Дух свободы - Александр Верт Страница 12

– Наверно сами мчсники поставили ночью, а потом убрали по приказу, – рассмеялся Сергей.

– Точняк! Это прям все объясняет!

Хохотнул даже Артур, хуже всех реагирующий на всеобщее веселье.

– Ладно, вперед! – снова словно воевода сказал Сергей, вливаясь в толпу.

Катя, спрятав телефон, развернула над головой флаг. Маша, подхватив Артура за локоть, с улыбкой зашагала вперед. Флаг на удочке трепало ветром, а крики улицы снова заполнялись призывом – Уходи!

Большой флаг, который они видели только издалека вместе с колонной дошел до людей, а там под флагом со смехом прятались люди, поднимая вверх руки и осторожно ударяя по ткани поддерживая ее, заставляя ткань волноваться.

– Круто, у них там тенек, – вздохнула Маша.

– Так давай к нам, – крикнула ей женщина под флагом, чуть отступая в сторону.

– Спасибо, но я останусь! – махая рукой, ответила Маша, а Артур в ответ повернул флаг, буквально накрывая им Машину голову.

В колону удалось влиться только за флагом у Молодежного театра, вокруг которого на холме скопились люди. Кто-то стоял с плакатом в самом верху, кто-то сидел на холме, наблюдая за проходящими мимо, махали им рукой, кричали с толпой.

«Лукашенко не наш президент»

«Света, вернись!»[59]

«Что тебе снится, Саша?»[60]

«Нас 97 %»

«Мы – народ, а не народец!»

«Бери портфель и уходи!»[61]

И многое другое было написано на плакатах, карикатуры порой нелепые, неумелые, но очень искренние, заставляли смеяться.

– Когда он уйдет, шампанского не хватит, – прошептала Инна.

– Ничего, отметим трезво! – ответил на это Сергей и снова остановился на светофоре, меняясь в лице при виде трех автобусов, стоявших там же на перекрестках.

В них люди с красно-зелеными флагами, опустив глаза, молчали.

– О, эти едут, – сказал кто-то за его спиной, но Сергею даже замечать не хотелось ни этих людей, ни эти автобусы, поэтому он внезапно отобрал у Артура флаг и крикнул:

– Жыве Беларусь!

– Жыве! – согласилась с ним толпа, забывая про несчастные автобусы.

– Боты, что с них взять? – уже за перекрестком сказал Руслан.

– Рабы, – исправил негромко Артур и отобрал свой флаг обратно без злобы, просто он ему явно был нужен для спокойствия.

Сергей не сопротивлялся, а Иван и вовсе щелкнул на ходу пальцами и достал из своего рюкзака еще один флаг.

– На, активист! – сказал он добродушно, накрыв Сергея флагом.

– Верым, можам, пераможам! – тут же выкрикнул Сергей, поднимая флаг над головой, а толпа подхватывала лозунг, скандируя его до самого моста через Свислочь[62].

– Налево! – скомандовал Артур. – У стелы уже в любом случае будет плотно.

– О да, сколько там уже людей?

– Море! Люди до стелы давно уже дошли! – сообщила Инна.

– Предлагаю найти тень в парке, – подвел итог Артур.

– С видом на стелу! – потребовал Сергей.

– Всенепременно…

Мимо гостиницы Беларусь, по берегу, среди гуляющих людей с шарами и флагами они вышли в сквер и, отступив от реки, нашли самое удачное дерево, где под кроной уже пряталось несколько человек.

– Красота! – сказал Сергей, глядя вперед.

Желанный вид на стелу он получил. Длинный каменный шпиль стелы оказался прямо перед глазами, возвышаясь над всеми зданиями. Людское море, окружавшее всю стелу на холме, вместе с огромным флагом можно было рассмотреть отсюда.

На перекрестке все еще продолжалось движение, машины сигналили, двигаясь между настоящими морями из людей, что стояли на ярком солнце – бело-красное живое море, вливающееся в парки и рассеивающееся небольшими группами прямо перед ними, заполняя берега реки, тени сквера впереди, позади и повсюду, заставляя просто на это смотреть.

Первым улегся пес, а там и Артур скинул рюкзак и сел к ним рядом, потрепав зверя за ухом, и дал свою руку обнюхать, внезапно осознавая, что поднести ладонь к носу собаки, совершенно незнакомой кажется безопасней, чем пройти мимо машины ГАИ, но говорить об этом ничего не стал, наблюдая, как рядом располагаются другие, а Катя, включая камеру на телефоне, заявляет:

– Итак, история мира, знай: я сейчас на стеле и когда-нибудь этот день войдет в историю!

Затем она начинала снимать все вокруг – людей, толпу, гудящую жизнью на весь Минск.

– Так странно наблюдать, как флаг возвращается, наполняясь другим смыслом, – прошептала Маша, присев возле Артура.

– Ну кто-то с флагом был всегда, – гордо сказал Иван и тоже устроился на траве.

– Не в этом дело! – возмутилась Маша. – Теперь эта красная полоса – кровь на нашем законном желании перемен. Мы всего лишь хотели честных выборов, все хотели, а это желание окропили кровью.

– А теперь делают вид, что ничего не было, – подала голос тихая Валя, осторожно стоявшая за спинами говорящих и обнимая себя за плечи. – Ну правда, как так можно?

В ответ ей только плечами пожали.

– Я могу большой список вопросов выдать, – сказал на это Артур, – но ответов так же не будет.

– Нет, ребята, – настояла на теме Валя, резко опускаясь на траву, словно внутри нее что-то наконец натянулось до предела и лопнуло. – Вы понимаете, что для них это нормально? Они явно поступали так и не раз, просто никогда так массово. Мы для них действительно идиоты, быдло тупое, уроды без права на мнение, для тех, кто должен нас защищать, должен же!

– Должен, – согласился Руслан, – именно поэтому надо стоять до конца, чтобы законы в нашей стране по-настоящему соблюдались, а не власть была законом.

– Кстати, кстати! Знаете, что узнала! – сказала Катя, закончив свою документальную съемку для Вити и истории, и подлетела к ребятам, завязывая флаг на плечах, как плащ. – Появилась информация, что мы тут собираемся притеснять русскоязычный народ!

– Мы? – не понял Сергей, тоже устраиваясь на траве.

– Ну да! Дескать, если протесты победят, то Беларусь сразу выйдет из СНГ[63], запретит русский язык и вообще отвернется от России на запад.

– Чего?! – возмутился Сергей. – Что за чушь?!

– Ну вот такая вот, –