Юрий Фельштинский - Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов Страница 11

Ваш и пр. А. Штейн

Германский посланник в Копенгагене – канцлеру

Сообщение № 19

Копенгаген, 23 января 1916 г.

Д-р Гельфанд, который вернулся в Копенгаген после трех недель пребывания в Стокгольме, где он встречался с русскими революционерами, конфиденциально сообщил мне следующее.

Сумма в 1 млн рублей, предоставленная в его распоряжение, была немедленно выслана, уже доставлена в Петроград и используется по назначению. Гельфанд настаивал приступить к действиям 22 января. Однако его агенты решительно отсоветовали, говоря, что немедленные действия были бы преждевременны. Они следующим образом обрисовали положение.

Организации по-прежнему твердо намерены начать революционную борьбу, но за последние два месяца политическая ситуация изменилась так, что выступать немедленно было бы неразумно.

Оппозиция буржуазных партий против революционного восстания и сейчас сильнее прежнего. Правительство тоже не сидит сложа руки, а искусно противодействует революционному движению. Оно дало руководящие посты нескольким деятелям, которые были до войны выразителями революционных идей, и этим сильно ослабило движение. Далее, оно приняло меры к улучшению снабжения продовольствием жителей Петрограда. Пассажирское движение между Москвой и Петроградом было временно прекращено, чтобы обеспечить быструю доставку продовольствия в Петроград.

Однако наибольшим препятствием является позиция правого крыла, которое хотело бы использовать восстание в своих целях. В революционном лагере опасаются, что, если бы восстание произошло в данный момент, реакционеры смешались бы с революционерами, чтобы внести в движение анархию. Революционеры не настолько уверены в своем контроле над массами, чтобы утверждать, что они останутся хозяевами положения, если эти массы выйдут на улицу. По всем этим соображениям восстание необходимо отложить до того времени, когда такая уверенность появится.

Пропаганда за мир со стороны реакционеров тоже компрометирует восстание, которое должно служить целям революции. Хотя эти факторы нельзя считать достаточно серьезными для того, чтобы отменить восстание, они все же существенны и делают преждевременные выступления неразумными. Весьма вероятно, что созыв Думы может привести к дальнейшим политическим конфликтам и вызвать революционные действия раньше, чем полагают нужным лидеры. Лидеры революционного движения сейчас придерживаются мнения, что в данных обстоятельствах, если не произойдет неожиданных изменений, важно по-прежнему занимать выжидательную позицию, чтобы быть уверенным не только в том, что на улицу удастся вывести достаточно многочисленные массы, но и в том, что можно будет сохранить над ними контроль, когда будет подан сигнал.

Правые партии склонны к миру, и считается, что правительство можно подвести к идее мира. Позиция Хвостова[114], министра внутренних дел, неопределенна. Хотя он теснейшим образом связан с реакционными партиями, в конфиденциальном разговоре с некими руководящими лицами он сказал, что «он – самый передовой революционер в России» и что необходимо свергнуть царя Николая[115]. На заседании одного из комитетов Думы Хвостов устроил так, что ему был задан вопрос: знает ли он, что в придворных кругах есть группа, ратующая за мир? Он ответил, что это ложные слухи и что он выслал из Петрограда лицо, их распространявшее, а именно госпожу Васильчикову[116].

Из исключительно надежного источника известно, что договор с Антантой был целиком прочитан на съезде правых партий. При этом особое внимание было обращено на тот пункт, где говорится, что, в случае угрозы неприятеля царским дворцам или в случае революции в стране, Россия имеет право на сепаратный мир. В том, что этот документ был зачитан, сомнений нет. Вопрос лишь в его подлинности.

Брокдорф-Ранцау

Штейнвакс – послу Бергену в МИД Германии

Меморандум

Берлин, 8 мая 1916 г.

Согласно отчету от 28 апреля кредит в 130 тыс. марок, выданный мне министерством иностранных дел в конце сентября 1915 года на русскую пропаганду, не только полностью исчерпан, но и закрыт с дефицитом в 1011 марку 93 пфеннига. Этот дефицит был выплачен мне сегодня кассой представительства.

Позже, в декабре 1915 года, Ваше превосходительство согласились выплатить еще 60 тыс. марок, которые г-н Кескюла должен был истратить на русскую пропаганду в виде трех месячных вложений. Из этих денег мне удалось получить 50 тыс. марок в виде сбережений на кредит в 130 тыс. марок. Большую часть оставшихся 10 тыс. марок я покрыл из собственных средств. Кроме того, первоначальная сумма пошла на поддержку более или менее успешных новых предприятий и действий, о которых я время от времени получал устные отчеты.

