Михаил Барщевский - Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12 Страница 11

А правда заключается в том, что встреча на Кап д’Антиб – это просто выдумка, причем умышленная выдумка.

Если теперь обратиться к крупному уже обвинению относительно запугивания с целью получить акции «Сибнефти», то основная проблема здесь в том, что господин Березовский пытается преподнести агрессивные действия со стороны государства как агрессивные действия со стороны Абрамовича. Какому бы закону ни подчинялся деликт запугивания, в любом случае это должна быть угроза каких-то отрицательных действий со стороны господина Абрамовича против господина Березовского. А те угрозы, которые вменяются господину Абрамовичу, они все связаны с действиями государства. Первая угроза, которая вменяется, – это что правительство экспроприирует доли, якобы имеющиеся у Бадри и у господина Березовского в «Сибнефти», если они их не продадут. А вторая угроза – что они будут держать Глушкова в тюрьме дольше необходимого. Эти вменяемые угрозы каким-то образом должны превратиться из предупреждений в угрозы со стороны господина Абрамовича. Во-первых, очевидная сложность состоит в том, что господин Абрамович не контролирует действия российского государства, в то же время господин Березовский утверждает, что Абрамович стал очень влиятельной фигурой в окружении Путина, что был другом генерального прокурора и что он был очень влиятельным человеком за кулисами в правительстве России. Но у господина Березовского нет никаких доказательств этого. Уж кто-кто, а господин Березовский прекрасно знает, что Путин очень самостоятельный человек. Все мы понимаем, что у господина Березовского достаточно резкое отношение и свое мнение относительно правительства Путина, но сказать, что Путин позволяет, чтобы им манипулировал какой-то богач, – это просто невероятно.

Если господин Абрамович пытался запугать, надавить на господина Березовского и на Бадри, чтобы те отказались от требований относительно акций «Сибнефти», почему он тогда согласился выплатить им огромную сумму, по их же собственным показаниям, не требуя от них какого-то документа, освобождающего его от дальнейших обязательств? Он, по их сюжету, давил на них, чтобы они освободили его от его собственных обязательств доверительного управления этими акциями. Но без такого документа об освобождении как он узнает, успешно он на них надавил или нет?

Мы считали, что российское право должно применяться к деликту. На самом деле вменяемая угроза была связана с действиями в России и законами в России, которые привели бы к ущербу активам в России (а именно акции «Сибнефти») или человеку в России (то есть Глушкову). То есть здесь должно применяться российское право. Господин Березовский говорит, что он не мог подать этот иск раньше, пока господин Глушков оставался в России, пока он был в тюрьме. Господин Глушков покинул Россию только в июле 2006 года. Совершенно очевидно, что этот фактор никак не влиял на поведение господина Березовского. Все это время, пока господин Глушков был в России, господин Березовский угрожал российскому правительству, нападал, раздражал их и в речах, и в интервью в прессе, словом, вел себя совсем не так, как должен был бы себя вести, если бы действительно боялся за Глушкова. Он публично объявил о том, что он будет подавать этот иск, за четыре года до того, как он это сделал. Это в любом случае, по его же собственной аргументации, могло бы быть опасно для господина Глушкова уже тогда.

Госпожа судья, первый момент, который нужно отметить в отношении претензии в части РУСАЛа, заключается в том, что этот вопрос нельзя рассматривать в отрыве от претензий по части «Сибнефти». В том числе потому, что вопрос о том, имели ли долю в РУСАЛе Патаркацишвили и Березовский, тесно связан с вопросом о том, была ли у них доля или право требования в отношении «Сибнефти». Господин Березовский утверждает, что, согласно соглашению 1995 года, было договорено, что если одна из сторон займется каким-либо другим бизнесом, помимо «Сибнефти», то другие смогут в таких же долях в этот бизнес тоже зайти. Господин Березовский также утверждает в своем исковом заявлении, что стороны в 1995 году якобы договорились совместно участвовать в первоначальном приобретении алюминиевых активов, которые в следующем году они слили с активами Олега Дерипаски. Это критически важный аргумент в правовой позиции противной стороны, когда они говорят о том, что было якобы согласовано в 1995 году. Вторая причина, по которой эти два момента – претензии по РУСАЛу и «Сибнефти» – тесно связаны друг с другом, заключается в том, что, как и в отношении «Сибнефти», господин Березовский не внес ни копейки в приобретение алюминиевых активов. Но я думаю, что в данном случае он не говорит уже о том, что он имел право ни за что, без денег участвовать в этой инвестиции, это было бы абсурдно. Он говорит другое: что его доля в цене приобретения алюминиевых активов должна была выплачиваться из его доли в доходах от «Сибнефти». Но я уже объяснял, почему господин Березовский на самом деле не имел права ни на какую долю и почему эти деньги, которые он получал, не имеют никакого отношения к «Сибнефти».

