Олег Козинкин - Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу? Страница 11

Доклады и зачеты приняты? Или – знали и хрен с ним?» Т. е. такое впечатление от того, как «изучали» наши стратеги в ГШ «опыт» идущей в Европе войны, что их это не волновало. И как отписал нарком Тимошенко – ничего нового он в опыте идущей войны для себя не увидел…

При этом почитайте доклады Тимошенко и Жукова на совещаниях декабря 1940 года – они в них демонстрируют свою осведомленность о том, как будет совершаться нападение на СССР, если Гитлер начнет войну: именно массированным нападением с вводом всех своих сил и сразу. (Доклад генерала армии Г. К. Жукова мы уже разбирали в книге «Почему не расстреляли Жукова?», доклад Тимошенко желающие сами могут легко найти в интернете, и он также подробно разбирался в книге «Мировой заговор против России», М. 2014 г.)

Однако при разработке наших планов на отражение агрессии уже Жуковым «делалось предположение, что боевые действия с обеих сторон могут начаться лишь частью сил. Как отмечал Г. К. Жуков, «Нарком обороны и Генштаб считали, что война… должна начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений».[2]

Таким образом, в оперативном плане была заложена стратегическая ошибка в оценке сил и способов ведения боевых действий противником в начальном периоде войны. И это случилось, несмотря на выводы советских военных теоретиков, что главной отличительной особенностью военных действий на Западе явилось их внезапное начало полностью развернутыми еще до начала вторжения силами (указанное сочинение, с. 54–55)».

(Примечание. Как указывает «генштабист»: «на то они и теоретики в итоге, что создавали теории, а вот правильность этих теорий могла доказать только практика. И что она показала в итоге? Какие были основания эти теории воспринимать как истину, ведь они рождались после событий, опровергались или подтверждались другими событиями. Так кто в итоге был прав: Снесарев, Шапошников, Свечин, Тухачевский, Красильников и пр.? Даже сейчас сложно ответить, кто из них был единственной и непоколебимой истиной…»)

Было ли это ошибкой или сознательным вредительством – увы, никто сказать уже не сможет. Под «протокол». Но мы вполне можем утверждать, что идиотами наши стратеги точно не были. А поэтому, увы, это было все же не ошибкой, а именно вредительством, с целью уничтожить СССР. Можно ли это доказать? Без следственных дел и признаний маршалов такое доказать, конечно же, невозможно.

Полковник ГШ ставит и такой вопрос: а может вредительства и не было, и то, что произошло, было «объективными обстоятельствами, обусловленными особенностями оборудования будущего ТВД, физико-географическими и климатическими факторами»? Может, это было связано с тем же «характером дорожной сети, что объективно в отведенные противником сроки не позволяло сосредоточить и расположить группировки «умно», а не как попало, исходя из возможностей расквартирования, станций погрузки и выгрузки и т. д.»?

Однозначно – все эти факторы влияют в итоге на возможную неудачу. Но если их не учитывать при планировании, или планирование идет с искаженными факторами, то жди беды. А вот следующие вопросы вполне точные: «Почему объективно немцы, планируя войну, не могли ее правильно спланировать и организовать подготовку так, чтобы мы не могли отреагировать? Почему ОКВ и ОКХ должны быть глупее нашего Генштаба, почему противник должен всегда быть «глухим, слепым, да к тому же еще и дураком», что это за «основа для принятия решений»? Немецкие военные были опытнее, образованнее, да просто умнее, чем наши герои гражданской войны со своим народом, с искоренением военных традиций и военной касты, с преданием забвению истории и опыта русской армии».

Увы, все это также было у наших будущих маршалов Победы в предвоенные месяцы в Генштабе.

