Александр Бондаренко - Утаенные страницы советской истории. Книга 2 Страница 11

В те годы чехословацкие политики и военные помнили, как летом 1918 года 1-я армия Восточного фронта под командованием Тухачевского нанесла поражение чехословацкому корпусу на Волге. Так что оснований симпатизировать первому заместителю наркома обороны СССР у Бенеша не было, а вот поставить крест на его карьере у Праги резон в общем-то был.

Версия Шелленберга об использовании немцами Бенеша и передаче Сталину частично сфабрикованных документов о тайных связях Тухачевского с германским генералитетом выглядит вроде бы правдоподобно и логично. Но некоторые неточности наводят на мысль, что бывший немецкий разведчик, возможно, обманывал читателей. Утверждается, ГПУ по требованию имперской службы безопасности заплатило за компромат на Тухачевского три миллиона золотых рублей, которые будто бы стали использоваться для финансового обеспечения немецких агентов в СССР. Но, дескать, начались провалы агентуры, так как чекисты переписали номера купюр.

Однако в середине 1930-х годов никакого ГПУ не существовало! И Шелленбергу по долгу службы полагалось бы это знать. К 1937 году не было в обращении и золотых червонцев, тем более что на них никогда не было номеров! Ни в каких архивных документах советских органов безопасности, касающихся Тухачевского, нет упоминаний о «немецком следе». Это признает, например, Павел Судоплатов, курировавший перед войной, как заместитель руководителя разведки НКВД, германское направление.

Судя по некоторым свидетельствам, фашистская верхушка Германии не владела информацией о скрытых пружинах событий 1937 года в СССР, и возможности немецких спецслужб сильно преувеличиваются многими историками до сих пор. В одной из своих застольных бесед с приближенными Гитлер признал: «До сих пор так и не выяснено, действительно ли разногласия между Сталиным, с одной стороны, и Тухачевским и его сообщниками — с другой, зашли настолько далеко, что Сталину пришлось всерьез опасаться за свою жизнь, угроза которой исходила от этого круга лиц» {Ликер Г. Застольные разговоры Гитлера. М., 1993).

Версия о «немецком следе» как ни странно была введена в оборот Никитой Хрущевым в 1961 году. «Жертвами репрессий стали такие видные военачальники, как Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Егоров, Эйдеман и другие, — говорил Хрущев. — Это были заслуженные люди нашей армии, особенно Тухачевский, Якир и Уборевич, они были видными полководцами. А позже были репрессированы Блюхер и другие видные военачальники.

Как-то в зарубежной печати промелькнуло довольно любопытное сообщение, будто бы Гитлер, готовя нападение на нашу страну, через свою разведку подбросил сфабрикованный документ о том, что товарищи Якир, Тухачевский и другие являются агентами немецкого Генерального штаба. Этот «документ», якобы секретный, попал к президенту Чехословакии Бенешу, и тот, в свою очередь, руководствуясь, видимо, добрыми намерениями, переслал его Сталину. Якир, Тухачевский и другие товарищи были арестованы, а вслед за тем и уничтожены».

Эта версия по странному совпадению близка к утверждениям бывших приближенных Гитлера Шмидта и Шелленберга, укрывшихся на Западе не без участи я спецслужб держав-победительниц.

Сам факт направления Бенешем письма Сталину, как утверждают некоторые исследователи, сегодня можно считать установленным. Чехословацкий президент вроде бы подписал письмо в Кремль 8 мая 1937 года, а 24 мая состоялось постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о «заговоре в РККА», опиравшееся на материалы НКВД и личное послание Бенеша. К сожалению, сам текст этого послания до сих пор не найден. Молчат и наши, и чехословацкие архивы. Не опубликовано и постановление Политбюро, в котором должна была идти речь о планах военных заговорщиков свергнуть Сталина и советское правительство.

Не ясно также, можно ли верить чехословацкому посланнику в Берлине Мастному, сообщившему Бенешу о беседе с одним из германских представителей. На тайных переговорах между Берлином и Прагой в конце 1936 года граф Траунсмансдорф, объясняя проволочки в переговорном процессе, якобы поведал, что «действительной причиной решения канцлера (Гитлера. — Авт.) о переносе переговоров является его предположение, основывающееся на определенных сведениях, которые он получил из России, что там в скором времени возможен неожиданный переворот, который должен привести к устранению Сталина и Литвинова и установлению военной диктатуры».

