Алексей Павлов - Западный ветер или идти под солнцем по Земле Страница 8

   С Уважением и пожеланием всего наилучшего, Андрей.

Здравствуйте, Илья!

Продолжу, с Вашего позволения.

И вот я за дверями Басманного суда! После невообразимо долгих почти шести месяцев, это сейчас понимаю, что был на экскурсии, - что делают в таких случаях? На Бутырке разное слышал, кто сразу к барыге - таких очень много, кто "куплю костюм с отливом, туфли-лодочки и в Ялту”, кто по бабам. Я всегда знал, как поступлю. Я сел на ближайшую лавочку, выключился, чтоб не видеть никого - успею на людей насмотреться, поднял голову и смотрел в небо на облака, на его синеву и просто молчал ни  о чём, не думая просидел так с полчаса, потом поверил. Ещё очень хотелось бутылку пива - но опять же теперь успею, без фанатизма, Андрюша, без фанатизма. И многое тогда поменялось. Нет, вероятнее всего, поменялось ещё там, на тюрьме, но тогда не имело смысла проводить анализ, жизнь одним днём загадывать категорически нельзя. Осознание того, что я очень сильный человек, что не сломался, хотя вариантов, сами знаете, - каждую минуту. Не съехал крышей. И ехидное такое злорадно-зловещее чувство в сторону родной пенитенциарной системы (а вот хрен вам, суки, теперь я тюрьмы не боюсь), то есть я понял, что начнись всё сначала, будет уже не так. Страх ушёл. Осталось стойкое осознанное нежелание туда попадать, но уже не страх. Я вышел из раздвоения, я не смотрел на себя со стороны. Я был свободен, и понимаешь это, только потеряв и обретя свободу. Ладноть, хорош с лирикой, всех чувств не передашь. Еду к маме. Москва обрыдла, и раньше-то не очень любил. Мама под Пятигорском, есть такой посёлок Комсомолец. Надо становиться на учёт. И вот снова наши доблестные менты (что интересно, я сейчас к ним отношусь вполне лояльно, но ведь правда, что большинство ментов – менты, а как петух в жопу клюнет, так милиция). Идиётов, короче, везде хватает (насмотрелся я и на братву, живущую якобы по понятиям, но об этом позже). Так вот приезжаем с мамой в Новопавловск, а УИН там, я, понятно, уже во всей красе, только ко всему прикиду добавилась кожаная бандана, хайров-то нет, весь в серебре, куча цепочек и кольца на каждом пальце, весь в коже. Ну, почему так стойко людей встречают по одёжке?! Я всегда стараюсь увидеть глаза. Там всё, если знаешь, как смотреть. Ага, значит, появляется эта сказочная гнида майор Борисов, - жил, кстати, в том же посёлке и хорошо знал мою мать. Ага, новый хулиган приехал, - это он мне. Ну, нельзя так, слышишь, начальник, ты где хулигана видел, разобраться вначале не климат? и в полголоса себе под нос: сука тряпочная, - маманя зашипела, типа успокойся. Я, маманя, извиняйте, но, как человек измученный нарзаном, не могу позволить к себе такого отношения. И нет бы мне, дураку, успокоиться. Я ещё до тюрьмы иногда так развлекался, когда сталкивался с правоохранительными органами и играл с их званиями, безобидная мне виделась шутка майору сказать товарищ младший лейтенант – звёздочка-то одна, ну, не служил я в армии, звания путаю. О, как это для них болезненно оказывается. Ну, пообщались, поняли, что радости от общения будет мало, и стал я раз в месяц ездить на отметку. А эта сука-майор денег не просил, знал, что в колхозе у всех проблемы, колхозники по сорок рублей в месяц тогда получали. Маманя-то у меня с северов, дом двух-этажный, два гаража, 19 соток земли, но у таких просить денег, видно, было себе дороже, и прикиньте, Илья, насколько мелочный кекс был, брал с отмечающихся