Анна Вербицкая - Великие тайны и загадки Средневековья Страница 15

Ведь на самом деле Франциск не придумал ничего нового и необычного — святой бедняк со скрупулезной точностью выполнял все наставления евангелистов и следовал заветам Христа. Почему же он стал святым? Ответ на этот вопрос — история его жизни, которая и сама похожа на легенду.

Среди живописных гор и долин Умбрии в 1182 г. у Пики Бернардоне родился сын. Ее супруг, богатый купец, торговавший сукном, был в отъезде. Счастливая мать, нежная, изящная, прекрасно воспитанная женщина из знатного французского рода, назвала малыша Джованни. Однако Пьетро Бернардоне не одобрил выбор жены. Он часто бывал по торговым делам во Франции и был без ума от этой страны. Поэтому он и назвал сына Франциском.

Мальчик был единственным сыном в семье, и родители ни в чем ему не отказывали. В двадцать лет он стал вожаком компании «золотой молодежи» и вечеринки с обильными возлияниями предпочитал учебе и тем более молитвам и воздержанию. Все заработанные в лавке отца и подаренные матерью деньги он тратил на роскошную одежду, маскарады, кавалькады и веселые пирушки в кругу приятелей-повес. Уже тогда окружающие были покорены его обаянием и необыкновенной щедростью, а сам Франциск был очень предан своим друзьям. Родители не мешали сыну веселиться. Отец был убежден, что парень в конце концов возьмется за ум и будет прилежно продолжать его дело. А сам Франциск мечтал стать рыцарем: тщеславный юноша не любил, чтобы кто-то превосходил его хотя бы в мелочах.

Война Ассизи с Перуджей стала прекрасным поводом для Франциска проявить рыцарскую доблесть. Такой зажиточный купец, как Пьетро Бернардоне, вполне мог позволить себе снарядить сына в поход не хуже, чем любое дворянское семейство. Однако битва не принесла Франциску славы. Он попал в плен. И там впервые ярко проявился его удивительный дар: когда все грустили, он веселился и шутил, примирял ссорящихся, утешал отчаявшихся. Как ни странно, дворяне прислушивались к мнению юноши, а сам Франциск начал понимать, что его призвание — отнюдь не меч…

Но не так просто отречься от мечты всей юности. Франциск предпринял еще одну попытку стяжать себе славу оружием, после освобождения из плена присоединившись к войску графа Бриенского. Однако вскоре он покинул отряд и вернулся в Ассизи. Что же толкнуло честолюбивого юношу на такой странный поступок? Сам Франциск рассказал, что накануне похода видел удивительный сон: он оказался в великолепном дворце, все стены которого были увешаны прекрасным рыцарским оружием, и некий голос сказал, что это снаряжение принадлежит его рыцарям. Франциск сперва принял этот сон как предзнаменование успеха, однако в походе он заболел и в одном лихорадочном сне вновь услышал тот же голос, который спрашивал его: кто может сделать больше добра — господин или раб? Франциск ответил: «Господин». «Так почему же ты покинул господина и идешь за рабом его?» — вопросил таинственный голос.

Всю ночь молодой человек размышлял над услышанным, а утром собрал вещи и вернулся домой. Теперь он твердо знал, что ему суждено другое оружие и другие битвы.

Остается лишь найти ответ на вопрос: действительно ли высшие силы наставили юного Франциска на путь служения Богу, было ли это желание привлечь к себе внимание столь оригинальным образом или… в организме юноши начинала прогрессировать болезнь, впервые вызвавшая слуховые галлюцинации? Почему же он отверг все мирское, а вместе с ним и существующий церковный порядок? Дальнейшая жизнь святого не оставляет сомнений в его искренней вере и благородных стремлениях, хотя и тут у исследователей жизни ассизского бедняка нет ответов на все вопросы.

После возвращения из похода и тяжелой болезни Франциск принял решение совершить паломничество в Рим. В соборе его ожидало очередное потрясение — прихожане делали храму первого из учеников Христа весьма скромные пожертвования. Возмущенный Франциск достал целую горсть монет из кощеля и бросил их в специальное оконце, сделанное в алтаре. Звон множества монет привлек внимание паломников, а Франциск был немало смущен собственным вызывающим поступком. Он решил наказать себя за недостаточное смирение. Для изнеженного юноши, привыкшего к чистоте и роскоши, это решение стало переломным — он подошел к самому оборванному нищему и предложил поменяться с ним одеждой. Очевидно, именно в это время случился перелом в его душе, поэтическое воображение окружило нищенство романтическим ореолом святости.

Существует трогательная легенда о том, как созрело решение Франциска последовать путем святых апостолов.

