Василий Песков - Окно в природу-2002 Страница 9

Я снова уснул. А когда утром комната наполнилась светом, ни одного «чертика» уже не было. «Где же они?» — позвал я Тханя. «Они тут», — опять засмеялся веселый наш переводчик и потянул за хвостик из щелки под зеркалом темную ящерку. Хвостик остался у Тханя в руке, а ящерица юркнула глубже в щель.

На Земле обитает несколько тысяч разнообразных ящериц — от маленьких в полмизинца малахитового цвета созданий до огромных, похожих на крокодила, варанов длиною в три метра. Некоторые ящерицы умеют плавать и даже бегать по поверхности вод, есть летуны вроде белок-летяг. Живут ящерицы по всему свету, исключая Антарктику и Крайний Север. А больше всего их там, где тепло, — в тропиках и субтропиках.

«Чертики», озадачившие меня во Вьетнаме, относятся к особому семейству ящериц цепколапых. Их более шестисот видов, и знатоки пишут, что это самые удивительные создания в мире ящериц. Живут они в разных природных зонах и отличаются друг от друга величиной, способом маскировки от разнообразных врагов, характером пищи, а роднит их то, что все они — мастера-лазальщики. Стволы деревьев, ветки, валуны, скалы — места обычного их обитанья.

Названье — гекконы — возникло, видимо, оттого, что из всех ящериц они единственные, кто издает горловые звуки: «геко-геко!», «чи-чок!», «токет!» Это сигналы друг другу: угрозы, призывы и опознанья: «Это я, а ты кто?»

Как и многие ящерицы, гекконы, спасаясь, могут пожертвовать хвостиком. Обломанный, он шевелится, отвлекая вниманье птицы, другой ящерицы или змеи, и хозяин хвостика успевает удрать. Хвост отрастает вновь. А если первый не вполне отломился, можно увидеть геккона с двумя хвостами.

У гекконов хороший слух, они прекрасно чувствуют колебанья земли, но главное для гекконов — глаза. Большинство этих ящериц охотится ночью, и потому глаза у них очень большие, с неморгающим веком — гекконы чистят их языком. Питаются по-разному. Есть потребители разных плодов, но большинство — охотники за мошками, комарами, червями, улитками, бабочками. Живут в тропиках они всюду — в лесах, в местах пустынных, в зарослях трав. В отличие от хамелеонов язык у них оружием не является, он помогает лишь проталкивать пищу во рту.

Как у многих животных, вопрос территории для гекконов немаловажный. Из-за места охоты они дерутся. Дерутся также за право продолжать род — «к победителю самочки выстраиваются в очередь». В кладке гекконов от двух до двух десятков яичек. Геконы их прячут в укромных местечках — в щелях, ямках, дуплах, даже в ржавых консервных банках, и тотчас о них забывают. А охотясь (не зевай!), могут сожрать своих же детишек или родичей величиною поменьше. (С человеческой точки зрения, это никуда не годится, но в природе такое случается не так уж редко.) Голодный медведь, например, весной может прикончить малыша-медвежонка, и медведица-мать пуще огня боится встречи с бывшим своим возлюбленным.

Любят гекконы селиться в жилищах людей. Домашними животными назвать их нельзя, но гекконы, конечно, более приятные спутники человека, чем, скажем, мыши, поскольку очищают жилища от насекомых. Живут в тропиках они всюду — от погребов и подвалов до чердаков, не различая дворцов и хижин. Никто не вздумает покуситься на изящную ящерку, хотя, конечно, не очень приятно, когда за ужином видишь, как геккончик сверху летит на стол. Происходит это в тех случаях, когда ящерки, путешествуя по потолку, вздумают драться или чем-то возбуждены.

А что помогает им удерживаться на гладкой плоскости? Это было загадкой для многих натуралистов. Предполагали сначала, что гекконы приклеиваются к гладкой поверхности. Но сколько клей ни искали, найти не могли. Потом возобладало предположенье, что ящерки присасываются к гладкой поверхности, то есть между лапками и поверхностью образуется безвоздушное пространство. Это казалось правдоподобным, и даже старина Брем, просивший друзей как следует понаблюдать за гекконами, удовлетворился этим предположеньем.

Но дальнейшее изучение лапок геккона привело к верным выводам. Приплюснутые и широкие, как «снегоступы», лапки геккона покрыты бороздками, каждая из которых состоит из многих тысяч тончайших щетинок. («Касаясь лапки геккона, кажется, что гладишь бархат».) Передвигаться по поверхности шероховатой геккону довольно острых коготков на конце пальцев. Если же плоскость гладкая, вступают в дело щетинки бороздок. Ставя бороздки под нужным углом друг к другу, геккон бегает по потолку вверх ногами и находит невидимые глазу и недоступные осязанию человека царапины даже на зеркальном стекле. Такого изумительно тонкого механизма природа не повторила, кажется, больше нигде, сделав геккона самым цепким животным на свете.

