Евгений Сергеев - Золотой телец Страница 12

На первом же экзамене в МГУ по сочинению Михаил получил скромную «троечку», «не раскрыв образ Печорина» и допустив три грамматических ошибки. Когда ему сообщили об этом, он не очень огорчился. Ибо морально был готов ко всему. Приятелям же своим он вечером выложил все, что об этом думает. Главный вывод его рассуждений заключался в том, что власти, де, никогда не дадут возможность поступить в престижный вуз бедному еврею.

Не дожидаясь следующего экзамена, он забрал документы и пошел в финансовый институт, где училось много девушек, но не было военной кафедры. Что это означало, он вскоре познал: со второго курса его призвали в армию. Отслужил он без особых ЧП, два года просачковав в хозяйственном взводе кавалерийского полка, которым командовал будущий величайший полководец Георгий Константинович Жуков. Это обстоятельство, как самый веский козырь, Михаил многократно и успешно использует во время великой войны с фашизмом, которая началась в год окончания им института.

Правда, к этому времени он был уже не Клаперманом — на последнем курсе он сменил фамилию на исконно русскую Иванов, на которой, как он неоднократно слышал в армии, земля держится. Неужели он мог позволить, чтобы она, эта самая земля, дрогнула?!

События войны мы пропустим, скажем лишь, что почти четыре года Михаил Иванов был на фронте. Дослужился до сержанта и был даже контужен, хотя ни разу не ходил в атаку и живого фашиста в глаза не видел. Хотя нет, видел, когда огромную колонну пленных немцев провели по улице Горького в Москве после разгрома их в Белоруссии. Для людей с финансовым образованием нашлись должности подальше от передовой, пусть и без больших чинов…

Вскоре после войны Михаил женился на красивой длинноногой блондинке с натуральной соломенной копной на голове, причем совершенно русской, с каким-то даже новгородского письма иконным удлиненным лицом, хотя больше ему нравились жгучие брюнетки и особенно молоденькие еврейки. Почему он выбрал Наташу, осталось загадкой и для него самого. Случилось это в городе Ставрополе, куда его занесло после демобилизации из армии.

Он давно мечтал жить в южном городе, а о Ставрополе много был наслышан от своего армейского приятеля, который, к сожалению, до победы не дожил, но успел дать фронтовому корешу адресок своих родителей. Последние с удовольствием приютили Михаила в своем большом частном доме.

Имея столичное высшее экономическое образование, Михаил без труда устроился на работу начальником финансово-планового отдела крупного строительного треста. В надежде быстро получить собственное жилье. Так и случилось: ему как фронтовику и молодожену выделили через год однокомнатную квартиру в новом доме. Угнетало только то, что зарплаты его едва хватало на пропитание. Еще меньшую зарплату жены, работавшей медицинской сестрой, откладывали на мебель и другие хозяйственные приобретения. Шел месяц за месяцем, а у них не было даже холодильника. Михаил не находил себе места. Новые друзья все чаще стали слышать от него:

— Я кровь мешками проливал, а живу на одну зарплату. Разве это справедливо?

Жена ему на это неоднократно отвечала его же любимым словечком:

— Ты что, не знаешь, что такое гешефт?

И в самом деле… Он ведь не раз занимался приписками плановых показателей, чтобы трест получил квартальную премию, не имея от этого, по существу, ничего, кроме мизерной премиальной надбавки. Михаил подумал и решил перейти на индивидуальный режим этих самых приписок, т.е. изменять плановые показатели каждого конкретного прораба, за что получать с них соответствующую мзду.

Работа кипела, аппетиты росли. Прорабы вынуждены были оформлять все больше и больше подставных лиц, чтобы обеспечить не только свои интересы, но и возрастающие потребности начальника планового отдела.

Через пару лет их квартирка стала походить на отдел антикварного магазина и молодые всерьез стали подумывать о машине. Но тут вдруг случилась первая неприятность: один из прорабов пожадничал и не дал обещанную сумму в день получки оформленным на его участке подставникам, а те заявили об этом в местный отдел БХСС. Началась проверка. С большим трудом конфликт удалось погасить — и только благодаря вмешательству высокого начальства, считавшего трест краснознаменной гордостью своей. Если б оно знало, какой ценой достаются эти знамена! Прораба, правда, пришлось уволить. Но с тех пор Михаил стал печенкой чувствовать присутствие в тресте «государева ока», и работники БХСС под любым предлогом стали напоминать о себе. Надо было что-то делать, и Михаил решил сменить работу, благо у него уже был обширный круг знакомых в различных сферах деятельности большого города.

