Журнал Русская жизнь - Бедность (февраль 2008) Страница 9

«Газета-копейка», 4 октября 1910 г.

Наступили холодные ночи, а вместе с ними отошло для столичного пролетариата счастье (правда, не особенно завидное) ночевать под открытым небом.

Весной и летом вам приходилось, наверное, видеть у Кремлевской стены, на дальних дорожках Александровского сада, в глухих тупиках несчастных оборванцев обоего пола. Столичный пролетариат предпочитает спать на сырой земле, чем в душных, пропитанных ужасным запахом, ночлежках.

Воздух в них, действительно, таков, что непривычный человек может задохнуться. Нам лично известны два случая, когда студентам Московского университета при групповом осмотре одного ночлежного дома сделалось дурно от невозможного, спертого, проникнутого зловонием воздуха.

«Русские ведомости», 29 июня 1911 г.

Московская беднота - поденные рабочие, безработные, люди, по тем или иным причинам «сбившиеся с пути» и опустившиеся, а также нищие, как известно, питаются в харчевнях, дешевых трактирах, «обжорках» и с лотков. Пища, предлагаемая этому потребителю, в большинстве случаев такова, что есть ее может только совсем оголодавшийся человек.

Уже одна обстановка харчевен способна вызвать чувство брезгливости и у человека, видевшего всякие виды. Обыкновенно под них приспосабливаются дешевые, неудобные для жилья помещения, полутемные и сырые. Стены покрыты клочками изодранных, грязных и заплеванных обоев, за которыми ютятся тысячи тараканов, мокриц и клопов.

Полы грязные, покрыты сором и заплеваны; столы, за которыми едят посетители, только для вида стираются мочалкой и не очищаются от наросшей на них толстым слоем грязи, причем в трещины забиваются остатки пищи, разлагаются, издают неприятный запах. Кухни же харчевен еще грязнее и зловоннее помещения для посетителей «столовой»; здесь пар оседает на стены, на потолок, течет по ним грязными струйками, падает каплями, попадая в пищу; сотни тараканов-пруссаков ползают по стенам, столам, полкам и десятками попадают в кастрюли, котлы с пищей.

Обыкновенное «меню» харчевен: щи, каша, «жаркое», студень; бывает жареная и вареная рыба. Щи приготавливаются из небольшого количества дешевой, а потому часто провонявшей капусты, забалтываются мукой. Щи напоминают помои. Мясо к ним подается по желанию, за особую плату; оно черное, сухое и безвкусное, потому что питательные вещества его давно уже успели вывариться. Для «жаркого» употребляется мясо, начавшее издавать «душок». Покупается мясо для харчевен из остатков самых низких сортов; знатоки уверяют, что в некоторых харчевнях не редкость и мясо павших животных. Рыба появляется в харчевнях только в тех случаях, когда она приобретается по очень дешевой цене, т.е. более чем сомнительной свежести; ее варят, жарят, сдабривая крепкими приправами, отбивающими неприятный запах. Студень представляет из себя подозрительную серовато-сырую массу, в которой попадаются и колбасная шелуха, и кусочки рыбы, и мясо непонятного происхождения, и тараканы.

Однако, несмотря часто на явную недоброкачественность этих кушаний, продаются они недешево: рабочему, чтобы наесться досыта, приходиться затратить 20-25 копеек, что при случайном заработке в 80 копеек (в летнее время) является большим расходом; к тому же, после этой пищи потребитель сплошь и рядом страдает расстройством пищеварительных органов, особенно в летнее время, когда такие пищевые продукты, как мясо и рыба, подвергаются быстрой порче. Поэтому-то большинство рабочих летом предпочитает питаться всухомятку - таранью, луком и хлебом; хотя это и не так сытно, зато уже не противно.

Но кушанья харчевен еще хороши в сравнении с теми «рубцами», «требушкой», «голубцами», «печенкой» и т. д., которые продаются бабами с лотков на Хитровке: недаром же местный потребитель дал этой снеди такие характерные названия, как, например, «собачья радость», «чертова отрава», «антихристова печаль» и т. д. Но и все эти «радости» и «отравы» при содействии «мерзавчика», «жулика» (полусотки водки) уничтожаются потребителями в общем в большом количестве. Без «мерзавчика» же эти кушанья может есть только очень, очень голодный человек.

«Газета-копейка», 1 января 1913 г.

Вчера с 8 час. утра на улицах Москвы началась продажа конфетки с надписью: «Новогоднее счастье».

Продажу организовало общество попечения о беспризорных детях при управлении московского градоначальства. Общество в настоящее время имеет приют, в котором содержатся брошенные на улицу, на произвол судьбы, дети. За четыре года своего существования общество подобрало с улицы 1656 детей. Им дали приют, пищу и одежду и тем спасли от голода и преступлений.