канцеляркой, тетрадки там принеси, пачку бумаги, набор фломастеров, ручки, короче всякую лабуду. Ну и мне проехался, мол парень ты неплохой, принеси (блядь, удели внимание по возможности) канцелярки, конверты, ручки. Не, говорю, я и так на маминой  шее, не вариант. Ладно, тогда, говорит, ты же электронщик, принтер почини и следующий месяц можешь не отмечаться. Хрен с тобой, золотая рыба. Профилактику сделал, а принтак затрапезный, ещё минолта, игольчатый, щяс таких и не выпускают, больше намучался. Ну, а тут меня по девчонкам тоска заела, жену с дочкой безумно люблю. Спасибо, говорю, мама, но сил  моих нет. Она – тебе ж отмечаться, я говорю – херня, один месяц всего остался, чё будет-то, и свалил на севера. Ну, и живу себе, жену люблю, дочь ращу, водку с кумом, он у меня мировой судья, трескаю. Работаю, понятно. Тут как- то пришлось терпилой пройти в клубешнике, девять охранников по беспределу лицо как бульдозером срыли, а в травме же не спрашивают, следак сам приходит. Ну, сбил с клуба кум пара копеек, на том и порешили. Военник я тут восстановил, для устройства на работу-то надо. Спросите, Илья, а на кой я Вам про это всё пишу. А то, что всё это время я нахожусь в федеральном розыске!!! Опа, и никто не знает, эта мразь майор даже маме не сказал, что федералку обьявил, ну вот есть такая категория людей, вот  у вас домик в два этажа, 19 соток земли, а сынуля ваш уголовник, рецидивист практически, сбежал фактически из-под надзора, и пять лет мы с ног сбились, обыскались, шкерится где-то и беспредельничает небось, нарушая демократическую законность. Короче, ну не ищет меня никто на севере,  да и кому я нужен за месяц неотметки?! В нашем городе лояльные менты. Либо сразу отстанут, либо денег очень больших попросят и опять отстанут, либо ты всерьёз попал, все мы не виноваты, но чаще ведь есть за что. Я на Бутырке от одного кекса в грызло чуть не огрёбся когда его дураком назвал, он спросил, почему тут сидим, я сказал потому, что дураки, и я и он тоже, умные в тюрьму не попадают. Яша не позволил в табло получить. Беспредела мало у нас. Ну и вот, тут в семейной жизни очередной кризис, как без этого?! Мы с супругой жопка к жопке и кто дальше прыгнет. Мне хватило зубной щётки и пары белья, и поехал я к знакомой девчонке в город Омск на пасху. 2003-й, в Омске начало мая, снег ещё не думал сходить, но уже стабильно плюсовая темпиратура +1 - +3, по ночам -10, нормально, Сибирь. Дома-то ещё до -15 днём бывает. Короче, прилетел. Гы, на самолёте, кстати. Федералка срока давности не имеет, а я на авиалайнере, короче, в каких можно компутерах я был засвечен. Устраиваюсь в гостишку, и нет бы в частную, бабло ведь было, да Настя хотела чтоб сэкономил, ну и устроился. Погуляли по городу, к храму сходили, пасха, блин, тепло, все напряги в сторону отошли, и в гостишку в час ночи где-то, вина бутылка испанского (люблю больше, чем французские, за терпкость и солнечность), виноград, сыр, маслины, короче, джентльменский набор, и только я вышел из душа - стук в дверь, открываю в полотенце – ёбсть – жопа, наряд с автоматами, всё как положено. Чертополох? Андрей Николаевич? Документы есть? Нате, гады-немцы, понял уже, что по мою душу, тока вот понять, за что, не въеду. Поехали, собирайся, а девушка кто? Я говорю, вы, ребята, чтоб такие вопросы задавать, вначале скажите, я на кой вам сдался. И тут как обухом по голове: Вы, Андрей Николаевич, в розыске. Вежливые суки попались. Вообще Омск ментовской до жути город и беспредельный донельзя, людей на наручниках за окна вывешивают, гирю в 32 кг в грудную клетку бросают, это если к рубоповцам или в ОБНОН попадёшь , а со мной, сука, всегда вежливые! Но никакой информации о розыске, и пипец, за что и почему. Один потом сказал, он Настю ко мне в обезьянник пускал за бабки, 1000 рублей за полчаса в кабинете с вещдоками, сказал, что есть факс, что нахожусь в розыске, и никакой информации, будут ждать документы. Ну, торое суток в обезьяне - на выходные приняли, суббота, воскресенье, а в понедельник куда меня девать?