Александр Глазунов - Пятиконечные из созвездия Лиры Страница 13

Мы начали утаптывать траву, выбирая место, свободное от кочек и камней.

— Ничего себе, нашли место, — сказала Вия, — две медвежьи тропы проходят у самого лагеря, а мы чуть ли не поперек их палатку поставили.

— У меня был случай, — тут же подхватил Гущин, — когда я с медведем нос к носу столкнулся. Из ольшаника вдруг поднялся передо мной во весь рост. Этакая махина, килограммов на восемьсот. Он одним ударом лапы в землю вгонит, только мокрое место останется. Я со страху из двух стволов и пальнул — одна пуля в сердце застряла.

— Как показало вскрытие, — Субботин не преминул ввернуть свою любимую поговорку.

— Ага, точно, — невозмутимо кивнул Гущин. — Но до того, как зверь сдох, он метров двести за мной гнался с пулей в сердце.

— Догнал? — вполне серьезно спросил Виктор.

— Зверь страшный, — усмехнулся Валера, — с ним шутки плохи. А если подранок встретится, от того не спасешься.

Неожиданно раздался хохот Субботина.

— А он… а он… — давясь от смеха и тыча пальцем в сторону Виктора, проговорил Володя, — спрашивает: догнал?

Какое-то время один Гущин оставался серьезным.

— Может, переставим палатку? — услышал я дрогнувший голос Натальи.

— Вот еще, на ночь глядя, — отмахнулась Вия. — Договоримся как-нибудь с медведем, если пожалует.

Иван уже запалил костер, вокруг него захлопотали женщины. Все потянулись к огню.

— Сегодня попьем чаю, — сказал Виктор, — остальное сухим пайком.

Ему никто не возразил, все основательно промокли и продрогли.

Только Гущин возился у вездехода. Он протянул времянку, закинул на дерево лампочку, и вскоре под тентом стало светло, как днем.

Дождь понемногу стихал. Я старался придвинуться поближе к огню, чтобы просушить штормовку. От нее валил густой пар.

— Валера, ты в этих местах бывал? — спросил Виктор.

— У сопки Крутой? Так не раз. У меня и слайдов полно. Я красивые места всегда фотографирую. Знаете, сколько здесь таких мест!

— А похожее на это есть? — поинтересовалась Неля.

— Так каждое красиво по-своему. Даже сопки несколько раз на день меняют свои вид — на слайдах одни и те же выглядят по-разному.

— Я не об этом, — нетерпеливо заметила Неля. — Я имею в виду, чтобы была такая же долина или поляна, рядом сопка находилась, такой же лесок, за ним речка…

— Сколько угодно, — засмеялся Гущин. — Недалеко отсюда, у сопки Крутой, точно такая же картина: громадная поляна, вся в цветах, лес стоит, за ним похожая впадина, внизу бежит речка, правда, помельче будет — что-то вроде широкого ручейка. Да он там не один.

— Ясно, — Неля задумчиво посмотрела на Виктора. — Я же чувствую, что мы не туда приехали. Здесь совсем иная энергетика…

— Сегодня мы все равно бы туда не добрались, — возразил Виктор и повернулся к Гущину. — Так, говоришь, до этого места недалеко?

— Напрямую километров десять-двенадцать будет.

— Неля, ну почему ты так уверена, что мы не туда приехали? — недовольно сказала Вия. — МОИ говорят, что именно здесь и будут проявления. Мы сможем работать и на этом месте.

— Понимаешь, Вия, — сдерживаясь, стала объяснять Неля. — Я же имею в виду те «картинки», которые мне показали. И энергетику я другую чувствую.

— Что зря спорить, — подала голос рассудительная Татьяна. — Утром обсудим, как нам поступить.

— Ты, Татьяна, ничего не понимаешь, — не удержался Субботин. — Место для нас — это самое главное. Иначе мы не сможем провести фотосъемку, если окажемся не там, где следует.

— Весь вопрос в том, — вздохнул Виктор, — как мы эти десять километров одолеем. Без вездехода это нереально. Значит, Валеру придется задержать еще на день, а ему до дома добираться…

— Да что вы! — запротестовал Гущин. — Меня и так каждый раз по шапке бьют; тундру калечу. Сюда мы по прошлогодней колее, считай, добрались, а к Крутой в обход продираться надо. Это еще двое суток… Директор голову снимет.

Неля делала непонятные пасы рукой в направлении Гущина и не обращала внимания на разгоравшиеся вокруг страсти.

Как ни странно, я воспринимал происходящее совершенно спокойно. Почему-то во мне жила стойкая уверенность, что мы оказались именно там, где и должны были быть. Во всяком случае, приехали сюда не зря. Это место точно совпадало по описанию с тем, которое было мне предсказано.

Я удивлялся сам себе — чем дальше, тем больше я начинал верить в пророчества. Конечно, это могло быть простым совпадением — ведь Валера утверждал, что подобных мест здесь предостаточно. Такое же есть недалеко отсюда, у сопки Крутой. А если не совпадение? Значит, можно ожидать, что и другие предсказания исполнятся?

— Валера, — остановила Неля разошедшегося Гущина, — скажи, давно у тебя поясница болит? И ноги частенько под-водят, да?

