Михаил Кириллов - Перерождение (история болезни). Книга пятая. 2005 г. Страница 11

Еще одна составляющая перерождения – бездуховность, в основе которой всегда лежит ложь, обман ли, самообман, дорога одна – к краху. У бюрократии одни принципы: все, что мешает ей подняться вверх и пользоваться привилегиями, все, что выше ее понимания – запретить, навесить «ярлыки», заклеймить, ведь это проще – ума не надо. К чему сомнения, зачем думать, когда власть позволяет уничтожить. Мы, Россия, страна глубоко верующих и уже по этому признаку не доросли до освоения коммунистической идеи. Мы – страна верующих, а не критически мыслящих. Готовы верить в кого угодно: в Бога, царя, политбюро, очередного генсека. Они решают, они делают, Но причем тогда тут Советская власть? И сколько во всем этом социализма? Что принесла Революция и во имя чего поднялись на нее массы? Их вдохновляла идея освобождения человечества от капиталистической эксплуатации. Но обнаружилось, что угнетение может осуществляться и путем якобы рабочего государства, в котором господствует бюрократия.

Социализм не предполагает полного имущественного равенства, но без равенства невозможны коллективность, солидарность, братство. Кто скажет, что идеал достигнут или к нему приблизились? В амбициозной форме все меньше становилось содержания, пропасть все расширялась. Расслоение людей приняло громадные масштабы. Результат не заставил себя ждать».

Так думает и пишет О.А.Бойко – действующий коммунист. В основном правильно, но резко по форме, как если бы на нее нападают. Жизнь сделала ее резкой. Однако трудно согласиться с ее оценкой Сталина – создателя советской бюрократии – как «могильщика советской власти». Думаю, что бюрократия при Сталине была необходимым инструментом строительства и защиты государства трудящихся. И этот инструмент пригодился. Другое дело, когда партийная и государственная бюрократия после смерти вождя превратилась в инструмент самообогащения. Сталин здесь ни при чем.

Трудно согласиться и с тем, что построенный в боях социализм вовсе не создавал условия для равенства и братства. Иначе зачем было защищать его от немецкого фашизма и защищать победоносно?

Это хорошо, что человек старается думать по-своему, а не по указке. У многих ли наших товарищей это получается?

Заканчивает письмо она следующим соображением: «Не подумайте, что я занимаюсь очернительством. Но ведь даже успехам нашей страны нужно давать научные объяснения. Нужно иметь мужество заглянуть правде в глаза, это – одно из условий возрождения. Сегодня наша задача не допустить в будущем старых иллюзий. А готовы ли мы к этому? Не удержусь и процитирую: «кто прячет прошлое ревниво, тот и с грядущим не в ладу». Я знаю, что Вы не разделяете моих сомнений по поводу прошлого, да это и не нужно. Ведь только Время и Практика ставят все по местам, нравится нам это или не нравится. А наше дело не только заблуждаться, но и искать истину. С коммунистическим приветом!»

Ну что же: «мы можем столько, сколько мы знаем» (старинная латинская поговорка).

Замечательная аналитическая статья Ю.Качановского в «Советской России» от 3.06.2005 г. «Китай и Россия: переход к рынку».

Приведу только сравнительные таблицы.

Сравнения СССР и КНР

Автор комментирует: цифры 1-й таблицы убедительно свидетельствуют: преодолевая огромные объективные трудности, Китай в 70-е и 80-е годы уверенно нас догонял и начал перегонять. Нам надо исследовать, в чем были причины этих выдающихся достижений, каков был политический и экономический механизм стремительного подъема Китая?

Цифры 2-й и 3-й таблиц свидетельствуют: после развала СССР экономика России стремительно покатилась вниз. Китайский ученый Сюй Мин (данные которого анализируются) отмечает: «за 4 года рыночных реформ экономический спад в России составил 50,%, тогда как за 4 года Великой Отечественной войны – всего 25 %»

Статья серьезная и объективная. Автор делает вывод, что России нужно, чтобы Китай был сильным и процветающим. Китаю нужно, чтобы Россия была сильной и процветающей. Мы очень дополняем друг друга и по природным условиям, и по потенциалам.

А где же наше богатство? Из статьи Е. Кольгуева («Сов. Россия, за 25.06) мы узнаем:

«Алле Борисовне повезло: ухватила жилье в самом центре Москвы, в Филимоновском переулке. Недавно перевозила вещи с помощью подъемного крана. Пять комнат в пятьсот квадратных метров. И соседи в доме: один Дм. Дибров чего стоит. Приобщается и Валентина Матвиенко. Петербург от нее никуда не денется, но Москва есть Москва – столица. Национальное достояние нужно беречь. Что там ученые и врачи – они ведь не национальное достояние.