- документов ни по факсу, ни как нету. Тюрьма сказала: хрен вам, не возьмём мы его, а вдруг он потеряшка?- от жены сбежал, а мы его в камеру, нет уж, держите у себя до выяснения. ИВС говорит: не-не-не, нам он тоже не нужен, где мы его держать будем, держите у себя (это я из разговоров ментов понял, так что действительно не знают, что со мной делать, задержать нужно, а вот что дальше). Потом определились, тусанули на ИВС. У, как я полюбил Омский ИВС, Илья. Вы меня поймете. Судимость у меня есть, значит с первоходами мне нельзя, с иногородними, читай эмигрантами, мне нельзя, с судимыми, сука, тоже низя, а вдруг я действительно потеряшка. Сплошная для ментов головная боль. Не, они не угадали, я же уже прошёл через эту систему, я был занозой в заднице. Селят меня, в связи с вышеперечисленным, в одиночку, вместо параши выварка, хорошо хоть с крышкой, на этом удобства заканчиваются. Хата угловая, три шконаря, шоколадки (сварные полосы), на стенах шуба, угол обледенелый от потолка до пола, не иней, причём, а реальный лёд на стене, ни белья, ни тепла. Жопа! Воду наливают в пластиковую бутылку, её экономишь - и на ночь вместо подушки - спишь по часу- полтора, потом ходьба перед роботом, приседания, чтоб согреться. Благо, пайка была шикарная, ИВС кормился с соседней столовой, и кормили там в основном суточников, так как на тюрьму отправляли быстрее, чем за сутки, утром навезут из обезьян, в 16 на тюрьму. Как раз закон вышел, чтоб не дольше двух месяцев за судом, и тюрьмы разгружали спешно. Время от времени попадали ко мне, когда в соседних хатах напряг был. Так я у одного кекса прочёл правила содержания в ИВС, его ознакамливали, а забрать, похоже, забыли. Во, бля, да меня на прогулку обязаны выводить. Короче, из развлечений -  усиленная зарядка по утрам раздетым по пояс, и пофиг, что холодно, потом согреюсь. Ходьба круглые сутки и писанина. Жалобы на незаконное задержание, не говорят же, козлы, за что. И письма, которые никто не отправляет. Писалось на всём, чем можно, спичками: ручку и бумагу давали только для моих постоянных кляуз. Раз в неделю дают зубную щётку, пасту, мыло (моё всё хранилось наверху, в хате низя) и в баню. Это словами не скажешь. Петь надо. Чертополох!? - на пороге пузатый мент Серёжа. Безвредный, но просить о чём-то, чаю там заварить, бумагу дать – голяк. В баню идёшь? КАНЕЧНА!! Бля, как ты там купаешься? Да клёво, начальник, - аж скрипишь. Ты мойку-то не забудь отдать, бля. Ты ещё и бреешься там? Я б не смог так! Ещё яйца простудишь! Ну и ходи, Серёжа, грязный как свинья, а я уж как-нибудь так. Труба без душа, из неё вода из Иртыша. Вся баня. Никто не говорил, что на ИВС вода горячая должна в душе быть. В помещении +12 и вода градуса 4. Я под струёй стою, ору и моюсь, удержаться, чтоб не орать, трудно, потом ничего, фыркаю, бреюсь, чищу зубы раз в неделю, но приятно, чёрт возьми. Нужно ещё мойку разломать успеть, пока Сережа не пасёт. Все вроде, в хату, чаю попить. Чертополох! Мойка где? Выкинул. Вон