Так Макар воспитывал в себе качества разведчика, закалял волю.

Во время боя в корейском порту Сейсин нам очень мешали японские пулеметы, установленные в углублении парапета моста. Уничтожить эти пулеметы я поручил Бабикову. Атака затянулась, и я пошел узнать, в чем дело. Когда подходил к мосту, то увидел Бабикова. По его лицу текла кровь. Один из разведчиков бинтовал ему голову, а второй, еще не обстрелянный матрос, стал докладывать:

— Мост сильно простреливается, до пулеметов не добраться и гранату не докинешь...

Бабиков мгновенно сорвал с себя повязку и резко крикнул:

— Врешь, что не добраться, просто не можешь и докладываешь разную ерунду, а ну — пойдем вместе!

Торопливо, где ползком, а где перебежками, он продвигался вперед и, добравшись до металлического столба, прижался к земле. Отдышавшись, Бабиков резко вскочил и бросил одну за другой две гранаты. Это был уже совсем другой Бабиков. Войну он кончил командиром взвода разведки, Героем Советского Союза.

После войны Макар Андреевич Бабиков окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС, занимал ряд ответственных должностей в Коми АССР, а сейчас работает в Совете Министров РСФСР.

Вот как нужно готовить себя к подвигу, воспитывать волю, вырабатывать необходимые для подвига качества. Бабиков не был рожден богатырем, способным совершать подвиги, но его упорный труд и помощь товарищей сделали его настоящим солдатом. Он научился самоотверженно служить своему народу, бороться с гитлеровскими захватчиками, а сейчас, в мирные дни, честно трудится. На XXIV съезде КПСС С. Н. Савин избран кандидатом в члены Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза.

В годы войны командир дивизиона торпедных катеров Северного флота, ныне адмирал, Герой Советского Союза Владимир Николаевич Алексеев как-то сказал мне:

— Вот у меня есть паренек Сережа Савин, радист, исключительно смелый и волевой человек. К тебе в разведчики просится, но самому нужен, не отпущу.

— Плохо делаешь, — ответил я, — имеешь потенциального героя, а ходу ему не даешь.

Сергей Савин не стал Героем Советского Союза, но боевых наград получил много. После войны уехал в Воронеж, где начал работать на заводе радиодеталей. Человек волевой, энергичный, знающий, он стал бригадиром электромехаников, Героем Социалистического Труда и совершает свой подвиг на благо Родины в мирном труде.

Нам, ветеранам, очень хочется, чтобы молодое поколение было похоже на нас. Каждому отцу хочется, чтобы сын повторил его путь, но прошел этот путь лучше, с меньшими ошибками. Мы обижаемся, когда слышим от молодежи, что теперь другое время, другие условия и другие задачи и мы, старики, не все понимаем. Да, меняется жизнь, меняются условия деятельности человека, но остается главное — защита Родины. Значит, по-прежнему нужны люди несокрушимой воли, способные совершать подвиги. Тот, кто сумеет перенять наш опыт, наши знания, кто воспитает в себе несокрушимую волю, кто беспредельно любит свое Отечество, — тот будет в первой шеренге бесстрашных борцов за народное счастье.

Вот таких людей, мужественных, дисциплинированных, знающих, физически выносливых, с закаленной волей, патриотов, и готовят наши Вооруженные Силы.

Я знаю бывшего солдата Евгения Царькова. Это был дисциплинированный, физически закаленный, грамотный и волевой солдат, способный выполнить любую боевую задачу. Сейчас Евгений Царьков живет в селе Рогачево, Дмитровского района, Московской области. Он звеньевой комплексного механизированного звена в совхозе, Герой СоциалистическогоТруда.