Анатолий Фоменко - Книга 1. Библейская Русь Страница 9

Из отдельных же библейских сочинений самыми древними считаются рукопись пророчества Захарии и рукопись Малахии, датируемые якобы VI веком н. э., но «датировка» эта — тоже палеографическая, то есть независимой не является [444]. По мнению некоторых ученых, «НАИБОЛЕЕ ДРЕВНИЕ ИЗ СОХРАНИВШИХСЯ РУКОПИСЕЙ БИБЛИИ ВЫПОЛНЕНЫ НА ГРЕЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ» [444], с. 270.

Полезно познакомиться с деятельностью немецкого богослова Тишендорфа (1815–1874), на авторитете которого покоится датировка якобы IV веком древнейших греческих рукописей Библии, имеющихся в различных европейских книгохранилищах.

Н.А. Морозов, специально изучивший биографию Тишендорфа, писал: «Выхлопотав себе крупную субсидию от русского императора, Тишендорф, бывший в это время уже профессором специально устроенной для него кафедры библейской ПАЛЕОГРАФИИ при теологическом факультете Лейпцигского университета, отправился в Египет и на Синай (якобы Синай — Авт.), где нашел у монахов св. Екатерины рукописный экземпляр Библии, которую сначала напечатал (в 1862 г.) как ОТКРЫТЫЙ ИМ документ IV века, а затем через семь лет после этого преподнес императору Александру И, за что немедленно и получил потомственное русское дворянство. Подаренный им императору документ хранится теперь (во времена Н.А. Морозова — Авт.) в Петербургской Публичной библиотеке под названием Синайский Кодекс (Codex Sinaiticus). Он содержит полное собрание старозаветных и новозаветных книг, написанных на пергаменте крупным почерком, отдельными заглавными буквами, которыми, по утверждениям Тишендорфа, писали до IX или X века нашей эры, после чего стали писать строчными обычными буквами» [543], с. 257–258.

Неужели величина букв является достаточным основанием для датировки? Причем для таких важных случаев! Между прочим, еще требуется доказать, что в XVI–XVIII или даже в XIX веках кто-то, — да хотя бы сам Тишендорф, — не мог переписать Библию заглавными буквами? Тем более что он, по-видимому, имел тут личный интерес. Получил же он за это в результате ПОТОМСТВЕННОЕ РУССКОЕ ДВОРЯНСТВО. По этому поводу Н.А. Морозов писал: «Во всяком случае, можно только удивляться, что лейпцигский протестантский профессор библейской палеографии, германец Тишендорф, имевший полную возможность подарить эти рукописи СВОЕМУ УНИВЕРСИТЕТУ, предпочел отдать их в далекую… Россию» [543], с. 258.

Н.А. Морозов имел возможность лично осмотреть Синайский кодекс. И вот что он рассказывает: «При внимательном осмотре Синайского кодекса в рукописном отделении Публичной библиотеки мое внимание, прежде всего, обратило на себя то обстоятельство, что листы пергамента у этого документа совсем не истрепаны на нижних углах, не замусолены и не загрязнены пальцами, как это должно бы быть при тысячелетнем пользовании им» [543], с. 258. Отметим, что Н.А. Морозов мог заметить все это лишь потому, что ему посчастливилось ДЕРЖАТЬ В РУКАХ документ. А вот, например, «на снятых с него (Синайского кодекса — Авт.) фототипических изображениях, изданных в Англии, страницы кажутся много грязнее, чем они есть в действительности», — пишет Н.А. Морозов [543], с. 259. Это странно. Ведь качество профессиональных фотографий даже начала XX века было весьма высоким. Не старались ли издатели фотокопии Синайского кодекса придать ему «древний вид»?

«Особенно же интересно, — продолжает Н.А. Морозов, — показалось мне в Синайском кодексе внутреннее состояние его пергамента. Листы его очень тонки, прекрасно выделаны и, что всего поразительнее, СОХРАНИЛИ СВОЮ ГИБКОСТЬ, нисколько не сделались хрупкими! А это обстоятельство очень важно для определения древности. Когда мы имеем дело с документами, действительно пролежавшими тысячелетие, хотя бы при самых лучших климатических условиях, тогда часто при малейшем прикосновении к их листам они ломаются на мельчайшие кусочки… Прекрасное состояние внутренних листов Синайского кодекса при явных следах небрежного обращения с ним монахов, сорвавших его переплет и оборвавших наружные листы» [543], с. 260.

Что касается сорванного переплета и наружных листов, то действительно это выглядит крайне странно в сочетании с великолепной сохранностью самого кодекса. А ведь именно на переплете и на наружных, — то есть первых и последних, — листах всегда указывались выходные данные рукописной книги, в том числе: кто, где и когда ее изготовил или переписал. Да и сам переплет может очень многое рассказать о времени и месте своего изготовления. Поэтому складывается впечатление, что переплет и наружные листы Синайского кодекса оборваны не монахами и не теми, кто им пользовался, а, например, самим Тишендорфом. Дабы скрыть явные следы позднего происхождения рукописи. Ведь, повторим, Тишендорфу нужно было найти «очень-очень древнюю рукопись». Дворянство, а тем более потомственное, просто так не давали.

