Шри Сатья Саи Баба Бхагаван - Ведическая мудрость в притчах и историях. Книга 1 Страница 9

Торговец не спал всю ночь, он все думал, как бы заполучить драгоценность у этих простаков, чтобы продать ее какому-нибудь миллионеру или махарадже. Утром он нашел дом мальчика и стал прохаживаться перед ним, надеясь встретить ребенка. Когда он увидел, как тот играет с бесценным алмазом, как с обломком мрамора, у него от волнения сжалось сердце. Ребенок бросил «шарик» на землю, как раз когда его мать выходила из дому, и камень, задев ее ногу, закатился под куст. Торговец предложил мальчику 100 рупий, 500 рупий! Мальчик, плача, пробежал домой и пожаловался, что прохожий никак не оставит его в покое. Мать вышла в сад и попросила торговца уйти, но тот, воспользовавшись случаем, сказал ей, что готов тут же выплатить ей 1000 рупий, если она отдаст ему камень.

Услышав это, она запретила ребенку играть с камнем вне дома; теперь он мог играть только в комнатах. Но торговец не уступал. Он появился на следующий день и предложил 10 тысяч рупий; мать отказалась и положила камень в железный ящик, закрыв его на замок. Когда торговец пришел на следующий день с 50 тысяч рупий, она отправилась в банк и поместила алмаз в надежный сейф.

Вы точно так же играете в шарики с именем Бога, не подозревая о его ценности. Как только она откроется вам, вы будете хранить это имя в глубине своего сердца как самое драгоценное сокровище. Знайте, что Божье имя – это ключ к успеху в ваших поисках согласия, доверия, мужества, света и освобождения.

48. Большее горе затмевает меньшее

Когда царь Дашаратха[21], отец Рамы, умер, некому было совершить погребальный обряд, и тогда послали за двумя его младшими сыновьями – Бхаратой и Шатругной, – гостившими в то время у родичей. Их не уведомили о смерти отца, и когда, приехав, они увидели безмолвное и недвижное тело царя, то были так потрясены, что сразу же бросились к царице Каушалье, своей мачехе. Увидев их, она разразилась слезами и поведала им подробности кончины Дашаратхи. Эта трагедия повергла Бхарату в невиданную скорбь; он бил себя в грудь, громко рыдая. Горе его было безутешным. Он сказал: «Мать, как я несчастлив! Я не имел возможности ухаживать за ним во время его болезни, в последние его дни… Увы, дорогой брат, – обратился он к Шатругне, гладя его по голове, – ты тоже лишился бесценной привилегии послужить отцу». Спустя несколько минут он продолжал: «Мать! Какая честь выпала Раме и Лакшмане! Они были с ним, они ухаживали за ним и спешили выполнить все его пожелания. Они были рядом с ним при его последнем вздохе. Нас здесь не было, но, может быть, отец отставил для нас какое-то напутствие? Что говорил он о нас в последние минуты, просил ли послать за нами?» Каушалья сказала: «Сын, у него на устах было лишь одно имя, лишь один образ сиял перед его глазами. Это имя – Рама, этот образ – Рама». Бхарата посмотрел на нее с изумлением и спросил: «Как это понять, что он произносил имя Рамы и мечтал о нем, когда Рама был у его изголовья? Почему он не стремился увидеть меня, который был далеко? О, как я несчастен! Я потерял любовь моего дорогого отца!» Каушалья отвечала: «Если бы Рама был рядом с ним, царь не ушел бы от нас». Бхарата вскричал: «Мать! Где же был Рама? И где он сейчас? Быть может, он поехал охотиться в лес? Или на берег Сарайю на прогулку?» Мать сказала: «Нет, нет. Он удалился в джунгли на 14 лет». Бхарата не мог больше этого выносить. «Увы, какая ужасная трагедия! Какое преступление, какой грех совершил Рама, что его обрекли на изгнание? Почему он ушел?» – «Твоя мать захотела, чтобы он ушел, и он ушел», – промолвила царица.

Когда Бхарата услышал это, горе, пережитое им из-за смерти отца, отступило, и скорбь при известии о том, что его мать обрекла Раму на 14 лет изгнания, затмила все остальное. Большее горе вытесняет меньшее.

49. Чайтанья – воплощение Бога

Чайтанья[22], еще будучи ребенком, давал понять своей матери, что он – воплощение Бога. Он был тогда малышом, ползающим на четвереньках.

