Игорь Моляков - Моляков - Федоров: опыт противостояния Страница 9

Как верно подметил журналист «Чебоксарской правды» Николай Чебоксаров — лик Николая Васильевича возникает в 11 раз чаще Касьянова и в 14 раз — Путина, по одной простой причине — Николай Васильевич очень красивый.

«Вот, — пишет Чебоксаров, — президент рядом с кетчупом (пикадор да и только!), вот — с пивом, вот — с картошкой. В конце концов, когда встречаешь на фото теплицу — с огурцами, но без Федорова! — это выглядит уже подозрительно. Кажется, нужно только вглядеться: а вдруг один из огурцов хотя бы надкушен Федоровым?

Николай Васильевич — как Мона Лиза: какую бы страницу ты ни открыл, с какой бы точки ни глянул — он всюду следит за тобой добрым прищуром каратиста. И как-то по-особому воспринимаешь его слова: «Чувашия стала президентской республикой» (стр. 39 фотоальбома).

Однако, сколь ни прозорлив автор, не обошлось без ошибок. Причем, самых опасных — политических. Так, на страницах альбома четырежды встречается фото бывшего мэра Чебоксар А. Игумнова, чей культ личности развенчан последней сессией местного парламента. Из-за этого недостойного политика в альбоме вообще не нашлось места чувашскому Прометею Л. П. Куракову. Сам он, конечно, тоже виноват: объективные доказательства того, что Л. П. Кураков — Прометей, появились слишком поздно. Когда альбом уже вышел». (Цит. по: Н. Чебоксаров «Президент не продажный и не покупной», «Чебоксарская правда» № 13 4 апреля 2002 года).

Неуёмная похвальба соседствует с пренебрежением к людям. Памятна передача Савика Шустера на НТВ «Свобода слова», состоявшаяся накануне выборов в Государственную Думу РФ в декабре 2003 года. Получив слово для обсуждения вопроса «Нужна ли в России свобода слова», президент Чувашии заявил: в России свобода слова не нужна, люди к ней не готовы, поскольку сознание россиян — холопское.

В апреле 2002 года, выступая перед журналистами местных СМИ, Федоров заявил буквально следующее: «Город решил мне (! — авт.) преподнести подарок, поскольку очень много сделано нового и интересного после возрождения исторической части. На этот объект приглашает меня город, Анатолий Александрович (Игумнов — авт.) говорит: хочу показать, сделали такую вещь хорошую на День города. Думаю, что же они сделали-то? И приглашает на Певческое поле, на лестницу: видите, как здорово? Я посмотрел, чуть не заплакал, честно говоря. Это был единственный сюрприз, единственный объект, который построен не по моей инициативе, без моего проекта, без моего участия. Но, во-первых, ни в какие рамки красоты и дизайна не вписывается… Поэтому я сказал: делать надо вот так. Взял, показал, чтобы было красиво и безопасно. Нарисовал вот ту лестницу, нарисовал сам, как и все остальное сделал». Как говорится: «Без комментариев!»

А вот еще один рассказ чувашского президента, который не только не требует комментариев, но вызывает некоторое чувство мистического трепета. «Я увидел во сне свою мать, — рассказывает Федоров. — Она стояла на берегу залива, и мне пришла мысль увековечить память обо всех матерях, о матери Чувашии…» (Цит. по: «Чебоксарская правда», 28 августа 2003 г., № 30. В. Гладков «Федоровское горе»).

История финансирования сотворения и установления медного монстра заслуживает отдельной публикации. Важно другое: терпеть это безобразие нормальному человеку очень сложно.

Прав Г. А. Зюганов, говоривший на съезде: «Перед лицом такого гигантского взлета коррупции разговоры о ней только как о вопиющем беззаконии, с которым можно бороться правоохранительными средствами, теряют всякий смысл. Это уже не просто беззаконие. Это особый экономический уклад, весьма похожий на средневековую систему «кормления воевод». Это не отклонение от нормы, а сама «норма» в голом, хотя и неприглядном виде. И бороться с ней необходимо уже исключительно политическими мерами.

300 миллиардов долларов, ежегодно отбираемых бюрократией у буржуазии, — вот объективная основа неизбежной буржуазной революции. Называйте ее «оранжевой», «рыжей», «цветной» или еще как вам угодно — ее социально-экономическое содержание от этого не изменится. И сформулировано оно может быть в нескольких словах: ликвидация бюрократии как класса, хотя на деле это псевдокласс». В современной России подтверждается блестящий афоризм К. Маркса: «Государство есть частная собственность бюрократии».

