Виктор Баранец - Армия и Ельцин [Главы из книги "Рыцари и негодяи"] Страница 9

Дудник не одинок. Дудников у нас миллионы.

Когда мы избирали Ельцина в первый раз президентом, я бегал с переносной урночкой по квартирам, где лежали на "утках" неподвижные седоволосые старики, и радовался каждому бюллетеню, опускаемому в ящик.

Потом кумир просил меня "потерпеть до осени".

Я терпел.

Потом он обещал мне военную реформу.

Я верил.

Когда-то преподаватели меня учили: можно обмануть человека нельзя обмануть народ. Теперь я знаю: народ обмануть можно. В том числе и военный. И не однажды…

…Я вновь прокручиваю пленку с записью выступления Ельцина в Кремле 23 февраля 1996 года.

"Сегодня российским воинам, как и всему народу, приходится очень нелегко. Российские воины могут быть уверены, что государство и общество поддержат их не только словами признательности и благодарности. Самое серьезное внимание будет уделено насущным армейским проблемам, своевременному бюджетному финансированию приоритетных направлений военного строительства, решению социальных проблем военнослужащих и членов их семей…"

Не так давно к нам в Минобороны приезжала немецкая военная делегация. За чашкой чая разговорились с германским полковником. Ганс говорил:

— Я на слюжбе думать только слюжба. Ты на слюжба думать дэньги, квартира, кюшат, адэжда. Это пльохо.

Пльохо, Ганс. Очень пльохо. Я и без тебя это знаю.

Я знаю, что настоящий офицер чаще всего должен думать о двух вещах. О службе и о женщинах. Наверное, только тогда армия станет армией. Что же это за армия, если о деньгах думается чаще, чем о женщинах?

Теперь я понимаю: нехватка денег для армии сегодня для нас страшнее американских ракет. Отсутствие денег — вот то чудовищное универсальное оружие, которое день за днем убивает мою армию. Из-за этого солдаты выходят грабить на дорогах, стреляются офицеры, замирают полигоны, самолеты и корабли, пишут рапорты лейтенанты, живут по чужим углам полковники, взрываются ракетные установки и разведывательные спутники, голодают и разваливаются семьи, продаются уникальные военные технологии и военные тайны, разворовывается оружие, превращаются в торгашей генералы.

Это универсальное оружие убивает не только армию. Оно уничтожает и Россию как государство.

Подумаем и о потомках.

Песню "Вставай, страна огромная" лучше всего петь вовремя. Хотя, конечно, лучше вообще не петь ее без повода. Но помнить надо наизусть.

Я знаю, тогда из Кремля нам скажут:

— Дорогие российские воины! Ваш долг перед Отечеством…

А у меня сегодня долг перед сослуживцем. "Лимон".

Еду занимать деньги к Таньке-челночнице, бывшей жене моего друга.

— О, господин полковник! — закатывает глазки Танька, кутаясь в махровый купальный халат. — Прошу в мой штаб.

"Был бы я господином, ты бы ко мне ходила, — думаю я. — Пока же я — товарищ. И меня приперло".

Танькин "штаб" и мой "сарай" — приемные покои короля Брунея в сравнении со студенческой общагой. Одни дверные ручки, по-моему, не дешевле "мерседеса".

Танька наливает кофе и садится напротив меня, закинув ногу на ногу так, что я вижу кружевные краешки ее белоснежных трусиков. С такими ногами и без ходок в Турцию можно было стать миллиардершей. Отвожу глаза и мычу что-то о глубоком финансовом кризисе.

— Какие проблемы, полковник?! — Порывшись в сумке пухлой ручкой с бриллиантовым булыжником на пальце, она небрежно, словно пачку салфеток, швыряет на стол толстую пачку денег. — Бери все. Я сегодня добрая. Народ и армия едины!

Уже в дверях, расшаркиваясь, обещаю, что "сразу после получки"…

— Сразу после получки поможешь мне племянника от армии отмазать, — неожиданно заявляет Танька. — Тогда еще десять таких батонов дам, полковник. Даже пятнадцать.

Щелкает дверной замок. У меня в руках уже не деньги в долг, а считай что взятка. "Опять по пятницам пойдут свидания…"

Иду и соображаю: отмазка от священного долга перед Отечеством стоит всего полтора десятка миллионов. Подешевело…

"Театр" военных действий

Генералы и офицеры Минобороны и Генштаба в первой половине 1996 года чем-то напоминали мне спецконтингент театральных зрителей. Однако они не только смотрели остросюжетную политическую драму "Россия перед выбором", но и сами участвовали в ней.