на дальняке посмотри. Ладно, пасту давай с щеткой. Серёж, возьми у меня там чай, завари. Ага, щяс . Ну, возьми себе полпачки. Нефиг баловать. Ладно, фигня, другого с продола попрошу. Покурить!!! В 33 был первый инфаркт (вот она когда выстрелила, Бутырка), не пил ведь, вообще не курил. После этого сказал, а с чего, собственно? Конец один. Трубку мою мне в хату опустили, правда, вынули охладитель, он якобы металлический, а пару раз отметали на утренней проверке. Потом возвращали, пока не привыкли к тому, что трубку курю. Каждое утро: жалобы есть? А как же! Не говорят, за что! На прогулку не водят! Чай не опускают. Вот Прокурору по надзору, вот начальнику ИВС будет так, и дальше голодовку обьявлю. Всё будет. А в хате шмон. Смешные вы, менты, ну что тут за ночь появится, я ж тут один. Положено! Ну-ну, вам делать нечего, ищите. В конце концов за 48 суток одиночки на ИВС я один раз был обколот медиком: сердце остановилось. Написал кучу жалоб и таки два раза по 10 минут вместо положенных полчаса был на прогулке. Утро, новая проверка. Чертополох! К стене! На тюрьму поедешь. Документы на тебя пришли! И чё там пишут? А хрен! Доставить по месту запроса. Вот спасибо, вот просветили. А это уже, родной, головная боль тюрьмы, теперь ты у них будешь. Ну, блядь, давайте уже на тюрьму, может, хоть там скажут. Ага, щяс! Поедешь вместе со всеми в 16 00. А компот. Ну ты, Чертополох, вообще офигел! Ты уже за тюрьмой, на тебя пайки сегодня нет. Вот же хоть мелко, но насрать, менты, короче. Ладно, пакетик с чаем и мыльнорыльными. Чаю, кстати, неслабо накопилось с каждой дачки. Табак, два блока сигарет. Настя часто приходила, только вот не виделись ни разу, и письма, которые просил передать, она так и не получила, хотя там кроме люблю, куплю и полетим, ничего не было. Квитанция о бабках. Ладно, едем на тюрьму. Централ знаменитый, ещё Достоевский там сидел. Транзитка! Люди как люди, смотрящего нет, есть смотрящий за продолом, транзитный корпус отдельно от самого централа. Чаю, сигарет на общее отдал, табак, ребята, извиняйте, даже не угощаю. Пообщался с людьми, на этап тусанут когда, не понятно, но долго сидеть не будешь, это точно. Так и не знаю, за что, - розыск, никто не говорит ничего. Две недели спишь, ешь, разговариваешь с людьми, общак менты от хаты к хате носят, нормальная тюрьма, не голодная. Вечером ор стоит, вся тюрьма чемпионат Европы по футболу смотрит, днём магнитофоны со всех хат, на улице-то уже лето. Правильная, короче, тюрьма. Чертополох! С вещами! О, Андрюха, на юг едешь, так, значит, к маме везут или в Москву, этап на Тюмень. Автозак, столыпин. Шмон на тюрьме, буханка хлеба, две банки килек. Шмон в столыпине. Народу как сельдей, но хотя бы есть где сидеть, ага вот и Залим, с которым  познакомился на сборке, его из Казахстанских тюрем по месту проживания досиживать строгий. Бывший баскетболист, сидеть ещё 6 лет. Едем вместе. Я потом много строгих и полосатых видел, с общим режимом даже сравнивать не стоит. Тюмень, подняли в хату, думали надолго, суток не прошло - на этап. Едем до Свердловска. О, Екатерининская ещё тюрьма. В Ёбурге двое суток на транзитной сборке, огромная хата с крытниками, тараканы чуть меньше лодони. Крытников никто не трогает, а вот тараканы обыкновенные не коричневые, а прозрачные. Ёбургский централ насквозь чёрный, ежедневно в разные концы через него проходит 10000 человек. Нас на сборке человек 300, кто-то постоянно уходит, приходит, этапы запускают, растасовывают. Хавать будете? Будем! Пока добрались до