«В 1933 г. советское правительство продало его (Синайский кодекс — Авт.) Британскому музею за 100.000 фунтов стерлингов» [589], с. 607.

Любопытно, что Тишендорфа просто-таки «преследовали» библейские рукописи якобы IV века. Ставшие благодаря ему знаменитыми. Как и он сам прославился, благодаря им. Н.А. Морозов писал: «Рушится созданная тем же самым Тишендорфом легенда и о необычной древности хранящегося в Ватикане (и сделавшегося известным для ученых лишь с 1870 года) сборника старозаветных и новозаветных рукописей, так называемого Ватиканского Кодекса (Codex Vaticanus). Он тоже написан по-гречески на сохранившем свою гибкость пергаменте, как и Синайский сборник, и такими же отдельными… мелкими заглавными буквами… Этот экземпляр, по словам самих монахов (Ватикана? — Авт.), НЕИЗВЕСТНО КОГДА И КАК ПОПАЛ В ВАТИКАН. Приехавший туда Тишендорф ПЕРВЫЙ ВОЗВЕЛИЧИЛ ЕГО, а с ним и Ватиканское книгохранилище, и себя самого, отнеся его к IV веку как к наибольшей из всех возможных древностей. Но более осторожные исследователи уже и прежде меня приписывали ему… только V век, а теперь приходится отнести его к периоду между VI и XII веками, хотя, конечно, ничто не могло помешать любителю красивых книг древнего образца заставить хорошего писца и в XVI веке сделать себе на пергаменте такую копию» [543], с. 261. Прибавим от себя: не только в XVI, но даже и в XVII, и в XVIII, и в XIX веках. Как показывают наши исследования, даже Н.А. Морозов не осознал — настолько поздними являются дошедшие до нас полные рукописи Библии.

Вот, например, рукопись Библии, обнаруженная в XVII веке, — так называемый Александрийский кодекс. Он был подарен «в 1628 году английскому королю Карлу I константинопольским патриархом Кириллом Лукарисом без обозначения древности, хранится теперь в Британском музее в Лондоне» [543], с. 261–262. Как мы покажем в настоящей книге, Библия в ее современном виде существенно редактировалась и дополнялась ДАЖЕ И В XVII ВЕКЕ. Поэтому, если Александрийский кодекс действительно написали до 1628 года, то ОН НЕ МОГ БЫТЬ ПОЛНЫМ. Что мы и видим! «Он содержит, СО ЗНАЧИТЕЛЬНЫМИ ПРОБЕЛАМИ, книги обоих заветов и, кроме того, два послания Климента Римского, одно из которых не окончено и признается подложным» [543], с. 262.

Следует ли отсюда, что даже сам НАБОР БИБЛЕЙСКИХ КНИГ В XVII ВЕКЕ ЕЩЕ НЕ УСТОЯЛСЯ? Разные кодексы в то время могли включать в себя разные библейские книги. Например, послания Климента Римского, которые в современный канон уже не входят.

Или вот еще один пример. Из окончательного варианта Библии исключено второе пророчество Даниила. Которое, тем не менее, ходило в списках XVII века. То есть в XVII веке еще не был окончательно решен вопрос — включать его в канон или нет. А знакомство с ним оказывается сегодня очень полезным. Поскольку обнаруживает, что второе пророчество библейского Даниила наполнено средневековыми географическими и этническими названиями. Поэтому, вероятно, его и не включили в канон. Несмотря на широкую известность этого текста в то время. Мы приводим его в Приложении 3 к настоящей книге.

В заключение сообщим читателю некоторые настораживающие подробности открытия Синайского кодекса Тишендорфом. Когда Тишендорф в поисках древних манускриптов приехал в монастырь св. Екатерины, «он заметил в библиотеке, посреди зала, В КОРЗИНЕ ДЛЯ ВЫКИНУТЫХ БУМАГ, обрывки пергамента, выброшенные и предназначавшиеся ДЛЯ ПЕЧКИ. Следуя своему чутью ученого, он взял один из листов и узнал в нем отрывок очень древней рукописи Библии; этой рукописи принадлежали и дальнейшие 129 листов, которые он вытащил из корзины. 43 листа ему удалось приобрести» [589], с. 606–607. С этими листами он вернулся в Европу, а затем несколько раз приезжал сюда снова. В конце концов рукопись «нашлась полностью» и была продана русскому царю за 9000 тогдашних рублей. «Что по тому времени было немало» [589], с. 607. Вся эта история длилась 15 лет — с 1844 по 1859 год. Что-то странное есть во всем этом. Вспомним, что рукопись, виденная Н.А. Морозовым, была в прекрасном состоянии. А ведь с ней якобы так варварски обращались невежественные монахи. Рвали в клочья, кидали в грязную корзину, растапливали рукописью печь…