Владимир Попов - Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012 Страница 8

Тут можно читать бесплатно Владимир Попов - Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012. Жанр: Документальные книги / Публицистика, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Владимир Попов - Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012

Владимир Попов - Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012 краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Владимир Попов - Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012» бесплатно полную версию:
Владимир ПОПОВ - На углу Краловских Виноградов и Банного переулкаДмитрий ВОЛОДИХИН - Кризис как надежда на очищениеКсения МЯЛО - Всего 20 лет — уже 20 лет Александр СЕВАСТЬЯНОВ - РасчленителиАльберт УСТИНОВ - О простом советском человеке...

Владимир Попов - Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012 читать онлайн бесплатно

Владимир Попов - Очерк и публицистика. Журнал "Наш современник" № 2, 2012 - читать книгу онлайн бесплатно, автор Владимир Попов

А значит, можно отыскать «слабое звено» — группу (или группы) управленцев, относящихся к слабейшим «свитам». Иными словами, тех, кто работает фигурами влияния на самых «бедных» условиях ангажемента. Слуг «людей» среди слуг «гоблинов», «эльфов», «троллей» и т. п.

В-третьих, переговоры имеют смысл только в одном случае: если для нас, для России кризис не перейдет в стадию гражданской войны, раскола или установления контроля извне путем введения в наши города «миротворческого контингента».

Этому в любом случае должна предшествовать большая смута. А значит, смуту любой ценой следует тормозить.

Проще говоря, всё то, что гордо устремляется к революции, вызывает вполне понятные сомнения. Наша страна столь многое потеряла в «очистительном» пламени предыдущей гражданской, столь многие не пережили ее, что мечтать о новой смуте — величайшая глупость. Лягут в землю новые миллионы, если только не десятки миллионов русских, держава распадется на мелкие фрагменты, страна утратит контроль за собственными недрами, потеряет последние остатки научно-технической базы, вернется в средневековье по уровню жилищно-коммунальной инфраструктуры, а народ рухнет в бездну по жизненному уровню. Этого нельзя допустить ни при каких обстоятельствах. Хуже новой революции и новой гражданской войны для России нет ничего. И лучше способа утратить последний шанс на возрождение тоже не существует.

От управляющего требуется соблюдение очень простой и очень умеренной политической программы.

В сущности, ее можно изложить в двух пунктах.

Во-первых, защита православия от любого наступления извне и любых попыток раскола изнутри, постоянная христианская проповедь на территории всей России и за ее пределами, распространение во всех слоях общества христианских идеалов и ценностей. В настоящее время русское православие является основной силой, способной преодолеть движение мира к варваризации, размывание христианской самоидентификации целых регионов, наступление бесчеловечной массовой культуры. Это означает необходимость постоянной масштабной миссионерской деятельности Церкви, получающей поддержку от государства и общественных организаций.

Во-вторых, защита интересов русского народа, который определяется по общей культуре, вере, языку, а не по чистоте крови. Все русские православные люди вне зависимости от гражданства, пола, возраста, состоятельности и социальной принадлежности являются членами одной огромной общины. Они обязаны действовать в пользу этой общины, а их правительство (в перспективе — правительства, если не забывать о наших ближайших соседях на западном направлении) должны относиться ко всем «общинникам» как к членам своей семьи. Это означает необходимость широкой социальной программы, в частности, увеличения пенсий, зарплат в бюджетной сфере, расширение сектора бесплатных медицинских, образовательных услуг, реального появления дешевого жилья, стимулирования рождаемости и полного отказа от замены местной рабочей силы импортной.

В-третьих, стремление к автаркизму. Русская цивилизация — самостоятельный субъект мировой политики. Она ставит задачи, отличные от целей глобализации по американскому, китайскому или европейскому варианту. Поэтому для нее необходим политический, экономический и культурный автаркизм.

А это значит: государственный протекционизм в отношении отечественного предпринимательства, снижение административного прессинга на него и модернизация экономики — прежде всего производящего ее сектора и научно-технологических центров.

Попытки использовать какие бы то ни было ресурсы России для смягчения мирового кризиса — худший способ ведения политики. Нам нужна максимально возможная экономическая автономия от Запада, чтобы тамошний кризис минимально влиял на состояние нашей экономики. Нам невыгодно тесное включение в мировую экономику, которой мы не управляем, на состояние которой даже повлиять сколько-нибудь значительно не можем. Кроме того, Россия должна располагать экономическим резервом, припрятанным от «барина», — тогда будет на чем продержаться в момент усиления кризиса, когда тому сделается совсем худо.

Если внутри российской политической элиты найдется влиятельная группа, способная поддержать такую программу и побороться за ее реальное осуществление, что ж, она и должна править нашей страной.

В сущности, то, о чем говорилось выше, означает мирный, растянутый на годы, а то и на десятилетия политический переворот. Он-то и будет лучшим результатом мирового кризиса для России. Суть его проста: полный отказ от «внешнего управления» страной, а также приход к власти элиты, полностью солидарной со своим народом и Церковью.