В крайисполкоме, где у него давно был «блат» на среднем уровне, Михаилу предложили несколько престижных и денежных должностей. Михаил выбрал пост заместителя директора по экономическим вопросам ликеро-водочного комбината. Сам он к выпивке особого пристрастия не испытывал, а рассматривал новую работу как хороший источник «левых» денег. Ведь водка в России не только товар номер один, но и своего рода «жидкая валюта». Не учел он только одного: об этом хорошо знали и работники БХСС, которые к тому же владели обстановкой на комбинате, имея источники информации на ключевых направлениях его деятельности.

Изучив специфику производства на своем новом предприятии, Михаил понял, что администрация делает «гешефт» на выпуске неучтенной продукции за счет некоторого ухудшения качеств водки, настоянной на травах. «Левак» (одна автомашина в месяц) уходит в один и тот же магазин в Пятигорске дважды по одной и той же накладной. Объективно взвесив, что с этого куша ему ничего не перепадет, так как участников дележа и без него слишком много, он стал лихорадочно думать, как расширить источник «левых» денег, «чтобы всем было хорошо». Вскоре понял, что надо искать производителей неучтенного сырья. Спирт поступал из Северной Осетии. Под предлогом изучения рынка сбыта, он на недельку выехал в соседнюю республику, где без труда договорился с директорами двух заводов о поставках неучтенного спирта. После этого он попросил аудиенцию у директора своего комбината, во время которой все это выложил, повергнув администратора в легкий шок. Впрочем, предложение директору понравилось, и работа закипела по двум направлениям. Второе, новое, направление, они решили держать в строгой тайне даже от своих подельников. Под видом экспериментального цеха заработало «левое» производство. «Неучтенку» сбывали в два магазина в Ставрополе и Грозном. Первая же операция дала им по пятьдесят тысяч чистой прибыли. О таких доходах можно было только мечтать.

Но уже четвертый рейс с «леваком» оказался последним. Работники БХСС задержали автомашину и пришли на комбинат с ордером на обыск .Оказывается, они негласно задокументировали два предыдущих рейса. Задержали начальника экспериментального цеха, который тут же стал все валить на Михаила. Бежать было бессмысленно. Ему удалось лишь спрятать наворованные ценности. Суд за хищение государственного имущества в особо крупных размерах дал Михаилу семь лет лишения свободы. Начались его тюремные скитания.

Отсидев от звонка до звонка весь отмеренный срок и познав многие блатные законы, Михаил, кроме ненависти ко всему советскому, приобрел еще и все прожигающую злобу, которая чуть не вылилась в крайнюю форму, когла он нашел дома вместо жены записку: «Извини. Больше ждать невмоготу. Наши жизненные пути расходятся. Полюбила хорошего человека. Прощай. Наташа».

С горя он чуть не запил, но вовремя сработали природные национальные инстинкты. Надо было продолжать жить… Михаил вышел из полукоматозного состояния, твердо решив, что если ему суждено будет жениться еще раз, так это обязательно будет еврейка. Тогда же он всерьез задумался о земле обетованной. Однако в то время коммунисты еще и не думали приоткрывать железный занавес.

В то время Никита Сергеевич Хрущев продолжал свои многочисленные эксперименты над народным хозяйством страны, приведшие к длинным очередям за хлебом и пустым полкам в магазинах с самыми необходимыми товарами массового потребления. В стране поневоле создались условия для развития частнособственнической предпринимательской инициативы. Повсеместно, как грибы после дождя, появлялись подпольные цеха и различные мелкие предприятия по производству товаров повышенного спроса.

Обладая определенным, приобретенным известным способом, первоначальным капиталом и «хорошими мозгами», Михаил был в выигрышном положении, ибо мог приобрести необходимое оборудование и сырье. Найдя компаньона в мастерских местного общества глухих, которому давались солидные льготы, и обсудив детали предстоящей работы подпольного цеха, Михаил возомнил себя новоявленным миллионером. Однако он тогда и не подозревал, что время таких как он еще не настало.