Евгений Шнюков - Катастрофы в Черном море Страница 15

…В XI—XII вв. в низовьях Дуная сложилось многочисленное славянськое население, связанное с Киевской Русью, прежде всего с Галицкой землей. Низовья Дуная и Днестра получили название «Берладь». Берладники, иначе подунайцы, были смелыми мореходами, рыбаками, охотниками, земледельцами, не подчинявшимися князьями.

В летописях извещается, что в 1159 г. Иван Ростиславович Берладник «ста в городах подунайских и изби две кубаре и вся товара много в нею…»{120} Как поясняет В. В. Мавродин, речь идет о захвате лодей галицких купцов — кубар. В 1159 г. берладники захватили крупный опорный пункт Киевской Руси в конце водного пути из варяг в греки — Олешье (совр. Цюрупинск). Лишь через год воевода Юрий Нестерович разбил берладников и преследовал их по морю до низовий Дуная, где «избиша» и «в полон взяша».

В 1223 г. те же подунайцы (иначе еще — «галицкие выгонцы») собрали крупное войско для поддержки князей Киевской Руси в битве на Калке. Татарские разведчики настороженно следили на Днепре за появлением огромного флота лодей, численность которых достигала тысячи. Это был крупный морской поход из устья Дуная в; нижнее течение Днепра.

Вскоре — в 1240 г. Киев был захвачен монголо-татарскими завоевателями. Славяне на несколько веков оказались отрезанными от Черного и Азовского морей.

Историки справедливо отмечают, что на Руси наряду с маленькими деревянными челнами для морских походов времен Киевской Руси сооружались специальные морские суда. Их строили тысячи плотников, паруса ткали тысячи женщин. Весной из Киева караваны в 400—500 судов пробивались через днепровские пороги, где на них нападали печенеги, в низовья Днепра, к острову Березани. Здесь суда дооснащались парусами, мачтами, реями, уключинами и веслами. Общая численность торгового флота Руси, надо полагать, изменялась в зависимости от обстоятельств, для военных походов князей собирались флотилии до 2000 судов, а иногда, если верить летописи, и больше.{121}

Судостроение славян прошло в своем развитии несколько этапов{122}.

Древнейшим судном восточных славян являлся архаический «кораб», создававшийся из ивовых прутьев, обшитых корой (отсюда кораб) и кожами, очень быстрый, неустойчивый и непригодный для плавания в море. Славяне пользовались такого рода судами тысячи лет. Вторым по времени, гораздо более совершенным типом судна явилась лодья, иначе однодревка, в греческих источниках — моноксил. Она изготовлялась из огромных стволов деревьев длиной 10—15 м, выдолбленных изнутри и способных вместить сравнительно большой груз и много людей. Однодревки были также неустойчивыми, удобными для путешествий по рекам и озерам, но не по морям. Предком этих судов явился существующий до сих пор рыбацкий долбленый челнок-душегубка.

Третьим типом судов, с которыми, собственно, славяне и появились у стен греческих крепостей уже в своих первых походах, и которые неправильно были названы моноксилами, явились «набойные лодьи». Колода-однодревка составляла только основу, на которую набивались доски, что увеличивало размеры, грузоподъемность, устойчивость лодьи.

Четвертым типом судов послужили лодьи, целиком сделанные из досок — «лодья досчаная», «досчаник». Такого рода суда достигали больших размеров, иногда имели громадные деревянные ребра — шпангоуты и назывались еще «набойными» лодьями, заморскими, или морскими, лодьями. Близки к этим лодьям «насады». О соотношении размеров русских судов можно судить по их оценке в «Русской правде» князя Ярослава. За кражу морской лодьи полагалось заплатить 3 гривны, за набойную лодью штраф в 2 гривны, за лодью — 60 кун (в гривне 60 кун), за струг — гривну, за челн — 20 кун. Очевидно, в русском флоте были суда разных типов, причем значительной грузоподъемности. В договоре 907 г. говорится: «а в корабли по 40 муж». Константин Багрянородный приводит данные о том, что на 7 русских судах размещалось 415 воинов, а на 10 — 629 воинов! В среднем считается, что экипаж одной морской лодьи составлял 40—60 человек.

Лодьи были, следовательно, достаточно велики, но, в то же время, легки, подвижны, доступны для перетаскивания волоком. Это были суда типа река-море, приспособленные для операций на мелководьях рек, устьевых зон, прибрежных зонах моря. Тактика боя их сводилась к молниеносным внезапным нападениям, абордажному бою, быстрому отходу, использованию своего превосходства в скорости и маневренности. Русские суда ходили в море, в зависимости от обстоятельств, под парусами и на веслах.