В доме его матери находился в то время старый правоверный брахман, который готовил себе еду из продуктов, данных ему матерью. Брахман хотел, чтобы его пища была ритуально чистой, чтобы к ней не прикасались чужие руки. Он предлагал Богу еду, которую собирался съесть, – это была его жертва. Было уже довольно поздно, когда он сел перед изваянием Кришны, приготовившись к пожертвованию, и как раз в этот момент ребенок подполз к нему и запустил пальцы в миску с едой, сделав ее тем самым «нечистой». Снова брахман получил продукты, снова была приготовлена пища, и уже очень поздно обряд возобновился. Но и сейчас откуда-то приполз малыш и «загрязнил» священную пищу! Он напроказил и в третий раз. Мать оттащила его и пригрозила, что выбьет из него эти проделки. Но ребенок ответил ей со всей невинностью: «Он же сам звал Меня поесть, а когда Я подошел близко, он рассердился». Так Он открыл, что был Кришной.

50. Сострадание – знак величия

Самартха Рамадас шел как-то по деревне со своими учениками, которые, следуя позади него, увидели целое поле сочного сахарного тростника. Они устремились в заросли, стали рвать тростник и с большим удовольствием его грызть. Естественно, что владельца поля возмутило их поведение, и он набросился на них с толстой тростниковой палкой. Учитель был огорчен, что ученики пренебрегли дисциплиной и так предосудительно отдались желанию отведать сладкого сока. На следующий день они подошли ко дворцу царя Шиваджи[23], где гуру и его последователей ждал почетный прием. Шиваджи захотел лично присутствовать при ритуальном омовении гуру; когда Рамадас разделся, Шиваджи был поражен, увидев на его теле багровые кровоподтеки! Было ясно, что его били. Сострадание и жалость святого были настолько велики, что он принял на себя удары, предназначенные его ученикам! Шиваджи послал за владельцем тростникового поля, и когда тот, дрожа от страха, предстал перед царем и гуру, Рамадасу предложили назначить ему любое наказание. Но Рамадас признал вину своих учеников и благословил крестьянина, подарив ему право никогда не платить земельных налогов!

51. Награда за искренность устремлений

Когда-то под властью султана находились Матхура, Бриндаван и другие города и земли, расположенные по берегам Ямуны. Во время его правления в страну совершил паломничество царь государства Виджайянагар; он провел несколько дней в Бриндаване, где в храме совершал обряд почитания Кришны. Султан был убежден, что царь должен был выражать почтение тому, кто выше его самого.

И султан решил во что бы то ни стало увидеть того, кому царь поклонялся. Поздно вечером он подошел к храму и крикнул перед запертой дверью: «Кто там внутри?» И услышал голос, давший ему ответ: «Говинда Махарадж и Радха Рани» (Великий царь Говинда и царица Радха[24]). Теперь у него не было сомнений, что в храме находится высочайшая чета – Царь царей и Царица цариц. Его охватило страстное желание увидеть этих необыкновенных обитателей храма. Он прождал у дверей целых три дня – без еды и питья. Голод и жажда мучили его, но он боялся, что царственная чета может появиться каждую минуту и он пропустит их даршан.

На третью ночь, когда город спал, Говинда Махарадж и Радха Рани вышли из храма. Они дали знак султану следовать за Ними. На Них были великолепные одежды, усыпанные драгоценностями головные уборы, на ногах и руках звенели браслеты. Они шли, пока не достигли берега Ямуны, где собрались тысячи пастухов и пастушек, чтобы приветствовать их. Заиграла музыка, и под ярким светом луны начались танцы. На всех лицах сияла небесная радость. В четыре часа ночи чета вернулась в храм, но прежде чем пройти внутрь сквозь закрытую дверь, Они вложили в руки султана канканы (браслеты), которые носили над локтем, наказав, чтобы он хранил их. Он не успел вымолвить и слова, как Они исчезли.

В это время к храму подошла группа жрецов. Они увидели султана и, не узнав его, спросили, почему он здесь находится и что держит в руках. Они пришли, чтобы открыть замки внешних и внутренних дверей и приступить к утренним ритуалам – супрабхатаму и нагасанкиртану (гимну пробуждения и пению бхаджанов в процессии). Султан сказал: «Говинда Махарадж и Радха Рани только что вошли внутрь. Я был с ними на берегу Ямуны с полуночи и только что вернулся. Они дали мне эти канканы на хранение, я не знаю зачем». Жрецы не сомневались, что перед ними вор, схваченный на месте преступления и от страха плетущий небылицы. Они связали и избили его. Однако они обнаружили, что замки не сломаны и ничего не тронуто, только у статуи Кришны не было золотых канканов! И они поняли, что человек у храма – великий бхакта, получивший уникальный даршан Бога. Они оказали ему почести и молили простить им зло, совершенное по невежеству. Такова награда за искреннее устремление: беспредельное блаженство можно обрести неколебимой верой в Бога.

52. Ваш лучший друг