Виктор Ульяненко - Шокирующие китайцы Страница 9

Кстати, о терминологии. Для читателя неискушенного. «Ушу» по-китайски — это «воинская техника» (не путать с «военной техникой»), или, если позволить себе более вольный перевод, «искусство воина». В древнем и средневековом Китае, если верить историкам, это самое «искусство воина» включало в себя множество самых разных аспектов: не только технику рукопашного боя, но и владение холодным (клинковым и метательным) оружием, включая стрельбу из лука, и верховую езду, и тактику сражения… В Китае современном от древнего «искусства воина» остался лишь один элемент. «Ушу» в нынешнем Китае — это спорт или даже, как широко принято было называть эту экзотическую штучку в первые годы ее распространения у нас, — «спортивная гимнастика», в основе которой лежит техника рукопашного боя.

К сожалению (а как подумаешь, так, может, и к счастью), современное ушу не имеет почти никакого отношения к реальной схватке и вряд ли поможет его адепту даже против очень хилого и пьяного нападающего. За годы своего правления в Китае коммунистическое правительство, посредством усилий спортивных комитетов, комиссий, федераций и тому подобных бюрократических органов, сделало все для «выбрасывания» из нового вида спорта всех «последствий феодализма», то есть любой техники, могущей представлять какую-либо опасность в драке. Каким образом? Очень просто: все правила тренировок и соревнований, равно как и комплексы формальных упражнений, утверждались «сверху», а школам и клубам оставалось только следовать инструкциям мудрых вождей. Как говорят, большинство мастеров ушу старой закваски, то есть действительно настоящих бойцов и хороших наставников, сильно пострадали в годы культурной революции, в результате чего большая часть реальной, аутентичной традиции была безвозвратно утеряна. Из тренировочного процесса был исключен свободный спарринг, то есть базовая задача и основная суть любого боевого искусства — от европейского фехтования до борьбы нанайских мальчиков.

В арсенале современного ушу остались красивые, но совершенно бесполезные танцы: высокие прыжки с разворотами, низкие стойки, громкие хлопки ладонями по стопам ног и так далее (читатель может увидеть все сам, сходив на ближайший турнир ушуистов). Надо здесь заметить, что и на Западе, и у нас были и есть люди, упорно пытающиеся приспособить технику ушу (именно в его современном, спортивном понимании) для соревнований по свободному спаррингу, а то и для уличной самообороны. Разумеется, все эти попытки кончались, кончаются и будут кончаться полными неудачами. Причина этого — не в личной бездарности верных поклонников китайского спорта, а в полной непригодности самой техники для реального боя. Хотя упорство некоторых фанатов заслуживает настоящего уважения, они никак не могут взять в толк, что «кастрированием» боевого искусства и превращением его в декоративный танец занимались в свое время очень толковые, квалифицированные специалисты, ответственно относившиеся к своему делу…

Разумеется, в любом из стилей традиционного (то есть настоящего) ушу существовал самый важный раздел, то есть свободная схватка одного бойца с одним или несколькими противниками, и раздел этот носил наименование «саньда», «саньшоу» («отдельная», «разрозненная», то есть «вынутая» из комплексов формальных упражнений техника). Как упоминалось выше, эта часть, являясь одновременно конечной целью и квинтэссенцией ушу, была полностью исключена из нового, «исправленного» «искусства воина» по инициативе китайских властей.

Зачем? Коммунистический режим в своем стремлении контролировать все и вся на территории Поднебесной имел все основания опасаться инакомыслящих. Необходимо было отнять у потенциального противника опасное оружие (возможно, самое опасное: недаром на Дальнем Востоке ушу, карате и прочие виды боевых искусств издавна называли «оружием, которое нельзя потерять»). Что и было сделано. А ведь школы ушу представляли собой некогда не прост о тренировочные клубы, в которые может записаться каждый желающий «с улицы», заплативший энную сумму за абонемент. Эти школы зачастую являлись закрытыми или полузакрытыми организациями, обладавшими строгими правилами и железной дисциплиной, четкой иерархией и системой ценностей, занимавшимися отнюдь не только маханием руками и ногами и разбиванием о голову черепицы.