Ту же самую мысль о средневековом характере внутрибюрократических отношений высказал в своей статье упоминавшийся выше В. Гладков: «Некоторые диктаторы умеют быть незаметными. Двадцатый век внес свои перспективы в привычный портрет российского регионального политика: сегодня самый авторитарный губернатор может выглядеть как образцовый демократ. Именно поэтому незаметно для себя мы рискуем однажды очутиться в стране, где закон служит ненужным довеском к всесильной воле местного феодала, — государстве, жестокие порядки которого будут полностью повторять характерные черты нынешнего политического режима Республики Чувашия…»

Всё гадают некоторые, как же так вышло, что президент России Путин предложил для утверждения в должности президента Чувашии на четвертый, пятилетний срок, местному Госсовету кандидатуру Н. В. Федорова?

Часть, важнейшая, ответа кроется в вышесказанном. Путин и Федоров — близнецы и браться по бюрократическому классу, и Федоров прекрасно усвоил правила, нет, не «демократии», а пресловутой системы «кормления воевод», которая функционирует только при условии, что закон — ненужный довесок к всесильной воле местного феодала. Воеводы «кормятся», но только до тех пор, пока «кормят» того, главного «воеводу», который наверху и может их на местном воеводстве либо оставить, либо убрать.

Но есть и еще одно объяснение. И носит оно почти личный характер. Как-то стали забываться обстоятельства отставки со своего поста Генерального прокурора России Юрия Ильича Скуратова. Все события разворачивались в конце марта — начале апреля 1999 года. Ельцин несколько раз пытался убрать Скуратова с поста, но Совет Федерации, состоявший тогда из губернаторов и председателей законодательных собраний краёв и областей, освободил Скуратова с должности с третьего раза и то лишь по его собственному заявлению.

Ельцин и его окружение угрозу со стороны Скуратова почувствовали нешуточную. Скуратовских расследований они испугались не меньше, чем в 1993 году деятельности Верховного Совета Российской Федерации, а в 1996 году — вероятности выигрыша на президентских выборах Г. А. Зюганова.

При этом прокурор Скуратов не делал ничего революционного, он просто вознамерился строго выполнять законы того государства, которое создавали ельцины, гайдары, чубайсы, т. е. государства буржуазного. Но уже тогда, в 99-м, стало ясно, что пришедшая к власти криминальная бюрократия стеснена даже написанными для самих себя законами, выполнять их не собирается и беспощадно будет расправляться с теми, кто попытается заставить ее эти законы выполнять.

В своем выступлении и в Думе, и в Совете Федерации генеральный прокурор России докладывал о коррупционных связях высокопоставленных чиновников с западными фирмами «Нога», «Мабетекс». Он, в частности, прямо указывал на корыстную связь, имевшую место между руководителем «Мабетекса» Б. Паколли и Управляющего делами Администрации президента России П. П. Бородина.

Рассказывал прокурор и о деятельности руководства «Аэрофлота», а также о том, как средства «Аэрофлота» прокручивались через фирму «Андава», зарегистрированную в Швейцарии и принадлежавшую исполнительному секретарю СНГ Борису Абрамовичу Березовскому. По инициативе Скуратова был арестован заместитель генерального директора «Аэрофлота» Глушков (директором же, помнится, был зять Ельцина).

Было возбуждено уголовное дело и на Б. Березовского, чего ельцинская семья Скуратову простить никак не могла, ведь в то время Борис Абрамович считался главным «кошельком» семьи. И не только «спонсором», но и могущественным советником, серым кардиналом.

По инициативе Скуратова был объявлен в розыск президент Банка «СБС-Агро» Смоленский (тот самый, что построил на средства банка роскошный офис в Чебоксарах, на бульваре, который нынче считается Президентским). Юрий Ильич прямо назвал его «матёрым преступником». Я помню, с каким радушием президент Чувашии встречал Смоленского в Чебоксарах, какие проникновенные речи говорил в его адрес. Стадо роскошных иномарок, мигалки, ленточки, суетливые лизоблюды вокруг.

Потом банк разорился и Смоленский, с финансовым «гением» которого президент Федоров связывал столь радужные надежды, оказался в розыске. Кстати, президент Федоров, бывший министр юстиции РФ, принимая Смоленского в Чебоксарах, не мог не знать о прошлом этого господина. Но если бы не было дружеских отношений со Смоленским, то, может быть, не всплыл бы чуть позже и Слуцкер?