Виктор Суворов - Спецназ Страница 9

Фактором, облегчающим селекционный процесс, является наличие в Советской Армии скрытой системы отбора солдат. Задолго до того, как они оденут военную форму, миллионы призывников тщательно исследуются и делятся на категории в соответствии с их политической благонадежностью, их физическим и умственным развитием, степенью их политической активности и «чистоты» (с коммунистической точки зрения) их личных и семейных записей. Советский солдат не знает к какой категории он принадлежит, в действительности он не знает вообще ничего о существовании различных категорий. Если солдат включен в более высшую категорию, чем его товарищи, это вовсе не значит, что он счастливчик. Наоборот, лучше для солдата принадлежать к самой низшей категории и прослужить где-нибудь на окраине в Богом забытом пионерском батальоне, где нет ни дисциплины, ни надзора, или в подразделении, где офицеры все время пьют, отстраняясь от командования. Чем в более высокую категорию попадает солдат, тем в более трудных условиях военной службы он будет находиться.

Солдаты высшей категории составляют охрану Кремля, войска по охране правительственных коммуникаций, пограничные войска КГБ и Спецназ. Быть включенным в высшую категорию не означает обязательной службы в Кремле, бригаде Спецназа или в правительственном центре связи. Высшая категория отобранных местными военными руководителями людей просто представляет лучший человеческий материал, предлагаемый «покупателю» на его выбор. «Покупатель» выбирает только то, что ему подходит. Все, кто не привлек внимания покупателей, двигаются на уровень ниже и предлагаются представителем следующего эшелона для ракетных войск стратегического назначения, воздушно-десантных войск и экипажей ядерных подводных лодок.

Молодой солдат, конечно, не представляет, что происходит. Его просто взывают в комнату, где люди, которых он не знает, задают ему множество вопросов. Через несколько дней его вновь взывают в эту комнату, и новые незнакомцы снова задают ему вопросы.

Такая система отсортировки призывников напоминает систему закрытых магазинов руководящих партийных товарищей. Высший чиновник выбирает первым. Затем в магазин может прийти его заместитель и выбрать что-либо из того, что осталось. Затем более мелким чиновникам позволяют посетить магазин, затем их заместителям и так далее. В этой системе ранг Спецназа относится к самой высшей категории.

Отобранные солдаты собираются офицерами Спецназа в группы и конвоируются офицерами и сержантами в боевые подразделения Спецназа, где из них формируют группы и проводят через интенсивный курс обучения в течение нескольких недель. В конце этого курса солдат в первый раз стреляет из автомата Калашникова и приводится к военной присяге. Лучших молодых солдат этих групп затем посылают в учебную роту Спецназа, откуда они возвращаются через шесть месяцев в звании сержанта, тогда как других посылают в боевые подразделения.

В Спецназе, как и в целом в Советской Армии, есть «культ старослужащих». Все солдаты делятся на стариков и салаг. Настоящий салага – это солдат, только начавший свою службу. Истинный старик – это тот, кому осталось служить несколько месяцев. Люди, не являющиеся ни истинными стариками, ни истинными салагами, находятся между ними: он старик для всех, кто служит меньше и салага для тех, кто служит дольше.

Во время призыва в Спецназ солдат дает подписку о неразглашении секретной информации. О даже не имеет права говорить кому-либо, где он служил или из чего его служба состояла. Самое большее, он имеет право сказать, что служил в воздушно-десантных войсках. Выдача секретов Спецназа рассматривается как наивысшее предательство, заслуживающее смерти в соответствии со статьей 64 советского Уголовного кодекса.

Отслужив свои три года в Спецназе, солдат может выбирать одно из трех. Он сможет стать офицером, в этом случае ему дадут специальный срок для поступления в высшее офицерское училище воздушно-десантных сил в Рязани. Он может стать постоянным солдатом Спецназа, для чего ему надо будет пройти через несколько дополнительных курсов. Или у него есть возможность остаться в резерве. Если он выбирает последнее, его считают членом резерва Спецназа в течение следующих пяти лет. Затем, до 30-летнего возраста он входит в воздушно-десантный резерв. После этого его до пятидесятилетнего возраста считают состоящим в обычном пехотном резерве. Как и другие силы резерва, существование резерва Спецназа дает возможность при необходимости во время мобилизации увеличивать размеры боевых подразделений Спецназа за счет резервистов.

