Валерий Рязанцев - В кильватерном строю за смертью Страница 11

ГЛАВА V. ПРОЛОГ МОРСКОЙ ТРАГЕДИИ

Годовым планом боевой подготовки Северного флота в августе 2000 года на флоте предусматривалось провести сбор-поход кораблей под руководством командующего флотом. Сбор-поход — одна из узаконенных форм боевой учебы. Чтобы подготовить такие учения, штабам флота необходимо заранее разработать ряд учебно-боевых документов, организовать подготовку боевых и обеспечивающих частей флота, проверить готовность их к выходу в море. Командование Северного флота решило «упростить» процесс подготовки к сбор — походу и придумало новую форму подготовки сил — «комплексная боевая подготовка сил АМГ» Такой формы боевой подготовки не значилось ни в одном служебном документе ВМФ. Установленный комплект учебных документов, который предусматривает подготовку и проведение сбор — похода, на «комплексную боевую подготовку» штаб Северного флота не разрабатывал. Ограничились разработкой плана выхода кораблей, который по структуре напоминал план выполнения боевых упражнений и рассылкой на объединения и соединения флота примитивных указаний и распоряжений. Эти документы на рассмотрение главнокомандующему ВМФ не представлялись.

Главный штаб ВМФ молчаливо согласился с тем, что на Северном флоте самовольно изменили годовой план боевой подготовки и в очередной раз решили провести липовые тактические учения. В Москве так же согласились с тем, что на флоте во время подготовки «комплексного выхода на боевую подготовку» не выполнили две директивы Главного штаба ВМФ, которые предписывали во время сбор — похода кораблей провести совместные учения спасательных сил ВМФ и спасательных сил флота и контрольные испытания торпеды УСЭТ-80. Учения спасательных сил вообще не разрабатывались, а на контрольные испытания торпеды командование флота направило совсем не тех офицеров, которые должны были эти испытания проводить. Северный флот часто отличался неисполнительностью, но был неприкасаемым флотом.

Те немногочисленные документы, которые штаб флота разработал на «комплексную боевую подготовку», в августе 2000 года имели много недостатков и не обеспечивали безопасность плавания сил в море. Вот несколько примеров таких недостатков.

Морские районы подводных лодок были определены таким образом, что выполняя боевые упражнения, каждая АПЛ могла получить серьезные повреждения от учебного оружия соседней подводной лодки. Одной из атомных подводных лодок была назначена глубина погружения больше, чем имеющиеся в районе отличительные глубины (отличительные глубины– глубины возвышенностей морского дна, которые резко отличаются от окружающих глубин и которые создают опасность для мореплавания). К-141 «Курск» запланировали морской район, который не предназначался для совместного плавания противолодочных надводных кораблей и атомных подводных лодок.

План спасательного обеспечения сил флота не предусматривал выполнения ни одного специального действия спасательных сил, которые должны выполняться в случае фактических спасательных работ. Подобных примеров можно привести не один десяток.

Допустим, что ошибки при оформлении документов допустил офицер-оператор. Но эти документы без каких-либо исправлений подписали главный штурман Северного флота, начальник управления боевой подготовки флота, начальник штаба флота, командующий флотом.

Зачем я говорю здесь о недостатках, которые вроде бы не являются причиной гибели подводной лодки? Да, вышеперечисленные недостатки не являются прямой причиной гибели АПЛ. Гибель К-141 «Курск» произошла из-за рокового совпадения конструктивных недостатков в проектировании и строительстве атомных подводных лодок нового поколения, конструктивных недостатков в разработке и производстве морского оружия на сильных окислителях с недостатками и анохронизмом в системе профессиональной подготовки моряков — подводников и специалистов управленческих структур военно-морского флота. Недостатки в разработке учебных документов — это не ошибки и не халатность офицеров. Это типичный показатель уровня профессиональной подготовки наших военных моряков. Как они обучены и научены что-то делать, так они и делают. По-другому сделать они просто не могут.