Причем по ходу развития событий действующее лицо, именуемое армией и в начале действа появлявшееся лишь "в эпизодах", к моменту кульминации начинало становиться одной из заметных фигур на сцене…

В больших и маленьких кабинетах большие и маленькие специалисты ежедневно просчитывали варианты развития событий. Но и те и другие сходились во мнении, что политическая ситуация, сложившаяся в России, делала весьма проблематичной победу Ельцина на выборах. Провал "партии власти" на парламентских выборах, чеченский кризис, выигрышный выход из которого Ельцину найти было крайне трудно, углубляющийся развал экономики, потеря опоры в лице старой демократической гвардии, мощное усиление позиций коммунистов и национал-патриотов в парламенте и в стране — все это превращало шансы Ельцина на продление президентского мандата почти в призрачные.

Но он все же бросил очередной вызов судьбе. Нельзя было не видеть, что Ельцин стремился ради победы на полную мощь использовать преимущества своего "служебного положения": он пошел на откровенную "покупку" электората с помощью обещаний, денежных подачек банкротствующим предприятиям и других конъюнктурно-популистских шагов (разоблачение некоторых коррупционеров, снятие с должностей руководителей, ответственных за провалы в экономике и финансовой сфере и т. д.). Ельцин наверняка хорошо знал, что легче всего "ловится на удочку" интеллигенция. У нее к президенту была главная претензия война в Чечне. Ельцин тут же объявляет о своем плане ее окончания, и интеллигенция "горячо поддерживает мужественный шаг главы государства".

…Моим сослуживцам из Генштаба этот план до лампочки: они знают, что пока такого не существует в природе. Генштабовские головы и компьютеры уже перебрали, наверное, миллиона три комбинаций, и ни одна из них не устраивала полностью ни Ельцина, ни дудаевцев. Уйти — сдать Чечню. Остаться — продолжение войны. Возникла ситуация, очень похожая на то, если бы человеку предлагали на выбор отпилить руку или ногу. Но если все-таки уходим, то ради чего "приходили"? В МО и ГШ часто позванивают из Кремля. Все чаще вызывают наших на консультации.

Генерал, побывавший в Кремле, приехал мрачный. Сказал:

— По-моему, Ельцин и сам не знает, что делать.

— Ельцин размышляет над генеральным вариантом выхода из чеченского кризиса. — Так пресс-секретарь Сергей Медведев объяснял затянувшееся молчание своего патрона.

Он напоминал мне адъютанта Петьку, который с крыльца дивизионного штаба кричал бойцам:

— Тихо!!! Чапай думать будет.

Но уже приближался конец марта, а Ельцин по-прежнему молчал. Пока президент размышлял, наши изо всех сил стремились добить дудаевские отряды. В Кремле говорили о важности политических методов урегулирования конфликта в связи с выборами. А в чеченских предгорьях разъяренная армия вырубала селения. Было ясно: генералы задумали вынудить чеченцев "сдаться". О масштабах и интенсивности боев можно было судить хотя бы по тому, что в двадцатых числах марта резко поползла вверх кривая гибели наших военнослужащих. В те дни был установлен первый весенний "рекорд" — за один день 27 трупов.

А Киселев в своих "Итогах" каждое воскресенье убеждал Россию и ее армию, что рейтинг Ельцина растет как на дрожжах…

В Министерство обороны и Генштаб по конфиденциальным каналам все чаще и чаще просачивались сведения, что в Кремле денно и нощно идет активнейшая работа по созданию "управляемой системы" выборов. Кто-то из наших проговорился, что на прошлых выборах упрятали от подсчета почти два миллиона "ненужных" голосов. Так что по этой чаконфиденциальным каналам все чаще и чаще просачивались сведения, что в Кремле денно и нощно идет активнейшая работа по созд

— Запомни, сынок. Бывают президенты, которые покупают. Но бывают и такие, которых покупают.

…Бывают в жизни России такие события, от которых у нас в МО и ГШ начинает пахнуть пороховой гарью октября 1993 года. 15 марта 1996 года Государственная дума приняла заявление о денонсации Беловежских соглашений. Кремль сильно занервничал. К нам на Арбат пошли суровые сведения: некоторые горячие головы подталкивают президента к введению чрезвычайного положения. Вскоре стало известно: на тайное совещание в Кремль были вызваны все силовики. За исключением Грачева. Пал Сергеич уже "настрелялся" и выводы для себя сделал. Наши "надежные источники" в Кремле сообщили, что там произошла схватка между Ельциным и министром внутренних дел. Рассказывали, что генерал Куликов остудил горячие головы, которые подталкивали президента к силовым мерам "наведения порядка". Он признался, что в армии очень сильны антиправительственные настроения и что она вряд ли выступит в поддержку ЧП.