решки, килька с черняхой уже кончилась, запасы в основном чай  и курёха. Илья Ты любишь борщ? Не, такого борща ты не ел в самом крутом кабаке( давай уже на ты, если не против). В шлёмку вываливают целяковый окорочек, свежая капуста, свежие, правда не резаные, целяковые помидоры, немеряно жира плавает сверху, картоха чистая, без глазков, бульон прозрачный, скорее даже щи, но вкус борща, потому как заправлен чесноком, и нам говорят, что это ещё не самое клёвое, что бывает на ёбургском централе. Шо ж вы тут едите, если таким "баландосом" транзитку кормят. А и рыба свежая есть и фрукты. Нормально. Короче, тюрьма не голодная, не беспредельная, менты не лютуют, хозбанда бошку не поднимает, дабавки?- да легко, только в нас уже не лезет, вот жалко, что человек не верблюд, потому как следующий пункт Пермь, не по дороге, но уж очень надо было нам в этот аппендицит. Я увидел людей из Треблинки, Дахау и Майданека. Пермские зоны страшные, лесоповальные, голодные, где макароны просто без ничего как продукт - это уже деликатес. Они ехали с больнички опять на зону(сука, вспомнил и линзы затуманило)- скелеты с затравленными глазами, не желающие никак сопротивляться, смиренно ждущие - чего? – может, даже смерти. Я таких людей не видел больше нигде. Они молчат, даже между собой, чуть-чуть что удалось узнать. Это жуть, они там хуже рабов, они даже не мусор, сука, как при Гитлере, они недочеловеки. Это пермские лагеря, а мы на тюрьме. Гороховая каша! Если её на Бутырке можно было есть, она порой была весьма неплоха, то здесь - безвкусное месиво с брусками сырой свёклы. Ели из этапа единицы. Сухим пайком дали только хлеб по две булки. Ох, нифига куда нас. Забрали через 3 часа. Так не было нигде. Автозак подогнали вплотную, так, что из дверей сразу в вагон. Граждане заключённые, вас приветствует доблестный Волгоградский конвой! Поздровляем вас с тем, что Вам конец! И это был таки он! На шмоне я не отдал очки, мне сказали, что повесят их на окошко вместе с отметённым чаем и сигаретами. Ага! А на дальняк с моими -9 ты меня водить будешь?- зажимаю очки в кулаке. Начкар - редкостный гондон! Что, Чертополох, запрет не сдаете?! А пошёл ты. Тоже мне запрет - очки! А вот мы тебе дубинала натрия! А я хрен валил на твой дубинал! Ты моё дело видел? Ты его в конверте запечатанном получил, я вот сейчас на суд приеду и выйду, а тебе хана, потому что там уже я писать буду! Было б на тюрьме, ещё не известно, как обернулось, а тут столыпин, слышат все. Короче, очки они не забрали, погнули оправу слегка, а я огрёбся по рёбрам неслабо, поимел фингал и потерял половину зуба, благо, был нарощенный, и за боль зубную в дальнейшем можно было не переживать. От Перми до Волгограда ехали две недели, нас перецепляли где-то, мы отстаивались, тут вроде в Ульяновск на ценрал собрались, потом отменили. Курить нельзя! Поилки не включают, воду разносят раз в сутки, на дальняк водят ровно на одну минуту в сутки, поссать успеваешь, остальное не знаю как ( ссали в бутылки, народ постепенно начал сатанеть). Кончилось всё грандиозным кипежем, когда мы стали раскачивать вагон, даже девчонки, хотя с ними караул был помягче, и то бузили. Под конец всё же разрешили курить и пить давали, из хавки булка хлеба на три дня. Всё. Волгоград. Из 42 этапников 38 рапортов. Неслабый был конвой, каждый рапорт - это карцер, у кого на тюрьме, у кого в лагере. Чертополох! Год рождения, статья, почему рапорт на тебя? А Ницше вслух цитировал. Здесь тоже цитировать будешь? - и понял я так, что сейчас