В обращение пущено 1000 кружек. Конфеток заготовлено более миллиона. Синие ленты продавщиц и кружки снабжены надписью: «Не забудьте к Новому году беспризорных детей, и это принесет вам счастье».

Ирина Глущенко

Мясо

Советская микояновская многотиражка

Несколько лет назад, собирая материалы по истории советской кухни, я оказалась в архиве Микояновского мясокомбината. Это предприятие было флагманом советской пищевой индустрии, любимым детищем наркома Микояна.

Не знаю, витает ли здесь дух наркома, но дух эпохи - несомненно. В музее хранятся очки наркома, есть несколько его фотографий. В холле административного здания висит картина художника И. Блохина 1938 года, изображающая Микояна на комбинате. Группа из четырех человек в белых халатах (Микоян в черных начищенных сапогах) напряженно беседует. На заднем плане застыла работница в белом халате и платочке, вытянув руки по швам. Двое рабочих возятся в кутерах - фаршемешалках. Изображена и тележка для подвоза фарша.

Но не в этих деталях, а в самом здании комбината, его подавляющей мощи чувствуется дыхание 30-х годов - суровое, немного зловещее. Невероятная машина, запущенная когда-то, работает по сей день.

Как у всякого уважающего себя советского предприятия, у микояновского комбината была своя газета. Называлась она «За мясную индустрию!» Издание начало выходить в 1934 году, в первый год работы комбината.

Круг тем довольно обширен: строительство яслей, условия жизни в бараках, претензии к столовой, рассказы о стахановцах, критика отдельных работников, порядков, ответы на эту критику. Интересно бывает проследить какую-то историю. На первой странице, как правило, перепечатаны передовицы из «Правды». Надо сказать, что ситуация в стране не обходит стороной заводскую многотиражку. Здесь и материалы по процессу «троцкистско-зиновьевской банды», и обсуждение новой сталинской Конституции.

А вот дискуссия о новом законе, запрещающем аборты и обязывающем мужчин платить алименты. «Есть еще негодяи, которые смотрят на девушку не как на товарища-человека, а как на объект удовольствия».

Появление алиментов воодушевляет женщин:

«Я знаю, что тысячи женщин, девушек и детей, миллионы трудящихся благодарят партию и правительство за этот закон сталинской заботы о людях. Теперь уже молодые люди, прежде чем строить совместную жизнь, дважды проверят друг друга, чтобы не сделать ошибок, которые раньше имела молодежь. Возьмем пример с меня. Я сдуру вышла замуж за Тараканова - заместителя начальника ливерно-паштетного отделения. Только потом я узнала, что он до меня был женат, имеет ребенка. Все это он скрыл от меня. Теперь этот пошляк гуляет уже с третьей девушкой. Заверяет ее, что он „молодой человек“, скрывает от нее, что у него есть второй сын, на содержание которого он платит мне 100 руб. Алименты платит по суду, а до суда не давал на ребенка ни копейки, пьянствовал. Теперь после нового закона „молодым человечкам“ типа Тараканова трудно будет обидеть девушку».

Есть тексты, понятные лишь профессионалам:

«Мастер подготовительного отделения кишечного цеха тов. Фокерман небрежно относится к своей работе. 15 марта она для мюнхенской колбасы отправила говяжью череву, а кудрявку и гузенку оставила в цехе… 16 марта Фокерман не приготовила кудрявки для мюнхенской колбасы и предложила мастеру Ширяеву взамен баранью синюгу. РАБОЧИЙ».

Газета полна специфических терминов тридцатых годов - «халатность, головотяпство и разгильдяйство», «обезличка».

Характерно сочетание советского официозного стиля с очень личной, почти интимной нотой. Так, например, целая полоса посвящена тому, что у стахановца Сергея Шведова родился сын. Сначала идет рассказ самого Шведова: «У меня родился сын - первенец. Назвали его в честь Владимира Ильича Ленина - Владилен. Я устроил обед в честь новорожденного. У меня присутствовали: Аркадий Михайлович Юрисов (директор комбината, расстрелянный в 1937 году - И. Г.), Тимофей Ильич Карасев, Рудаков и другие. Гости принесли подарки. Аркадий Михайлович принес моему маленькому сыну 10 отличных апельсинов (очень характерно - фрукты исчисляли не килограммами, а штуками. Гость мог принести ребенку один апельсин, одно яблоко. Это было нормально. Неудивительно, что десять апельсинов так потрясли Шведова - И. Г.), хороший торт и коробку шоколада. Тов. Рудаков принес детский „конверт“… Это было на Новый год. Провели вечер хорошо. Он надолго останется в моей памяти. Я буду заботиться о своем сыне». Затем взволнованные строки матери - Фени Шведовой. И, наконец, поздравления коллег. «Поздравляю с новорожденным. Пусть он вырастет хорошим большевиком и строителем веселой зажиточной жизни. Мастер отделения крупскота Чепнов».