Грязь, ничего, кроме грязи вокруг, и все вокруг пролито дождем. Дожди шли все лето, так что все вокруг промокло и раскисло. Все увязло в грязи. На каждом солдатском ботинке ее килограммы. Но их тела также покрыты грязью, и руки, и лицо до самых ушей, и все остальное. Понятно, что сержант весь день не проявлял никакой жалости к молодым призывникам Спецназа. Их призвали всего лишь месяц назад. Они собраны во временную группу и проходят курс молодого бойца, который каждый из них будет помнить всю свою жизнь жутким кошмаром.

Этим утром их распределили в отделения и взводы. Перед тем, как позволить им вернуться в их покрытую грязью, насквозь промокшую палатку, сержант в конце каждого дня имел время показать своему взводу весь объем его власти.

– Войти внутрь!

Возле входа в огромную палатку, такую же большую, как тюремный барак, столпились десять молодых людей.

– Войти внутрь, вашу мать! – подгоняет их сержант.

Первый солдат отбрасывает в сторону тяжелый мокрый брезент, который служить дверью и уже готов войти, когда что-то останавливает его. На грязной, утоптанной земле, прямо внутри прохода, на месте полового коврика положено ослепительно белое полотенце. Солдат колеблется. Но сзади его толкает и кричит сержант:

– Войти внутрь, твою мать!

Солдат не решается наступить на полотенце. В то же самое время он не может заставить себя перепрыгнуть через него, потому что грязь с его ботинок неизбежно упадет на полотенце. Все же он прыгает, остальные тоже прыгают через полотенце за ним. По какой-то причине ни один не осмелится убрать полотенце в сторону. Каждый может понять, что есть какая-то причина, по которой его положили прямо на входе. Красивое чистое полотенце. И грязь вокруг него. Что оно здесь делает?

В одной палатке живет целый взвод. Люди спят на двухъярусных металлических койках. Верхние заняты стариками девятнадцати или девятнадцати с половиной лет, которые уже отслужили год или даже восемнадцать месяцев в спецназе. Салаги спят на нижних койках. Они отслужили только шесть месяцев. По сравнению с теми, кто сегодня перепрыгивал через полотенце, они, конечно, тоже старики. В свое время все они неуклюже перепрыгивали через полотенце. Сейчас они молча смотрят, терпеливо и внимательно наблюдают, как новые люди ведут себя в этой ситуации.

Новые люди ведут себя так же, как вел бы себя любой на их месте. Каждого толкали сзади, и перед ним очутилось полотенце. Поэтому они прыгали и кучковались в центре палатки, не зная куда деть свои руки или куда смотреть. Все странно. Кажется, что им хочется смотреть на землю. Все юноши ведут себя совершенно одинаково: прыжок в толпу и опускают глаза. Но нет – последний солдат ведет себя совершенно иначе. Он влетает в палатку с помощью пинка сержанта. Он видит белое полотенце, он резко останавливается, становится на него грязными башмаками и начинает вытирать их, как если бы действительно стоял на коврике. Вытерев ноги, он не присоединяется к толпе, а проходит в дальний угол, где увидел запасную койку.

– Это моя?

– Да, твоя, – одобрительно кричит взвод. – Иди сюда, дружище, здесь самое лучшее место. Хочешь есть?

Этой же ночью всех молодых призывников изобьют. И их будут бить каждую следующую ночь. Их будут выгонять в грязь босиком, их будут заставлять спать в туалетах (стоя или лежа, как будет угодно). Их будут избивать ремнями, тапками и ложками, всем, что причиняет боль. Старики будут использовать салаг как лошадей в потасовках со своими друзьями. Салаги будут чистить оружие стариков и делать за них грязную работу. Там будет все, что происходить в остальной Советской Армии. Старики везде выкидывают одни и те же фокусы с призывниками. Этот ритуал и эти правила одинаковы везде. Спецназ отличается от остальных только тем, что кладет ослепительно чистое полотенце на входе в палатку для входящих призывников. Смысл этого ритуала ясен и прост: Мы хорошие ребята. Мы от всего сердца приглашаем тебя, юноша, в наш дружеский коллектив. Наша работа очень трудна, значительно труднее, чем во всей остальной армии, но мы не позволяем зачерстветь нашим сердцам. Входи в наш дом, юноша, и чувствуй себя как дома. Мы уважаем тебя и нам для тебя ничего не жалко. Видишь, мы даже постелили на твоем пути полотенце, которым вытираем наши лица. Но что это, ты не принимаешь наше гостеприимство? Ты отвергаешь наш скромный подарок? Ты даже не желаешь вытереть свои башмаки о то, чем мы вытираем наши лица? Да за кого ты нас держишь? Ты, конечно, можешь не уважать нас, но почему ты вошел в наше жилище в грязных ботинках?