Ф. Вибе - ГЕРМАНИЯ И ЕВРЕЙСКАЯ ПРОБЛЕМА Страница 9

Он начал карьеру в Имперской Германии с того, что начал поносить институты монархической Германии с, так сказать, моральных позиций, обсасывая всякие скандальные истории и делая из них антимонархические выводы. Во время войны он стал крупным провокатором, требуя присоединения к Германии всей Бельгии, севера Франции и бассейна реки Конго. (Vide Zukunft 17 October 1914). Но ведь на таких «троянских коней» ссылалась иностранная пресса, чтобы разжечь горнило войны. После же того, как в войну вступила Америка, Харден стал горячим поклонником президента Вильсона. В 1919 году он тоже развернул кампанию по затыканию рта немецкому народу и признанию позорных и тиранических условий версальского договора.

Движущей силой всех подобных персонажей является их преданность и зависимость от международных еврейских организаций в ущерб стране пребывания и проживания. Недаром всемирно известный историк Фридрих Тиме (Fridrich Thimme) назвал Хардена «Иудой немецкого народа», но это определение вполне относится к ним всем.

Евреи в немецком искусстве и литературе

Ещё в 19 веке беспокойные наблюдатели замечали, что так называемую немецкую культурную жизнь уже трудно назвать немецкой, но надо называть еврейской по форме и по содержанию. Ситуацию достаточно чётко обрисовал еврейский публицист Мориц Гольдштейн (Moritz Goldstein) в статье опубликованной в марте 1912 года в «Kunstwart», очень известном немецком, культурном журнале.

Гольдштейн описывает, как евреи проникли во все сферы немецкой культурной жизни, сначала к качестве учеников, но которые потом стали выживать своих же учителей:

«Внезапно евреи захватили все должности, кроме тех, которые только силой от них удерживались. Евреи заменили немецкие цели и задачи своими собственными и энергично стали их добиваться. Создаётся впечатление, что немецкая культурная жизнь полностью перешла в руки евреев. Этого, конечно, христиане не ожидали и не хотели, но ничего сделать уже не могли. Поэтому они начали обзывать нас оскорбительными словами и видеть в нас угрозу своей собственной культуре и самому существованию. И теперь мы стоим перед следующей проблемой: мы, евреи, руководим и администрируем интеллектуальной собственностью нации, которая отвергает нашу компетентность, квалификацию, а главное — чистую совесть на это».

Голдьштейн описывает еврейскую администрацию и контроль немецкого искусства и культуры как «изумительный факт». Взгляд назад в состояние до 1933 года полностью подтвердит показания Гольдштейна. Во всех сферах, будь то сцена, литература, музыка, рисование, пластические сферы, кинематография, и с недавних пор радио, евреи заняли все ведущие позиции и изгнали всех немцев.

Взять, например, берлинскую сцену, которая в провинциальных театрах просто имитируется — вся она под еврейским руководством. Репертуар составляется на еврейский вкус, и вы никогда не увидите там «Венецианского купца» Шекспира, но зато «Натана Мудрого» Лессинга, сколько угодно. В целом пьесы еврейских драматургов подавляют всё остальное. Как будто воплощается лозунг: «Еврейская сцена — только для еврейских авторов».

(Прим. пер. В русском театре — та же ситуация, начиная с 1917 года. Два еврея: Немирович-Данчено и Станиславский доминируют всё театральное образование и саму сцену уже на протяжении ста лет. Русский театральный и кинорежиссёр является не долгоживущим исключением).

В области литературы, бестселлеры — это всегда еврейские авторы. Все мы ещё помним имена еврейских ходовых писателей как: Эмиль Людвиг (Emil Ludwig), Якоб Вассерман (Jacob Wasserman), Арнольд Цвейг (Arnold Zweig), Леон Фейхтвангер (Lion Feuchtwanger) и другие. Тираж каждого этих авторов намного перевешивал тиражи остальных немецких авторов вместе взятых. Статистика показывает, что половина всей немецкой беллетристики циркулирующей за границей — это еврейские авторы. Еврейским авторам создаётся беспрецедентная реклама, и нужная книга выходит миллионными тиражами. Взять хотя бы книги известного еврейского писателя Эрих Мария Ремарка. Его книги наполнены такой гадостью и омерзением, в которой столько отвращения к Германии и всему немецкому, что после их прочтения хочется просто вымыться. Или взять хотя бы однофамильца Арнольда Цвейга — Стефана Цвейга, который получает огромную рекламу и книги, которого уже стоят в плане ещё будучи неоконченными.