Нет никаких гарантий, что чешский дипломат стал объектом целенаправленной дезинформации, притом необязательно немецкой разведки. Известно, что игру вели на «советском поле» и другие разведки, имевшие своих людей и в германском МИДе, и в гитлеровских спецслужбах. Нелишне напомнить, что Каганович в разговоре с Чуевым о судьбе Тухачевского обронил фразу, которую позднее он никогда не развивал.

ЧУЕВ: «Сейчас пишут, что показания выбиты из них чекистами».

КАГАНОВИЧ: «Дело не в показаниях, а в тех материалах, которые были до суда».

ЧУЕВ: «Но их подбросили немцы Сталину через Бенеша».

КАГАНОВИЧ: «Говорят, английская разведка. Но я допускаю, что он был заговорщиком. Тогда все могло быть».

Конечно, свидетельства старого Кагановича — тоже не истина в последней инстанции, но на некоторые мысли его воспоминания наводят. Передавали немцы Сталину материалы на Тухачевского или информация об этом целенаправленно распространялась после войны разведкой «третьей страны», например, британской?..

Решительный и волевой Тухачевский, имевший в войсках серьезный авторитет, встань он действительно на путь антиправительственного переворота, гипотетически мог представлять угрозу для Сталина. В отличие от партийных говорунов типа Бухарина и Зиновьева он был человеком действия, к тому же склонным к авантюризму, без чего перевороты редко бывают успешными. Со времен Гражданской войны было известно и о беспощадности этого военачальника, который без особых сантиментов относился к собственному народу. Он командовал в 1921 году войсками, подавлявшими Кронштадтский мятеж и восстание крестьян в Тамбовской губернии, широко использовал практику расстрела заложников, намеревался применить газовые атаки против непокорных крестьян.

Сохранилось любопытное указание Тухачевского начальнику штаба войск, боровшихся с тамбовскими повстанцами, от 8 июля 1921 года: «Немедленно взять из населения деревень, вблизи которых расположены важные мосты, не менее пяти заложников, коих в случае порчи моста надлежит немедленно расстреливать».

Еще как-то можно понять систему с заложниками на вражеской территории, практиковавшуюся в прошлые века. Но страшную жестокость будущего маршала по отношению к соотечественникам можно объяснить только безразличием к судьбе простого народа и карьеристскими побуждениями. Впрочем, первому поколению красных военачальников, сгинувших в 1930-е годы, национальное чувство не было присуще. Они, как и их политические лидеры, руководствовались меркой классовой целесообразности...

Бывший переводчик Гитлера Шмидт в своих воспоминаниях утверждал, что заговор военных в СССР не удался из-за промедления Тухачевского, который решил перед переворотом еще раз встретиться с немецкими генералами. Для этого представился удобный повод: Тухачевскому вновь поручили участвовать в церемонии коронации нового английского короля Георга VI, намеченной на 12 мая 1937 года. Это, по словам Шмидта, и привело к отсрочке переворота на три недели, которых хватило НКВД для завершения приготовлений к арестам руководителей военного заговора.

Утверждения некоторых авторов о возможности переворота в мае 1937 года выглядят весьма дискуссионно, если принять во внимание реальную внутриполитическую ситуацию в СССР весной 1937 года: после смерти Орджоникидзе в руководстве ВКП(б) не осталось оппонентов генсека, НКВД, во всяком случае его московский аппарат, уже находился под полным контролем ставленника Сталина Ежова, ввести в Москву несколько верных заговорщикам полков было невозможно при наркоме обороны Ворошилове и неослабном контроле Особого отдела НКВД за войсками. В самой столице располагались надежные части органов внутренних дел.

Отстранение от власти Сталина можно было провести годом раньше, когда НКВД возглавлял Ягода, отвечавший и за охрану Кремля. И если уж говорить об опоздании возможных заговорщиков, то опоздали не на три недели, а на год. И если они действительно решили действовать в мае 1937-го, то это говорит или об их крайнем авантюризме, или что кто-то неизвестный подталкивал их на заведомо самоубийственную акцию.

С причиной срыва второй поездки Тухачевского в Лондон, о которой писал Шмидт, многое неясно. Под надуманным, как считает большинство историков, предлогом — подготовки немецкой разведкой покушения на него — Политбюро приняло решение направить в Лондон заместителя наркома обороны В. Орлова.