Я хотел бы очень кратко, лаконично рассказать относительно того, что вчера заявляла противная сторона по поводу ссылки в предварительном договоре на партнеров и о соответствующих документах, где говорилось о том, что Березовский и Патаркацишвили имеют некую долю или права требования, некий интерес. Ссылка на партнеров в предварительном договоре была включена только для того, чтобы решить такую ситуацию: группа Trans-World, возможно, стояла за господином Абрамовичем, а у господина Дерипаски с Черными были проблемы, и он не хотел, чтобы они (Черной и его коллеги. – Прим. ред.) под прикрытием господина Абрамовича снова зашли в алюминиевый бизнес. Договоренность эта была достигнута в контексте так называемых алюминиевых войн. И я думаю, что стороны согласны с тем, что доходность алюминиевой промышленности тогда значительно сократилась, она была практически нулевой в силу рэкета, насилия, бандитизма. Практика решения вопроса посредством номинального владения, трастовых структур, подставных лиц и так далее приводила к тому, что никто не мог быть уверен в том, с кем он имеет дело. Как господин Булыгин отмечает, никто не знал на самом деле, собирается Абрамович платить за эти активы или нет, из своих он денег будет платить или не из своих, если вообще будет платить. Господин Дерипаска не знал, покупает ли Абрамович эти активы для себя или на самом деле братья Черные и Trans-World Group стоят за ним.

В 2004 году возникли очередные проблемы, связанные с отмыванием денег. Эти проблемы стали невыносимыми для господина Патаркацишвили к тому времени. Дело в том, что сотрудник банка Clydesdale в Европе по соответствию законодательству, который принял в свое время средства от компании «Девония», был обманут. И он отказался принимать эти средства от «Девонии». Он говорил, что это решение принято в австралийской штаб-квартире банка. В результате от господина Березовского и Бадри банк потребовал закрыть их счета как можно скорее. У них ушло больше трех лет, прежде чем они нашли банк, который был готов принять эти средства на свои счета. А тогда эти средства были заморожены, потому что Березовский и Патаркацишвили не могли эти средства перевести из банка Clydesdale в какой-то другой банк, могли только бегать по банкоматам и вынимать на улице деньги, больше ничего. Это наверняка объясняет, почему так странно господин Патаркацишвили согласился получать свои комиссионные. Бадри внес очень большой вклад в успех алюминиевой сделки. У него были личные контакты с большинством участвующих лиц, у господина Абрамовича таких контактов не было. Бадри провел переговоры и согласовал массу разных контрактов и договоренностей. И самое важное, после приобретения и слияния активов господин Патаркацишвили сыграл значительную роль в прекращении войны банд и рэкета, которые к тому времени практически поставили на колени эту промышленность. И после того как прекратилась эта война, отрасль снова стала прибыльная во благо своих владельцев. Господин Абрамович дает показания, в которых заявляет, что в итоге он согласился выплатить Бадри комиссию в размере 585 миллионов долларов и что такая договоренность была достигнута в августе. Возникает опять знакомая нам проблема: как же эти деньги перевести на западный счет? В это время Бадри уже являлся изгнанником и жил в Европе. Господин Абрамович позже согласился с господином Патаркацишвили, что он, господин Абрамович, переведет второй транш акций РУСАЛа вместо комиссионных, и тогда Бадри сможет от своего имени продать их Олегу Дерипаске. И тогда доход от этой сделки может совершенно честно быть представлен в западные банки, которым можно будет сказать: «Вот, я получил такую цену за активы, которые я продал».

Из меморандума фирмы «Брайан Кейв», из нескольких меморандумов, которые вам вчера были показаны, госпожа судья, совершенно понятно, что господин Дерипаска был озабочен тем, что у господина Березовского может быть тоже какой-то интерес, или какое-то владение, или какая-то доля в активах, которые приобрел Дерипаска от Бадри. Ну понятно, что господин Дерипаска этим немножко был взволнован, потому что господин Березовский в прессе заявлял, что у него тоже есть какая-то доля, какой-то интерес в этих активах. Поэтому господин Дерипаска и его юристы подумали, что если он подпишет соглашение с одним только Бадри, то в какой-то момент господин Березовский может предъявить к ним какой-то иск. И в итоге эту проблему решили следующим образом: господин Патаркацишвили гарантировал, что он был единственным представленным бенефициарным собственником тех акций, которые он продавал. И господин Дерипаска сказал, что он имеет дело только с господином Абрамовичем и что бенефициарным владельцем акций, которые продаются, является только Бадри Патаркацишвили и больше никто. То есть Бадри совершенно был не заинтересован в РУСАЛе, его интересовал только второй транш, который был создан для него специально в тот момент, когда этот транш продавался. Мы утверждаем, что у господина Березовского никогда не было никаких акций РУСАЛа.