(Прим. пер. Арнольд Цвейг (1887–1968) убежал за границу в 1933 году, переждал войну, и в 1948 году вернулся в Берлин, как гриф на пепелище).

Стефан Цвейг (1881–1942) — еврейский писатель из Австрии и личный друг тогда очень известного еврейского деятеля из Франции Ромена Роллана, испугавшись немецкого успеха, покончил с собой в 1942, не дождавшись разгрома Германии. Обратите внимание, что во всех справочниках еврейские писатели и деятели культуры называются соответственно: немецкими, французскими, австрийскими, чешскими, румынскими, английскими, американскими или русскими деятелями, но никогда не еврейскими).

Музыкальная жизнь тоже исключительно еврейская. Кукушонок выбросил птенцов из их гнезда. В большинстве городов должности дирижёров заняты евреями. Это чувствуется уже по репертуару и программе концертов. Бетховен, Ричард Вагнер были убраны и заменены евреями Густавом Малером (Gustav Mahler) и Арнольдом Шёнбергом (Arnold Schonberg). Немец Ганс Пфитцнер (Hans Pfitzner) заменяется евреем Францем Шрекером (Franz Schrecker). Музыкальная критика, как собственно театральная и литературная критика стала не профессией, а национальностью и развивает нужные им тенденции в заданном направлении.

Особенно эта еврейская тенденция видна в сфере лёгкого и развлекательного искусства типа оперетты, а также в продукции грампластинок и радиовещании. Евреи вытеснили всех из консерваторий, из издательского дела, монополизируя все творческие профессии. Вы не можете найти профессора музыки или рисования не еврея. Эти еврейские преподаватели дали жизнь целому поколению еврейских композиторов и художников. Этот путь уже закрыт для выходцев из немецкого народа. Кинопродукция и радиовещание вообще с самого своего рождения уже находились в еврейских руках. Немцы в эту область даже и не допускались. Еврей Моритц Голдьштейн ещё в 1912 году сделал следующие наблюдения:

«Никто не отрицает еврейской власти в прессе. Критика — это вообще еврейская монополия. Преобладание еврейского элемента в театре — это тоже всем заметное явление. Все директора берлинских театров — евреи. Тоже самое можно сказать и о самих актёрах. На все эти спектакли ходит преимущественно только еврейская публика, так что культурная жизнь теперь преимущественно еврейская монополия».

С 1912 года ситуация ещё более ухудшилась для немцев. Главным изменением стало то, что теперь евреи наполнили всю государственную администрацию интеллектуальной жизни. Евреи после 1918 года получили все государственные должности, которые до этого были для них закрыты.

В течение многих лет еврейский юрист Зелиг (Seelig) был директором Департамента театров Прусского министерства культуры. Департамент музыки был в руках еврея Лео Кестенберга (Leo Kestenberg). А что ожидать, когда государственным секретарем был еврей Вейсман.

Вы понимаете, что сам факт руководства всего евреями не был бы сам по себе отрицательным, если бы они не употребляли свою власть исключительно в деструктивных целях. Подавляющее еврейское преобладание само по себе ведь нисколько не говорит об интеллектуальном превосходстве, о большей талантливости и большем творческом потенциале евреев. Потому что только денежный расцвет евреев повел за собой их интеллектуальное преобладание. Деньги вперёд — скуплено всё. Сначала деньги — потом интеллектуальные способности и таланты. Разве это нормальный путь развития любой нации? Поражает огромный заряд нетворческого зла этого народа. Поражает абсолютная нетерпимость евреев к любому соседству, в любой области, и даже находясь в гостях, в чужой стране. Определенно, что в любом месте они не согласны на вторые роли. Евреи органически не переносят чужого руководства, каким бы правильным оно не было, и в каком бы меньшинстве они не находились. Дело не в этом. Для них — это дело принципа, который неминуемо ведёт конфронтации с евреями, если коренная нация не капитулирует полностью. Евреи ставят вопрос в плоскость «или мы — или вы» и прилагают все свои силы и деньги к вашей деструкции. Культурная и интеллектуальная области просто становятся ещё одним фронтом, на котором евреи наносят вам одно поражение за другим. Евреи не останавливаются ни перед чем. Их национальными характеристиками являются: отсутствие всяких сантиментов, максимальный эгоизм, абсолютный рационализм, отсутствие угрызений совести, которые основываются на самых неизменнейших инстинктах. Эти национальные качеств как раз и обеспечивают им абсолютный успех в их натуральной среде, в условиях рынка и полной свободы махинаций. Свобода для еврея — это свобода махинаций в первую очередь.