Работая над книгой, дал ее почитать «простому военному пенсионеру» А. Севагину, который (как и положено простому военному, «немного» разбирающемуся в таких вопросах) очень удивился: «Только вот вопрос, можно ли назвать это стратегической ошибкой? Если, с одной стороны, считали, что можно нанести превентивный удар по отмобилизованным войскам Германии, а с другой стороны, что не учитывали возможность такого удара немцев? По расчетам немецкого штаба мобилизационный ресурс СССР составлял как минимум 11 миллионов человек. У немцев такого ресурса не было. Какие к черту приграничные сражения! У немцев был единственный вариант, ударить сразу и со страшной силой. Самое главное было для них – сделать все, чтобы сорвать отмобилизование РККА. Т. е. мощными «каннами» прорвать оборону, стремительно прорваться в глубь территории СССР, окружить и уничтожить как можно больше наших войск. Неужели в нашем ГШ этого не понимали? В это трудно поверить. В любой армии есть военные теоретики, есть преподаватели военных академий. Каждый военный конфликт в мире сразу разбирается и анализируется. Разборы и анализ действий войск в первую очередь поступают в Генеральный штаб армии. Шла мировая война, немцы взяли всю Европу. Как можно не учитывать выводы военных теоретиков? Неужели маршал и генерал армии ошиблись в таком вопросе?»

Исследователь М. Нейман по поводу слов Жукова: «Одно дело, что сказал Георгий Константинович [в свое оправдание] в своих мемуарах это одно, а планирование – совсем другое. И при планировании совершенно точно было определено, что немцы будут готовы на 15-й день, только не войны, а от «дня М». И своё планирование вели от «дня М»…».

Полковник ГШ РФ поправляет подполковника «из войск» Неймана: «Берем Директиву 21 («Вариант Барбаросса») и документы по его реализации! Какие 15 дней, смотрим графики! 4 месяца 9 волнами, танковые части (10 дивизий) в последние две недели двумя волнами, авиация в последние 4 дня, а до этого только штабы и саперы! Так что реальность становилась очевидной только за 2 недели до старта! Нет, не дураки в Вермахте планированием занимались. Вот откуда и 18 июня – мы обнаружили прибытие танковых дивизий, и все стало однозначным!»

(Примечание. Говоря о «18 июня», надо сказать, что после облета границы 18 июня комдивом 43-й САД Н. Г. Захаровым в полосе ЗапОВО, донесения об этом полете в Москву отправляли пограничники. И судя по всему, эти данные облета легли на стол Сталину в этот же день. Через Берию. В отчете показано было, что немцы двинулись к границе, к штабам своих дивизий, наконец, и технику – танки, авиацию, и живую силу. Это было зафиксировано, и после этого 18 июня и пошли в округа те самые «директивы ГШ от 18 июня» на приведение в боевую готовность приграничных дивизий с выводом последних на их рубежи обороны из казарм. 20 июня в Москве Разведуправление получило от НКГБ СССР разведсводку «о военных приготовлениях Германии против Советского Союза». После чего РУ подготовило доклад для Жукова Тимошенко. Но об этом подробнее в следующих главах…)

Планирование велось от начала мобилизации, которую можно проводить как открыто и официально, так и скрытно и поэтапно. И до начала войны. Немцам отмобилизование при этом особо не нужно было проводить – достаточно было только перебрасывать вермахт к границам СССР. А мы могли и проводили именно скрытое отмобилизование «распорядительным порядком», призвав на сборы те самые 800 тысяч приписников (проверять численность и укомплектованность войск не в целом, а именно в приграничных округах, то, что доукомплектование они проводили, и доукомплектовывались только тылы, в данном исследовании мы не будем – лучше, чем об этом показывал маршал М. В. Захаров и прочие Баграмяны, мы показать не сможем).

Также и о «мобресурсе» Германии: «Известно, что через призыв в Германии прошли более 20 млн чел. Учитывая, что перед началом войны в Германской армии уже служило более 7 млн чел., то осталось 13. Это не моб. ресурс? А учитывая французов, эстонцев и прочих? У немцев была хорошо отлаженная система пополнения армии в военное время» (М. Нейман).

Тут стоит дать некоторые поправки – Мобилизационные возможности Германии были в любом случае более низкими, чем у СССР, и это не только людские ресурсы. Не зря уже осенью 41-го немецкие экономисты поставили Германии «диагноз» – экономически Германия войну проиграла. Не от хорошей жизни они привлекали наших пленных на тыловых работах в вермахте, чего СССР не делал. И в войне победила экономика, которую мобилизовал Сталин в СССР, но надорвал Гитлер в Германии. В конце концов, в Германии даже монеты стали делать из цинка уже с 1939 года (как и в Первую Мировую), а в СССР – монеты оставались никелевыми и латунными и во время войны….