Однажды, возвращаясь с вечеринки с друзьями, он отстал и задумался. Вдруг чудесное ощущение блаженства охватило его. Приятели стали подтрунивать над Франциском, интересоваться, не собирается ли он жениться, на что он ответил, что надумал взять невесту более благородную и красивую, чем кто-либо из них видел. Много лет спустя Джотто, вдохновленный этим сказанием, изобразил на стене Ассизского собора венчание святого Франциска и красивой, но исхудавшей, одетой в лохмотья женщины. Люди замахиваются на нее, дети дразнят и бросают камни, а Христос благословляет этот союз — союз Франциска с бедностью.

Можно только поражаться стойкости духа Франциска, который вопреки воле родных покинул дом, отрекся от отца и стал нищим проповедником. Неужели возможно, чтобы человек, привыкший к благополучию и комфорту, безропотно оставил все, оделся в рубище, питался объедками и не только выжил в тяжелейших условиях, но и с улыбкой произносил проповеди о любви и смирении? Что это — сила веры, помешательство или признаки ужасного недуга?

Как бы то ни было, вскоре у ассизского святого появились последователи. Их становилось все больше и больше. Это уже была реальная сила, которая подобно вальденсам могла противостоять Церкви и пользоваться поддержкой широких масс населения. Франциск проповедовал бедность и воздержание, в то время как служители Церкви — от священников до епископов, кардиналов и самого Папы — сконцентрировали в своих руках огромные богатства.

Церковь строго следила, чтобы каждый уплачивал десятину, и уклонение от налога считалось преступлением; свободомыслие и попытки буквально следовать заповедям Евангелий карались огнем и мечом. Ярким примером тому были упомянутые выше вальденсы, которые говорили, что священники, не ведущие жизнь апостолов, только порочат святые обряды. Франциск же проповедовал любовь к ближнему и сам подавал пример, за миску пустой похлебки помогая крестьянам вспахать землю, заготовить хворост, доброжелательно и справедливо относясь к людям независимо от знатности рода и тяжести кошелька. Скоро число последователей Франциска стало так велико, что он задумался об организации церковной общины, хотя ни он, ни его ученики не считали себя монахами и сам Франциск так никогда и не был рукоположен. Очевидно, что он не одобрял действий Церкви и Папы, осуждал священников за стяжательство и жажду власти. «Лионские нищие» убедились, что конфликт с официальной Церковью не принесет ничего, кроме страданий и смерти. Теперь нам вряд ли удастся узнать, что же на самом деле толкнуло ассизского святого на то, чтобы обратиться к Папе с просьбой узаконить новый монашеский орден: наивная вера в справедливость главы Церкви, желание уберечь людей, доверившихся ему, или тонкий дипломатический расчет. В 1209 г. Франциск направился в Рим к Иннокентию III за благословением и признанием устава нового ордена. Этот эпизод биографии святого овеян легендами и домыслами, что неудивительно. Уж очень странно выглядела встреча главы Церкви, венчающего владык на царство и так же легко смещающего их, и бедного босоногого проповедника, за которым стояли сотни Последователей и видели в нем нового апостола, «второго Христа». Предания гласят, что Папа, увидев грязного, плохо одетого человека, не пожелал слушать его, а посоветовал отправиться к свиньям, поскольку им его проповеди наверняка понравятся. Смирение или тонкое знание психологии подвигло Франциска на следующий поступок — неизвестно. Он действительно отправился к стаду свиней, вывалялся в грязи и в таком виде вернулся к Папе: он выполнил его просьбу и надеялся на снисхождение. Пораженный таким послушанием, Папа принял Франциска. Другая легенда утверждает, что Иннокентий III, прогуливаясь по террасе Латеранского храма, размышлял над важными политическими вопросами. Вдруг перед ним появился оборванец, больше похожий на пастуха, чем на служителя Бога. Папа приказал прогнать его, но в туже ночь ему привиделся сон: церковь, в которой он находился, накренилась и вот-вот рухнет, и лишь только усилия того самого оборванного простолюдина не дают ей упасть. Сочтя сон вещим, Папа приказал разыскать Франциска и исполнил его просьбу — принял устав ордена францисканцев. Скорее всего, церковным мужем двигала не столько вера в чудо, сколько понимание того, какой ущерб пошатнувшемуся авторитету Церкви может принести появление новой организации, осуждающей богатство и проповедующей бедность, смирение и любовь к ближнему и всем творениям Господа. Именно эти добродетели не были присущи большинству священников. Потому Иннокентий III, памятуя о вальденсах, принял мудрое решение — разрешить францисканцам проповедовать, признав их служителями святой Церкви, но… при одном условии. Франциск должен был принести присягу о полном повиновении Папе. И ассизский святой эту присягу принес. Теперь отношение к францисканцам в народе изменилось. Если раньше многие считали их чудаками и сумасшедшими, то теперь они стали служителями Бога и популярность их стала стремительно расти, и не только в Италии, а и по всей Европе.