Сцена Черноморского театра военных действий, однако, не опустела после вынужденного ухода мореходов Киевской Руси в XIII в.

В 1296 г. на Кафу (Феодосию), принадлежавшую тогда генуэзцам, напали венецианцы, сожгли весь генуэзский флот, лучшие здания в городе. Венецианцы пытались обосноваться в Кафе, но под давлением крымского хана через год были вынуждены эвакуировать свои войска. В Кафе вновь воцарились генуэзцы.{123}

В 1453 г. произошло событие, определившее во многом историю судоходства на Черном море. Огромная армия турецкого султана Мехмеда II в марте осадила Константинополь. Называют цифры от 150 до 400 тысяч воинов, осаждавших Константинополь. Флот был более скромным по численности, но и он насчитывал 80 военных и 300 грузовых судов. Флот Византии состоял всего из 30 судов. Бухту Золотой Рог ограждала тяжелая железная цепь. 20 апреля три генуэзские галеры, сражавшиеся на стороне Византии, и крупный византийский корабль, вооруженный «греческим огнем», вступили в неравный бой с турецким флотом и выиграли сражение, прорвавшись в бухту Золотой Рог. Множество турецких судов было сожжено, в Константинополь доставлено оружие и продовольствие. Взбешенный султан, наблюдавший неравное сражение с берега, лишил турецкого командующего флотом Балтаоглу всех постов, имущества и приказал бить его палками. Между тем, турецкие завоеватели предприняли неожиданный маневр. У стен Галаты через водораздел был сооружен деревянный помост. Его смазали жиром и за одну ночь волоком перетащили турецкую эскадру в бухту Золотой Рог. Византийские моряки пытались вновь применить «греческий огонь» и сжечь турецкий флот, но на этот раз их попытка окончилась неудачей. Один из кораблей византийского флота погиб. 29 мая турки ворвались в город. Итальянская флотилия, участвовавшая в обороне Константинополя, снялась с якоря, толпы византийцев пытались попасть на суда, но, в основном, безуспешно. Вырвалось 20 судов, воспользовавшись тем, что турецкие суда устремились к городу для участия в грабеже. Город был отдан победителям на три дня. Зверства, грабежи, насилия турецких завоевателей не поддаются описаниям. Здания и храмы сжигались, множество жителей погибло, 60 тысяч продано в рабство. Вместо Константинополя на картах появился город Стамбул{124}. Черное море почти на два века превратилось в турецкое озеро.

В 1456 г. турецкий султан Мехмед II отправил турецкий флот, насчитывавший тогда уже 480 кораблей разной величины, для захвата богатой Кафы. Защищенный крепкими стенами город, еще ранее осажденный татарами, решил сопротивляться, но уже на пятый день осады консул Антоний далла Габелла капитулировал и вручил туркам ключи от города. В захваченном городе начались массовые казни и грабежи. Тысячи генуэзцев были переселены в Стамбул. При этом 150 человек из них захватили по дороге корабль и бежали в Килию, откуда и принесли в Геную печальную весть о падении города Кафы{125}.

Впрочем, есть исторические данные о том, что сама Кафа поступала с другими городами не лучше. Ожесточенная торговая конкуренция греков из Балаклавы привела к тому, что Кафская колония отправила против Балаклавы военную экспедицию в составе 20 судов и 6 тысяч воинов под предводительством Карла Ломеллино, которые взяли штурмом и разорили Балаклавское (тогда — Чембало) укрепление. Генуэзские исследователи Стелла и Джустиниани датируют этот поход 1464 годом. Надо полагать, он был раньше, ибо в 1456 г. Кафу уже захватили турки.

Под властью турок началось новое развитие Кафы. В XVI в. она называлась Кучук-Стамбул (Малый Стамбул). По словам Шарфена, в 1663 г. в гавани Кафы стояло до 400 судов, а в городе обитало до 80 тысяч жителей! Кафа стала крупнейшим рынком русских, украинских, польских невольников, которых тысячами пригоняли татарские завоеватели после своих разбойничьих набегов на южную Россию, Украину, Польшу.

Одной из самых больших бед в восточной части Черного моря в средние века было пиратство.

Венецианский посол в Персии в донесении от 25 июля 1572 г. рассказывает, что черкесы-христиане вышли в море на 24 кораблях, разграбили все селения за 300 миль от города Конья, увели женщин в плен. 6 вооруженных галер были отправлены султаном Селимом с приказом охранять города Анатолии.

Нередко в море разбойничали и черкесские князья{126}. Впрочем, один из главных промыслов генуэзцев — работорговля — исключает малейшее сочувствие этим хищникам и в какой-то мере оправдывает пиратов, ибо основной контингент невольников составляли черкесы, а также русские, украинцы, поляки и другие жители прибрежных стран.