Наконец, как было согласовано с Вашим превосходительством, 2 тыс. рублей и 1500 швейцарских франков было предоставлено политотделу генштаба армии на предприятие князя Мачабелли[117].

Немедленно либо в ближайшие недели или месяцы потребуются значительные суммы на следующие предприятия:

1. За последние несколько месяцев Кескюла завязал многочисленные связи с Россией и несколько раз посылал туда скандинавских социалистов с рекомендациями к ведущим деятелям, которые настолько хорошо ознакомили их с положением в России, что опубликованные позже отчеты вызвали восхищение в кругах социалистов Севера. Он также поддерживал весьма полезные контакты с Лениным и передавал нам содержание отчетов о положении в России, посылаемых Ленину его доверенными агентами в России. Поэтому надо продолжать обеспечивать Кескюлу всеми необходимыми средствами. Принимая во внимание крайне неблагоприятные условия обмена, 20 тыс. марок в месяц будет как раз достаточно.

2. Личев сейчас начал все свои приготовления (т. е. бюро в Стокгольме и в Гапаранде) и собирает вместе всех русских революционеров, живущих в разных городах Скандинавии, чтобы использовать их индивидуальные возможности. Он напечатал в Стокгольме несколько очень важных брошюр и по надежным каналам переправил их в Россию. Поэтому я покорнейше прошу Вашего разрешения платить ему 6 тыс. марок в месяц в ближайшие три месяца.

3. Клейн также успешно переправил в Россию ряд важных информационных листков и небольших брошюр. Он также организовал информационную службу на вокзале в Стокгольме, которая информирует русских, едущих из Америки и Канады, как избежать мобилизации в русскую армию, или, если мобилизация неизбежна, убеждает их иллюстративными материалами и устно, что русские пленные в Германии находятся в хороших условиях. Для этой информационной службы и для распространения в русских окопах следует издать простую книжку с картинками из жизни лагерей для военнопленных в Германии с подробным описанием условий их содержания. Клейн получает жалованье 300 марок в месяц, но расходы, вызванные его новой деятельностью, теперь возросли до 700 марок в месяц. Я бы также просил выдать мне 3 – 4 тыс. марок для издания предложенной книги с картинками.

4. Я оцениваю расходы на наше частное печатное заведение, которое начнет работу в этом месяце, в 800 – 1000 марок в месяц. Позже оно будет печатать все необходимое для Клейна, Личева и Кескюлы.

5. Расходы на перевод и издание на нескольких языках книги, описывающей положение в России на основании выступлений русских членов Думы, вероятно, составят 10 тыс. марок.

Поэтому я прошу Ваше превосходительство согласиться на выдачу следующих сумм:

1. Кескюла. Остаток за март, апрель, июнь – 70 тыс.

2. Личев. Май, июнь, июль – 18 тыс.

3. Клейн. Апрель, май, июнь (зарплата, организационные расходы, книга) – 7 тыс.

4. Печатные работы в Стокгольме – 2 тыс.

5. Отчеты Думы – 10 тыс.

6. Мелкие предприятия, путешествия, мелкие печатные работы – 23 тыс.

Итого – 130 тыс. марок.

Могу ли я просить Ваше превосходительство перевести эту сумму на счет А Немецкого банка?

Штейнвакс

Германский посланник в Берне – канцлеру

Сообщение № 1885

Миссия Германской империи

Берн, 24 августа 1916 г.

Содержание: связь с русским социалистом-революционером.

Совершенно секретно! Срочно!

Барон Хеннет[118], состоящий в настоящее время на службе в военном бюро Австро-Венгерской миссии, встретился вчера с русским социалистом-революционером Цивиным[119]. В курсе этого был военный атташе Австро-Венгрии. Основная причина этой встречи состоит в том, что Цивин хотел поехать отсюда через Германию в Швецию.

Барон Хеннет сообщил мне о Цивине следующее.

Немного более года тому назад Цивин совершенно случайно познакомился с австро-венгерским консулом в Давосе, который ввел его в австро-венгерскую миссию. Цивин – член партии социалистов-революционеров (эсеров), у него отличные отношения с ее ведущими членами, например Черновым[120] и Бобровым[121]. Он принимал активное участие в революционных выступлениях в 1905 и 1906 годах, некоторое время провел в тюрьме, однако в скором времени его выпустили, и с тех пор он живет в Швейцарии. Он занимался революционной и пацифистской пропагандой как среди русских военнопленных в Австрии, так и в России.