лучше не стоит, нет. Волгоградский централ - беспредельная мусорская тюрьма, она и территориально находится в красном поясе (регионы, голосующие за коммунистов), тюрьма, где рулит хозбанда. То есть, может там и были воры, дороги и прочее, только вот не слышал я о таком. А вот за месяц, что там был, насмотрелся беспредела, и били людей по беспределу и крысили откровенно, причём обосновывая это по понятиям. С меня тоже игровые пытались камелоты снять, поменять на очень модные и новые кроссовки, я предложил снять с мёртвого. Земляк, ну ты же с севера на юг едешь, а мы на север, нам нужнее. Кому нужнее, это ещё вопрос, а вот не земляк - это точно; а чё тебя на юг везут, а чё у тебя за статья 222 ч. 4 (а тогда оружие на юге всем прицепом шло, чеченская война всем, кто с югов, довеском шла, 1 часть), а у меня аж 4, это ж шо ж такое, если вторая - это взрывчатка, 3 - сбыт и хранение, тяжесть больше и больше. А это я, пацаны, гаубицу в Арабские Эмираты продал, а вот вопросы ваши уже достали, странные какие-то вопросы. Долго кружили, уже вроде и п....... собрались давать. Да тусанули их на этап. Кстати, "эти глаза напротив". Это ведь про волгоградский централ: на дальняк там выводят по утрам, остальное время на парашу, 6 очек по три друг напотив друга в низкой нише, так что пробираться нужно гусиным шагом с уже спущенными штанами, иначе никак, шестеро практически касаясь коленями друг напротив друга, и человек 30 в узком коридоре перед этой картиной ждут своей очереди. После оправки стучишь в тормоза, можно ещё минут 40 простоять, пока откроют. Хавка всегда одна  и  та же - гнилые овощи, картоха мороженая, капуста склизкая, то ли мёрзлая, то ли солёная. Гадская тюрьма, при мне отдубиналили нашу хату за то, что баландёру не понравилось, как с ним разговаривали, и он нас вломил продольному пупкарю. А этапа всё нет, в основном все этапы на север. Тут пошла толпа из Краснодарского края - это их губернатор договорился с пермским - тот ему лес, а он ему рабсилу в самом прямом смысле. Хотя уже действовал закон об отбывании наказания по месту жительства. Почти через месяц этап на Ростов. Там быстро и без приключений, хотя говорили, что если бы ехал через Астрахань, то опять тот же волгоградский конвой. Из Ростова до Минвод и уже на автозаке до Пятигорска! Конечный пункт. Тут я узнаю наконец, что сразу после обьявления меня в розыск месяца не прошло - был суд! Без меня, понятно, и была вменена перережимка с условки на лагерь, причём срок отсидки в Бутырке не засчитали. То есть, часы пошли по новой с пасхи этого года. Пришла мама, разохалась, я успокоил, как мог, и сказал, что нужно ждать лагеря. Хата была послесудовая, народ уже без гусей, все с приговорами после суда ждут лагеря, уже можно и пошутить и подурковать, тюрьма для всех кончалась. А в лагере, и ежу понятно, легче. Кто касатки писал, кто баулы комплектовал. Разный народ. Там весёлого много было. Смотряга сухарился от зоны, догадываешься, наверное, почему, но беспредела на хате не было, как и пидоров. Много было народу с Чернокозово. Тюрьма в Чечне. Её как раз растасовывали, уж очень много там накуролесил ОМОН. ИВС местный переделали срочняком в тюрьму, набили боевиками, вместо тормозов роботы, как в обезьянах и у смертников. По продолу проходит омоновец в маске, других там не было. Вопрос: cколько человек в хате? Ответ 8. Выстрел!!! Я, блядь, спросил сколько человек в хате!!!! 7. Это лишь один из эпизодов. В хате народ в основном наркоши за штакетину, деревенские. Гуся задавил, курицу