Некоторые из этих организаций были связаны с тайными антиправительственными народными обществами, а на отдельно взятых этапах китайской истории (например, во времена движения ихэтуаней) и сами превращались в такие общества, переходя к активным действиям, колотя правительственных чиновников, армию и иностранцев (бывших в Китае вечными козлами отпущения) чем попало — кто своими родными конечностями, а кто и чем-то более увесистым… Совершенно ясно, что такие «спортивные организации» представляли собой очевидную потенциальную угрозу для новой власти и были крайне для нее нежелательными…

С началом в КНР реформ и установлением «политики открытости» свободный спарринг снова разрешили, сперва в виде эксперимента, а затем и более широко. Разумеется, схватку с самого начала обусловили достаточным количеством правил и превратили в настоящий, очень напоминающий западный кикбоксинг спорт, получивший официальное наименование «саньда»… Теоретически саньда является подразделом ушу. Во время соревнований по спортивной гимнастике с громким названием «искусство воина» проходят иногда в Китае и бои по саньда. Очень показателен, на мой взгляд, тот факт, что техника, используемая на лэйтае (специальном мягком помосте для проведения боев), ничуть не напоминает замысловатые бессмысленные кренделя, выписываемые разряженными в красивые разноцветные костюмы ушуистами-гимнастами. Она напоминает, как сказано выше, кикбоксинг, то есть четкой технической однородности в ней не наблюдается. Идет в дело любой компонент любого стиля боевых искусств, который разрешен правилами и может быть с выгод ой использован в схватке…

Получилось, что, несмотря на богатство и разнообразие традиционного ушу, которое имело место когда-то (по крайней мере, так принято считать), китайским спортсменам и тренерам пришлось осваивать искусство боя практически с нуля. Пошли в дело элементы техники английского бокса, карате, дзюдо и, в самое последнее время, таэквондо. Зауважали китайцы и тайский бокс, представителям которого они регулярно проигрывают, несмотря на жульничество судей и прочие усилия по борьбе за честь великого народа. Впрочем, явно синкретический характер нового стиля единоборств (в данном случае мы имеем дело именно с чисто спортивным единоборством) не мешает китайцам гордо и громко именовать его «китайским кунг-фу». На вопрос, что же в нем собственно китайского, следует стандартный ответ: «Китай — родина всех боевых искусств»… Ага, а в других точках нашей планеты люди никогда не дрались друг с другом. Сидели, значит, и ждали великих китайских учителей…

Итак, в саньда не осталось практически ничего от традиционного ушу, оно мало похоже на ушу спортивное, а от западного кикбоксинга отличается только применяемым защитным снаряжением и (незначительно) правилами боев. Неудивительно, что центры изучения саньда в Китае — это не таинственные подпольные школы в горных деревнях (как можно иногда увидеть по видео), а совершенно лишенные восточной экзотичности спортивные вузы в крупных городах — Пекине, Шанхае, Ухане (в этом городе с началом реформ в КНР и был сначала утвержден эксперимент по преподаванию саньда).

А как насчет спортивного гимнастического ушу? Все точно так же, как и с саньда: изучается преимущественно в учебных заведениях, включая (иногда) и средние школы. Больно бывает смотреть на ожиревших, одетых в засаленные спортивные костюмы и замызганные пионерские галстуки школьников, которых преподаватель, пыхтя и кряхтя, пытается поставить в какое-то подобие ушуистской стойки, но обычно не очень преуспевает в этом занятии. Поистине, для современных «тепличных» китайских детей «искусство воина», даже в спортивном варианте, — не самый подходящий вид деятельности…

Одно время я имел возможность лицезреть подобные тренировки каждый день, ибо школьная спортивная площадка располагалась как раз под окнами нашего шанхайского офиса; в свободное от ксерокса, факса и пересчитывания баксов время я подходил к окну и, размешивая кофе, смотрел вниз, на творящееся там безобразие… А еще как-то раз я забрел во «дворец Ушу», что на углу улиц Дундань и Чананьцзе в Пекине: скоро должна была начаться тренировка, и родители, приведшие своих чад в спортивный зал, начали их переодевать… зал был, по нашим понятиям, достаточно теплым, но на несчастных ребятишек безжалостно намотали несколько слоев одежды, включая шерстяные кальсоны и свитера. Началась тренировка, и стало видно, насколько неудобно детям двигаться во всем этом обмундировании, какие ленивые, некоординированные у них движения, как им не хочется заниматься спортом и, самое главное, насколько тренеру на все это наплевать…