Гущин запнулся на полуслове, округлившимися глазами глянул в ее сторону.

— Спина побаливает, — неохотно признался он.

— Полечить надо. Давай-ка я завтра тобою займусь.

Нехитрая уловка Нели задержать вездеход хотя бы еще на день не удалась.

— Я в эти ваши штуки не верю, — отмахнулся он с иронической усмешкой. — Руками махать — это чепуха. Я лучше в парилке отогреюсь, как рукой снимет. Конечно, крутишься с утра до вечера…

— Ты зря отказываешься, — сказал Виктор. — Неля и не такие болезни лечит. А насчет задержки не волнуйся — мы завтра свяжемся по рации с директором госпромхоза…

— Сначала свяжитесь, — оборвал его Гущин и с лукавым прищуром обвел взглядом собравшихся у костра, — тогда и разговор будет.

Однако Неля зря терять время была не намерена. Она правильно рассудила: если Валере хорошо знакомы эти места, ему стоит рассказать и о других картинках-видениях. Хотя было заметно, что подобные разговоры забавляют Гущина, и только. Судя по выражению его лица, к рассказам о каких-то там контактах неизвестно с кем он относился с явным недоверием. Ему было непонятно, как подобной ерундой могут заниматься взрослые люди.

Между тем Неля рассказывала ему, как увидела у двух скал костер, вокруг него толпу людей, что в середине людского круга стоял шаман, который выхватил из пламени вроде бы кусок белого полотна, приложил его к скале, и на ней четко проступили четыре буквы.

— Ты знаешь, — с ноткой удивления в голосе заявил вдруг Валера, — что-то похожее я действительно видел. Место это километрах в восьмидесяти отсюда. Скала почти отвесная, без альпинистского снаряжения не взобраться, так что я сфотографировал эту скалу. Иногда рассказываешь, где побывал, а они — брось, не трепись, мол. Я ему сразу слайд — смотри!..

Все примолкли — было ясно, что осилить 80 километров — это нереально. Однако теперь Валера более внимательно слушал Нелю. Даже как-то заинтересованно…

— Потом я увидела что-то наподобие больших ворот в скале, — продолжила она, — туда входит какая-то военная техника, недалеко стоят солдаты в очень красивой форме. Я расшифровала это так: нам надо найти место, где в скалах находится разрыв, нечто вроде прохода…

— Погоди-ка, — остановил ее Гущин, потом, глядя вверх, забормотал. — Ворота, ворота… Слушай! — воскликнул он вдруг. — Так есть такое место, точно! Недалеко, у океана. Там как раз прибрежная скальная гряда как бы разрывается, можно выйти прямо к океану. Я туда дважды ездил. Берег завален всякими вещами, которые волны выбрасывают.

Что мы только не находили: лопаты, ведра, веревки, канаты, шары, красивые бутылки — все импортное! Даже зажигалки…

— Ну что? — Виктор нетерпеливо посмотрел на Нелю.

В этот момент она и Вия сидели, низко опустив головы над картой, и разглядывали место, куда ткнул пальцем Гущин.

— Вия, узнай у СВОИХ насчет сопки Крутой и океана. Правильно ли мы определили эти места?

Вия несколько секунд смотрела на зажатую в руке рамку — та неожиданно дрогнула.

Да, правильно, — сказала она.

— Сколько отсюда до океана? — поинтересовался Виктор.

— Километров двадцать пять — тридцать будет, — пожал плечами Гущин — Все зависит от дороги, а то туда и за двое суток не доберешься. Это на вездеходе, а пешком — трудно сказать…

— Ладно, пока этот вопрос обсуждать не будем, поздно уже, — Виктор поднялся. — Кто первым останется дежурить? Завтра буду назначать, а сегодня нужны добровольцы.

Не знаю почему, но я откликнулся первым. Подал голос и Субботин. Нас двоих и оставили — конечно, одному дежурить нельзя.

Виктор показал пакет с факелами и патронами — он их спрятал под дерево, — и все разошлись по палаткам.

Из дневника Вии

И вот я на Камчатке! Не вылезая из вездехода, мы перебрались на пароме на восточный берег озера и за шесть часов проехали вдоль него около 80 километров. Возле устья реки свернули вглубь и пошли по «кочкарнику»— это крупные плотные кочки, поросшие голубичником, морошкой или вороникой, типичными северными ягодами. Вокруг много жимолости, стелющиеся формы карликовой березы, рябина, ивняк, ольшаник… Стволы кустарников удивительно прочны — вездеход не ломает их, а лишь пригибает. Кочкарник местами переходит в так называемые култуки. Здесь почва ровная и крепкая, но рябина, ива, ольха становятся в рост человека и выше. Здесь вездеход продирается с трудом — кусты образуют плотную стену; пешком одолеть эти заросли тоже чрезвычайно трудно. Дополняют ландшафт места, где травы превышают рост человека. Вдоль речной долины по краю высоких берегов (старое русло очень широкое) стоят настоящие березовые рощи. Правда, береза здесь особая— видовое название «береза каменная». Они ветвятся от самой земли. В иных местах такие рощицы напоминают причудливые театральные декорации или деревья с японских картин… Лагерь установили на берегу речки в березовой роще.