Вокруг Света - Журнал "Вокруг Света" №5 за 2002 год Страница 14

И тем не менее то, чего так долго добивались организаторы и все без исключения посвященные «братья», входящие в «Триаду», все-таки свершилось: в 1911 году ненавистный маньчжурский режим, просуществовавший на территории Поднебесной почти три столетия, пал и власть китайцев была восстановлена, а в 12 февраля 1912 года была провозглашена Китайская республика.

«Триада» со стороны вновь сформированного правительства получила совершенно официальное признание и... начала деградировать. Годы репрессий, гонений и массового уничтожения ее членов не прошли для этой влиятельнейшей организации даром — недавние «братья», почувствовав вкус свободы и власти, начали конкурировать между собой с достойной лучшего применения жесткостью и даже жестокостью, все более утверждаясь на позициях коррумпированных сообществ гангстерского типа. Все эти тенденции практически довершили переход «Триады» с изначально патриотической и национально-освободительной деятельности к криминальной. Хотя было бы наивно полагать, что столь влиятельная и мощнейшая организация, насчитывающая в своей истории не одну сотню лет, основана лишь на принципах, свойственных банальным гангстерским образованиям. Слишком уж серьезный философско-религиозный подтекст лежал в их основе.

У шаолиньских монахов основатели «Триады» позаимствовали их древний символ — Дракона, сражающегося с Тигром. Он указывал не только на военный характер тайного общества, но и на его связь с древней китайской философией. Дракон всегда был олицетворением водной стихии и соответствовал знаку Инь, а Тигр — огненной, и знаку Ян. Изображенные вместе Дракон и Тигр символизировали противоположные силы Духа и Материи. Кроме того, в иерархической структуре «Триады», члены которой были распределены по рангам, Дракон соответствовал главе организации. Да и вообще, члены «Триады» общались друг с другом с помощью цифровых кодов. После Головы Дракона (Верховного владыки) с номером 489 шел Управитель, его номер — 438. Далее — Красный посох — 426, затем Сандаловая палочка (ответственный за контакты с другими «триадами») под номером 432, а за ним Веер из белой бумаги (финансы и общие вопросы) — 415. Причем произносились эти цифры только по отдельности — обращаясь к Верховному владыке, говорили не «четыреста восемьдесят девять», а «четыре, восемь, девять». Все коды «Триады» были кратны трем. Но для рядовых членов братства действовал особый код — 49. Объяснялось это тем, что 4х9 дает 36, то есть число клятв, о которых простой «брат» должен был помнить и днем и ночью. Тайный смысл был заложен и в том, что все коды начинались с цифры 4. По древнему китайскому поверью, мир окружают 4 моря, вот до их берегов и должно было простираться влияние «Триады».

Нумерологии в Поднебесной издавна придавалось очень большое значение. Определенные комбинации цифр считались особенно желаемыми и удачными. Истоки этого лежат в китайской космологии, которая учит необходимости стремления к балансу между пассивным Инь и активным Ян.

Бросив вызов маньчжурскому режиму и предвидя ответные репрессивные меры, основатели «Триады» в соответствии с существующими уже не одно столетие традициями, присущими подобным образованиям, надежно закодировали свое детище. Начать с того, что они наложили строжайший запрет на произнесение вслух истинного названия созданного общества не только на’ людях, но и между собой. С этой целью каждой из его составляющих был присвоен кодовый номер. Так, например, Небо обозначалось цифрой 36, Земля — 72, Человек — 108. Эти цифровые коды не случайно оказались кратны трем. Священный дух «Триады» витал над всеми установками и деяниями общества. Даже сумма вступительного взноса, определяемая персонально для каждого претендента, причем с непременным учетом его финансовых возможностей, обязательно должна была быть кратной трем.

В общении между собой члены подобных обществ широко использовали язык жестов, намеков, иносказаний, особую манеру поведения. «Брат» мог опознать «брата» по особой татуировке и даже по той манере, с которой он держит палочки для еды. Во время застолий принято было обращать внимание на то, какими пальцами и на каком по счету тосте поднималась чаша с вином. Число «участвовавших» в этой процедуре пальцев могло меняться в зависимости от официального титула «брата» или, например, от того, когда происходило это застолье — до или после 20-го дня Лунного календаря.

Для того чтобы вступить в «Триаду», необходимо было заручиться рекомендацией одного из «братьев», причем с солидным стажем и безупречной репутацией. Далее неизменно следовала проверка кандидата на вступление «в дело» — его подключали к любым, даже самым сложным операциям, проводимым обществом, не делая при этом никаких поблажек.