Как все животные, племя гекконов стремится к обретению новых пространств. И это им удается. Даже на самых маленьких островах тропической зоны можно увидеть удивительных ящерок. Они приплывают по океану на подмытых стволах деревьев, на корягах и случайных плавучих предметах. Даже лодки и корабли служат им в расселеньях по миру. Геккон без труда пробегает на судно по причальным канатам и плывет в неизвестность. Если корабль приходит в холодное место, геккон, разумеется, гибнет, а если в теплое — у ящерки появляются шансы жить. Таким образом гекконы заселили средиземноморское побережье Франции и Испании.

Поневоле однажды геккон добрался даже в Москву. Читатель «Окна» Василий Степанович Коренных, позвонив в «Комсомолку», пригласил приехать посмотреть на странную ящерку, прибывшую из Вьетнама в ящике с бананами. Я поехал в большой овощной магазин и сразу узнал знакомого «чертика». Путешествием геккончик был изможден, но признаки жизни еще подавал. Однако недолго. На ладонях у нас посланец тропиков испустил дух.

Вот такой уникум обитает на планете Земля. И он не редок. Я был не первым, кого испугало в жилище скопище этих ящериц. Лет двести назад о гекконах рассказывали множество небылиц — будто бы ядовиты, будто стоит прикоснуться к геккону, как кожа покрывается волдырями. На самом деле это милая, безобидная, в теплых краях всеми любимая ящерка.

01.03.2002 — Кобра

У природы нет пасынков, все для нее — любимые чада: и слон, и крошечная полупрозрачная тля, пьющая сок из растений, и человек. Но с точки зрения человека, сообразно его интересам, есть животные «хорошие» и «плохие», «вредные» и «полезные». Есть еще животные незаметные, известные лишь ученым, и есть легендарные. К их числу принадлежит змея с названьем кобра.

В прохладных зонах Земли знают ее по картинкам, по описанию в книгах, но жителям Индии и других тропических зон она известна каждому человеку, ибо босоногие обитатели этих мест платят кобре огромную дань — только в Индии от укусов кобры ежегодно гибнут десять тысяч человек. Но любопытно, почти везде на Земле при виде змеи (любой) человек берется за палку, в Индии же никто змею не убьет, она внушает мистическое уваженье, есть даже храмы, где люди поклоняются кобрам. Такова уходящая в дали веков традиция. Кобру могут поймать (часто с риском для жизни), чтобы продать заклинателю змей, но никогда не убьют.

На Земле обретается около трех тысяч различных змей — от огромных десятиметровых питонов и анаконд до крошечных змеек величиной в палец. Живут они всюду — на земле, под землей, в горах, болотах, в степях и пустынях, в лесах, у воды и в воде. Триста из них ядовиты. Больше других убийственно страшным оружием прославилась кобра.

Этих змей несколько видов. Особо известны три — «плюющаяся» кобра (брызгает ядом, стараясь противника ослепить), очковая змея с устрашающим рисунком на капюшоне, и королевская кобра — самая большая из всех ядовитых змей.

Важно заметить, змея расходует яд не только во время охоты, яд — это и средство защиты, потому кобра весьма экономно расходует дорогой для ее организма продукт. Для змеи важней при опасности противника предупредить, запугать, чем ужалить. Оленя или же человека ей незачем убивать, и змея предупреждает: я здесь и опасна! На треть она поднимает вверх свое тело, громко шипит и раскрывает легендарный, выразительный капюшон. Голова у кобры яйцеобразная, небольшая, а капюшон образуется раздвижением ребер, расположенных ниже. «Очковый» рисунок на капюшоне — сзади. Маленькие глаза змеи устремлены на объект угрозы, а «рисованные» пугают всех, кто хотел бы покуситься на кобру с тыла. Если опасность не исчезает, она решительно атакует. Но бывает немало случаев, когда змее, что называется, на хвост наступают. Тут нападение неизбежно. Маленькие животные погибают от яда за пять-шесть минут, человек мучается минут двадцать.

В Узбекистане, помню, познакомился я с ловцом змей Борисом Тишкиным и напросился посмотреть, как проходит охота. Поймали некрупную кобру. А когда сидели у палатки за чаем, я обратил внимание: у Бориса на правой руке не было одного пальца. «Это память о первой змее. Рос я в пустыне. Змеи всюду, куда ни шагни. Сестра погибла от укуса кобры. А через год я тоже прибежал домой в ужасе. Полез за птичьими яйцами в щель глиняного дувала, и змея ужалила в палец. Мать закричала: «Топор! Скорей топор!» На пенечке палец она отрубила. Сама — в обморок, а я вот без пальца, но жив. И надо же, стал профессиональным ловцом ядовитых созданий».