или козу украл, наловил у соседа мешок с нутриями, вместе пропили, соседа потом жаба задавила, тиснул заяву. Ну, или террористы без трупов на себе, тогда много боевиков сдавалось. Хата – подводная лодка, от нас дорога только вниз на тубонар. Почта редко через прогулочный дворик. Соседняя хата – бывшие мусора. И вот уже конец сентября, этап в лагерь. Есть на 147 километре от Прохладного в 15 км от Чечни булавочный укол на карте - посёлок Дыдымка. Три дома в шесть рядов, живёт в них лагерная обслуга и собственно сам лагерь. К лагерю нарезана хренова туча земли, на которой работают лагерные мужики якобы для нужд лагеря. Хозяин и зам по тылу - вот для кого всё это колосилось и тучнело. Карантин. Медики, психологи и начальник адаптационного отряда. 2 недели в этом отряде, потом по другим отрядам, в зависимости от твоих желаний, возможности, опасности и долбанутости,  потому  что в 5 хозбандовский и пидорский отряд попасть можно было именно по последней причине. За баландой кто пойдет? Невинный вопрос! Ведь интересно пройти по зоне, каждый отряд залокален, высмотреть знакомых да и просто пройтись без конвоя. Вот двое и пошли, как просили, бачок с хавкой принести. Я? Не пойду я: старенький, у меня сердце. Кто уборку будет делать? Давай ты, Чертополох.  Не, пацаны, я болею, я вон лучше пацанам, что за баландой ходили, по сигаретке дам, пусть они моют. Пацаны в отказ, нет полы нам "не приемлемо" (не люблю теперь это слово, совали его, надо не надо). Нет уж, пацаны, вежливо им так обьясняют, вас весь лагерь видел с казанами. И вот тебе уже 5 отряд по определению. Других ещё спрашивали. Мне время тянуть некогда. Я к начальнику отряда хочу, мол узнать, что и как со мной. Ну, он мне всё уже в деталях расписал за Борисова. Ясно, теперь, командир, мне отсюда выйти надо! Мне ж удо положено, вот и давай, а по моей статье на удо уходят по 1/3, то есть через 4 месяца. Ну, понимаешь, удо это ж не так просто. А тогда лагеря растасовывали пачками, и деньги брались ментами не за освобождение. Когда говорят, что за бабки выкупили, я смеюсь: кто ж будет так тупо подставляться. Деньги берут за то, чтоб ты до срока удо в просак не попал, потому как с нарушением. Карцер, шизо, пкт – пока не пройдёт срок снятия взыскания, ни о каком удо речи не может быть. Ну, и вот, говорю отряднику: Магомед Убайдулаевич, цена вопроса? Он мне: парень, это ж дорого для тебя, успокойся, короче, вон маманя твоя пенсионерка приедет, на свиданку положняковую сходишь и сиди себе, какое тебе удо. Я его понимаю, зона, блин, - наркоманы, гусекрады и алименщики - что у них на воле есть. Тут ещё психологичка при тестировании: ты кем работал? Я программёр, электронщик. Она: да, был у нас тут хакер в 11 отряде, так и не смог с моим кампухтером разобраться. Я, говорю, барышня, не хакер, я в железе разбираюсь немножко, а компутеры в магазине собирал. Ладно, позову, как нужно будет. Ну, ну. Я к отряднику: вот телефон, позвоните! Письмо долго идти будет. Через день Убайдулаевич вызвал меня на длительную - 3 дня - свиданку ( в лагере положняково, если нет косяков 1 длительная, 1 короткая и две дачки, одна продуктовая, одна вещевая. Сразу после тюрьмы мама приехала. Короче, щяс я с тобой три дня, потом домой и через день опять приеду. Говорить боится громко: зона всё-таки. После свиданки отрядник вызывает к себе: говорил я с твоей мамой, договорились мы, что она позже приедет, насчёт удо не переживай, в конце месяца комиссия, пойдёшь по холодку. Я так понимаю, что мама порешала.