Итогом к середине XXI века станет набухание нового «полюса силы», самостоятельного цивилизационного центра. Человечество не должно стать единой, серой, унифицированной массой. Ему следует остаться разделенным, разнообразным. А в нынешних условиях только собственная суверенная сила позволяет уйти от безжалостной унификации.

За право обладать суверенной силой придется заплатить изрядную цену. Потому что смена элит всегда сопровождается очищением. От тех, кто представляет чужие финансовые дома, чужую политаристократию, наконец, просто коррумпирован до мозга костей. Лучше очищение, чем революция.

Что ж, пусть придет очищение.

Пусть кризис бросит нас в очищение.

Здоровое — выживет.

Ксения Мяло. ВСЕГО 20 ЛЕТ — УЖЕ 20 ЛЕТ

…Только не стало Великой Отчизны моей.

Андрей ПоповКрушение

Буднично и незаметно миновало 8 декабря 2011 года — 20-я годовщина того дня, когда официально перестала существовать великая держава, носившая имя СССР. Ни ярких программ в СМИ — а ведь какая обильная хроника тех дней сохранилась! Ни громко прозвучавших политических заявлений, ни впечатляющих общественных акций, которые позволили бы сказать, что граждане ещё помнят о своей так внезапно и необъяснимо исчезнувшей стране. И даже не просто помнят, но тоскуют и желают её возвращения — сколько говорилось об этом на протяжении нескольких последних лет, а особенно месяцев, предшествовавших печальному юбилею. Но граждане никак не обозначили своего отношения к этому дню, прошедшему так же, как проходит любой другой рядовой день; если что и привлекало внимание, то это ситуация вокруг только что состоявшихся парламентских выборов. Похоже, что многие и просто забыли о его значении: людям ведь свойственно запоминать и отмечать не только радостные, но и печальные годовщины; и, например, на человека, позабывшего даты смерти своего отца или матери, мы взглянули бы, по меньшей мере, с недоумением. Потому что даты ухода из жизни близких и любимых невозможно вытравить из памяти даже при желании: их выжигает в ней боль. Хотя и затухающая со временем, но вновь и вновь воскрешаемая в поминальные дни как свидетельство нашей не расторгаемой даже смертью связи с ушедшими.

Такие, «выжженные» в памяти даты, нестираемые потоком времени и сменой поколений, существуют и у целых народов, как до сих пор, несмотря ни на что, всё ещё живёт и чтится на всём пространстве ушедшей в небытие державы 22 июня 1941 года. Казалось, и 8 декабря 1991 года должно было бы занять своё место где-то рядом с ним, но, как видим, этого не произошло. Так не потому ли, что боль была не так сильна, во всяком случае, не у всех одинаково сильна, как об этом продолжают твердить до сих пор? Не потому ли, что так изобиловавшие в последнее время речи о том, что морок вот-вот рассеется и все 15 (ну хорошо, пусть 12, пусть 11 — на Прибалтику и Грузию уже, кажется, не рассчитывают даже самые упорные оптимисты) снова, дружно взявшись за руки, встанут в общий круг, были не более чем утешительным самообманом? И всеобщего потрясения не было?

Ярко, словно бы и не минуло с тех пор двух десятилетий, помню, как мы с моим коллегой из Молдавии, где тогда вовсю бушевали страсти и уже пролилась кровь, бежали на в ту пору ещё незастроенную Манежную площадь, где тотчас же после известия о том, что произошло в белорусских Вискулях, собрался небольшой митинг. Небольшой, замечу, по количеству людей, но очень напряжённый по накалу эмоций. Было в нём нечто судорожное, мечущееся и — обречённое. Он был плохо организован — если вообще был организован, не обозначились никакие политические силы, готовые дать язык и перевести на уровень рефлексии, этой необходимой предпосылки ответственного действия, самими этими корчами, этой судорожностью заявляющему о себе чувстве боли и растерянности. И было ещё сильно ранившее равнодушие прохожих, иногда бросавших реплики в нашу сторону — не скажу, чтобы очень дружелюбные. Так отреагировала Москва. Да, конечно, она была тогда опорой Ельцина и той резко антисоветской, враждебной по отношению к самому СССР общественности, которая по какому-то недоразумению была названа у нас демократической. И у которой даже предельно недемократичный способ решения вопроса о судьбе Союза ССР не мог затуманить «чувства глубокого удовлетворения» по поводу его кончины. Но ведь и глубинка не взволновалась, кажется, и вообще никак не отозвалась на крушение державы. Наконец, массы протестующих граждан вовсе не осаждали Верховный Совет в день ратификации им Беловежских соглашений — было спокойно и, в общем, безлюдно, если не считать немногочисленной, но очень активной группы поддержки именно Беловежья.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.