Обязательным для каждого претендующего на вступление было знание истории общества, а также присущих ему традиций и обрядов. Нужно было буквально назубок выучивать 21 правило дисциплинарного кодекса, 10 пунктов, касающихся наказаний за их нарушение, а также 36 клятв, которыми каждый «брат» обязывался руководствоваться на протяжении всей дальнейшей жизни. Только пройдя весь необходимый подготовительный период, претендент допускался до официальной церемонии торжественного посвящения в члены общества.

Перед тем как произнести клятвы, новобранцы должны были пройти через трое ворот, временно воздвигнутых в центре церемониального зала. На них размещались транспаранты, первый из них гласил: «Сюда входит только добродетель!». Над вторыми воротами была надпись: «Пред вратами верности и преданности все равны!». Это означало, что общество открыто для представителей всех сословий и классов. Над третьими — «Путь героев Хань пролегает через небесные и земные круги!».

Затем происходило произнесение самих клятв. После каждой из них новобранец втыкал в пол тлеющий конец ароматной палочки так, чтобы она потухла. Тем самым он показывал, что и его жизнь угаснет так же, если он нарушит клятву. Ритуал клятвоприношения венчался сожжением огромного желтого листа бумаги — символического напоминания о желтой мантии, которая, по преданиям, спасла жизнь монахам во время пожара в Шаолине. Пепел от сожженной бумаги аккуратно собирался и помещался в кубок с вином и киноварью. Перед самым завершением церемонии посвящения в зал вносили молодого петушка и вазу в виде цветка лотоса. «Цветок лотоса, — обращался к новичкам Хун Чжан, или Красный посох (третье лицо в «Триаде», блюститель порядка и дисциплины и исполнитель приговоров), — означает богатство и благородство, верность и преданность, увековеченные в братстве Хань. Подлость и предательство будут разбиты на кусочки так же, как этот цветок лотоса». После этого происходил взмах меча, и ваза разлеталась на мелкие кусочки, затем Красный посох вновь поднимал меч и отсекал голову петушку. Петушиная кровь добавлялась в кубок с вином, пеплом и киноварью, а через несколько минут этот кубок пополнялся еще и человеческой кровью. Один из посвященных шествовал вдоль шеренги коленопреклоненных новобранцев и серебряной иглой с толстой красной нитью в ушке прокалывал каждому из них средний палец правой руки. Эта кровь капала в кубок, содержимое которого затем тщательно перемешивалось и разливалось по чашечкам. После того как новобранец опустошал свою чашку, он становился полноправным членом братства.

В 1900-м в Китае разразилось новое движение сопротивления, получившее название Восстание Боксеров. В нем также принимали участие воины «Триады». Но и ему не суждено было принести освобождение борющемуся народу.

Главным итогом предпринятых властями ответных репрессивных мер стало то, что многие члены «братства» вынуждены были не только спасаться бегством за пределы Китая, но и начать прибегать в рамках своей деятельности к чисто криминальным приемам, таким как контрабанда, рэкет и даже пиратские нападения.

...В Сингапуре, в музее первого президента Китайской Республики Сунь Ятсена, хранятся документы, свидетельствующие о его связях с «Триадой». Будущий президент принимал самое активное участие в создании филиала «Триады» в Гонконге — «Чжунводун». В свое время, когда будущий президент был вождем революционного движения, зародившегося в Китае еще в конце XIX века, правящая тогда императрица Цы Си назначила за его голову фантастическое по тем временам вознаграждение — 100 тысяч фунтов стерлингов. Чтобы спасти свою жизнь, Сунь Ятсен направился в Гонконг, а затем через Японию и Филиппины в США. Беглец, разумеется, не мог и предполагать, что для его поимки императрица решилась на беспрецедентный шаг: в обход своей секретной службы она направила китайскому послу в Вашингтоне тайный приказ во что бы то ни стало организовать похищение Сунь Ятсена и дальнейшее его препровождение в Пекин. Но вскоре Сунь Ятсен из Соединенных Штатов перебрался в Англию. Туда же был переправлен и приказ Цы Си. Китайские дипломаты, работавшие в Лондоне, сумели похитить Сунь Ятсена и поместить его под арест в здании посольства. Но вторую часть приказа им выполнить не удалось. Усилиями «братьев» в английскую прессу просочились сведения о похищении иностранца. Разразился скандал, в который вынужден был вмешаться премьер-министр Великобритании. Он направил китайскому послу официальную ноту протеста, и узник был освобожден.