Если бы из множества начальников в Главном штабе ВМФ, в штабе и управлениях Северного флота, 1-й флотилии, 7-й дивизии подводных лодок хотя бы один адмирал или офицер профессионально выполнил свои служебные обязанности во время подготовки кораблей Северного флота к выходу в море 10 августа 2000 года, трагедии удалось бы избежать. Если бы в составе многочисленных комиссий, которые проверяли К– 141 «Курск» и экипаж, хотя бы один адмирал или офицер был бы профессионалом своего дела, катастрофы подводной лодки не произошло бы, даже при наличии конструктивных недостатков АПЛ и торпедного оружия, недостаточной подготовке экипажа.

Отсутствие профессиональных знаний и умений у офицеров управленческих структур и экипажей боевых кораблей стало реальной опасностью не только для военных моряков, но и для государства в целом. Нарушения нормативных правил морской службы по причине плохого знания своей профессии, низкая боевая выучка приводят не только к гибели моряков и боевых кораблей, но реально создают предпосылки к возникновению на суше и на море глобальных техногенных катастроф, в которых могут пострадать миллионы граждан. Но на все разговоры о профессиональной подготовке российских военных моряков наложен строгий запрет.

После катастрофы корабля все говорят о мужестве и самопожертвовании тех, кто погиб или случайно спасся, и молчат о том, что трагедия случилась, как правило, из-за неудовлетворительной выучки тех, кто пострадал, и тех, кто их так плохо подготовил. Понятно, что не совсем этично усугублять горе утрат какими-то упреками в адрес погибших моряков. Об этом надо было говорить до трагедии, а не после нее. К сожалению, в ВМФ России не принято гласно говорить о недостатках в боевой выучке моряков ни до, ни после очередной катастрофы боевого корабля. Поэтому в ВМФ СССР и России тонули и тонут, горели и горят, взрывались и взрываются только «лучшие экипажи».

Вот как о проблеме аварийности кораблей военного флота говорит академик А. Н. Крылов. «Описание бывших аварий, критический разбор их причин, широкое и правдивое о них оповещение могут способствовать предотвращению аварий или, по крайней мере, способствовать устранению повторения аварий, уже бывших ранее.

Критический разбор покажет, что часто истинная причина аварии лежала не в действии неотвратимых и непреодолимых сил природы, не в „неизбежных случайностях на море“, а в непонимании основных свойств и качеств корабля, несоблюдении правил службы и самых простых мер предосторожности, в небрежности, отсутствии предусмотрительности и тому подобных отрицательных качествах личного состава. Вот здесь — то широкое оповещение и может способствовать превращению этих отрицательных качеств в положительные».

Современные российские академики, генеральные конструкторы боевых кораблей, «флотоводцы» сегодня все делают для того, чтобы скрыть, исказить истинные причины аварий и катастроф кораблей военно-морского флота.

Если общественности страны не говорят об истинной причине гибели или аварии боевого корабля, всем кажется, что произошла нелепая случайность, от которой никто не застрахован. Но ведь любая авария или катастрофа на военном объекте — это целая цепь взаимосвязанных объективных и субъективных факторов, причин и явлений. Это следствие всех тех накопившихся проблем, которые кто-то из должностных лиц должен был знать, решать и устранять.

Сами по себе техногенные катастрофы и аварии не возникают. Им всегда предшествует так называемый «угрожаемый период», и всегда имеются видимые признаки надвигающейся беды. Выявить признаки и определить «угрожаемый период» перед катастрофой или аварией могут только профессионалы своего дела. Они же могут и предупредить их возникновение. Дилетанты, неучи, недисциплинированные и безответственные полупрофессионалы, руководители, которые умеют только ставить свою подпись там, где им укажут подчиненные, готовят трагедии. Профессионалы своего дела трагедии предупреждают. По-другому быть не может.

Сегодня во флоте России очень много должностных лиц, которые по уровню личной подготовки не могут профессионально исполнять свои служебные обязанности. 3аставить их повысить уровень своих теоретических знаний и практических навыков невозможно. Для этого надо изменить всю систему профессиональной подготовки военных моряков, и самое главное, изменить систему оценок уровня подготовленности каждого военного моряка и экипажа в целом. Радикальные изменения не приносят скорых положительных результатов, но если мы хотим добиться успеха в чем– то, надо решительно и безжалостно расстаться с тем, что уже отжило свое время. С дилетантами и неучами в морском деле надо расстаться. Их места должны занять военные моряки с современным уровнем образования, с современными взглядами на строительство и применение флота в современных условиях.