В зарубежье недвижимость у них тоже имеется. В Майами-Бич в одном из небоскребов у Аллы с Филиппом целых 10 квартир куплено. И соседи там неплохие: Валерий Леонтьев, Наташа Корина, Игорь Николаев, Игорь Крутой. Цена в Москве: 13043 долл. за 1 кв. метр (1,5 млн. за покупку).»

Одна из моих читательниц призналась, что ей страшно читать эту мою книгу и даже говорить о ней. Неужели книга, подумал я, страшнее той страшной жизни людей, о которой я пишу? А может быть, барыньке стало страшно за себя?

Сегодня, 26 июня, исполнилось 55 лет после окончания мною Шереметьевской школы, что недалеко от Хлебниково (Подмосковье). Половина одноклассников еще жива, а вот учителей уже не осталось. И страны нашей не осталось. Поселок теперь как оспой поражен трехэтажными коттеджами. За последние 10 лет их число выросло вдвое. Но школа все-таки стоит, храня тени нашей юности.

Вспомнилась поездка на Украину в июле 1953 г. на родину моего однокурсника, Мити Московенко. Мне тогда было 20, я был лейтенантом, слушателем 4-го курса и абсолютно неженатым.

Сначала был Киев, затем Белая Церковь и, наконец, село Смильчинцы (смельчаки?). Село было большое, все хаты белые, электричества не было и вечерами в хатах зажигали керосиновые лампы.

Родителей Мити – коммунистов – немцы расстреляли, люди села это помнили. Июль – все люди в поле. Я помню, ходил на уборку сена и в перерыве читал колхозникам только что напечатанное в газете «Правда» Постановление ЦК КПСС об отмене долгов с крестьян. Слушали одобрительно. Это было сразу после смерти И.В.Сталина.

Остались добрые воспоминания о людях, о Митиной родне. Гостеприимство было щедрое, хотя достаток у всех сельчан был небольшой. На встречу к столу, размещенному на веранде, мог придти любой. В громадных сковородах жарили такую яичницу с салом, какую я никогда больше не едал – семи сантиметров высотой. К ней выставляли бутыли с самогоном сизо-голубого цвета. Пили много.

Глядя на луну, висящую над домом, я, помню, видел полторы луны, не одну и не две, а именно полторы и ничего не мог с этим поделать. Было ужасно смешно и весь этот «хутор близ Диканьки» казался продолжением гоголевских повестей. Влюбившись, я даже провожал там одну дивчину. Так как я тогда просто утопал в прекраснодушии, дальше стихов и цветов дело не пошло. Месяц в Смильчинцах пролетел быстро, и мы с Митей возвратились в Ленинград.

На самом деле время тогда на Украине было тяжелое. Спустя 7 лет после окончания войны многие раны еще не зажили, мужиков в селе осталось мало, в цене были «приймаки». Помню, дед лет 70-ти – кровельщик – чинил крышу в селе и хвастал, что в гражданскую воевал вместе с Будённым. Такой была советская Украина 50 лет тому назад. А какова нынешняя, «оранжевая», без керосиновых ламп?

22.06. Митинг по случаю 64-й годовщины начала Великой отечественной войны в Саратове был малолюдным. Периодически шел дождь: это отпугнуло многих. Но недостатка в выступающих не было. Конечно, день горя коммунисты использовали для обличения режима, превратившего народ в рабов.

Женщина, стоявшая рядом со мной, спросила: «Чего они (ораторы) так орут, ведь все уже в прошлом и ничего вернуть нельзя?» Я ответил: «Они не орут, а говорят в микрофон, поэтому громко. А главное – они за народ болеют и от боли орут».

В ходе митинга подошла кодла скинхедов. Один из них вырвал из рук распространителя газету «Трудовая Россия» и на глазах у всех разорвал ее. Молодежь из АКМ, уже битая ими с помощью милиции раньше, сразу их узнала. «Это фашисты. Они пришли бить нас – молодых коммунистов, сознательно приурочив это к дню начала войны, но мы уходить не собираемся».

Поодаль стояли уже примелькавшиеся сотрудники ФСБ. Бросалась в глаза их родственность со скинхедами. Они их руководители и крыша. Именно поэтому те так наглы и бесцеремонны. Это не стихийность. Это планируется уже тогда, когда РКРП только еще подает заявку на митинг.

Анна Ахматова была бы менее известной, если бы советские власти не запрещали ее в 40-е годы. Ее поэзия отвлекала от борьбы. Но не было счастья, так несчастье помогло. Пела бы и пела эта талантливая красивая птица, если бы ее пение совпадало с музыкой пролетариата. Не совпадало. Она не была против этой музыки, но она всегда была чужда пролетариату. Они и сейчас не вместе.