В поисках правосудия: Арест активов - Билл Браудер Страница 15

Мы знали, что они повесят на нас все свои преступления, и очень опасались за свои жизни. Я не знал, как обезопасить нас от этой мафии, и это меня ужасно тяготило, но понимал, что если власти Швейцарии действительно начнут полномасштабное расследование в отношении Степановых, то Кремлю будет тяжело продолжать обвинять нас в их же преступлениях. Это могло снизить и вероятность физической расправы. Такой шаг выглядел логичным, да и выбирать было не из чего.

Мы были готовы подавать заявление в прокуратуру Швейцарии в начале 2011 года, но, прежде чем опустить его в почтовый ящик в Берне, уповая на чудо — что кто-то прочтет его и начнет настоящее расследование, я решил еще раз попытаться найти влиятельного союзника в Швейцарии, который помог бы ускорить процесс.

Такой случай представился мне в конце января в Давосе на Всемирном экономическом форуме.

С 1996 года я ежегодно посещал Давосский форум и 25 января отправился самолетом из Лондона в Цюрих, а оттуда поездом через Альпы в течение трех часов. Давос был завален снегом и швейцарскими военными с их блокпостами, и снайперами на крышах. Все эти меры должны были защитить ВИПов со всех концов света, снизошедших до этой забытой в остальное время года горной дере­вушке.

По приезде я поселился в отеле «Конкордия», скромной трехзвездочной гостинице рядом с Центром конференций, но с весьма нескромной ценой — 500 швейцарских франков, или 520 долларов, за тесный номер с душем за ночь. Но грех жаловаться: кому действительно не повезло, так это тем гостям форума, которым пришлось жить в гостиницах соседней деревни, Клостерс, и ездить дважды в день в Давос и обратно, тратя полчаса на дорогу в одну сторону.

Официальный девиз Всемирного экономического форума того года — «Великое преобразование мира». На самом же деле большинство участников форума — это миллиардеры, диктаторы, высокооплачиваемые управляющие из списка «Форчун-500», которым нет никакого дела до преобразования мира, а тем более до великого. Некоторым нужно ровно обратное.

Но чтобы поддерживать видимость этой благородной миссии, форум приглашает горстку людей, которым она небезразлична. Одним из них в 2011 году был эксперт по уголовному праву, криминалист, швейцарец Марк Пит. В начале 1990-х он работал в швейцарской прокуратуре и возглавлял отдел по борьбе с экономическими преступлениями и организованной преступностью. Позже защитился, получил степень профессора по уголовному праву в Базельском университете и стал одним из ведущих мировых экспертов по борьбе с коррупцией и отмыванию преступных доходов.

Каждый участник форума тщательно планирует свой график встреч, чтобы оправдать ежегодный взнос — в 2011 году он составлял 50 тысяч долларов. Конечно, добиться личной встречи с такими людьми, как Билл Гейтс или Ричард Брэнсон, практически невозможно. Но на встречу с экспертами по уголовному праву и противодействию отмыванию преступных доходов, к счастью для меня, очереди нет. Скорее даже наоборот: многие предпочли бы держаться подальше от людей типа Марка Пита.

В день моего приезда у нас с Марком была запланирована встреча в одном из исторических швейцарских шале, гостинице «Мейерхоф». Это от Конгресс-центра вниз по главной улице Променад. Когда я пришел, Марк как раз заканчивал встречу с мужчиной, в котором я узнал главу «Тоталь», французского нефтегазового гиганта, в то время погрязшего в коррупционных скандалах. Он казался спокойным, но, наверное, имел влиятельных врагов, так как с обеих сторон от него стояли громадные телохранители в кожаных пиджаках.

Как только Марк освободился, я поприветствовал его, и мы пошли искать свободный столик подальше от этих ребят. Среди них не было россиян, но всё же я не хотел, чтобы они услышали наш разговор.

Выбрав столик в укромном уголке ресторана, мы решили позавтракать. На вид Марку было примерно 60, седые волосы зачесаны назад, сам он был худощавый, с задорной улыбкой. Рассказав немного о себе, я перешел к истории о Сергее, о котором он уже немного слышал. Я достал проект нашего заявления и положил перед ним на стол.

Дав ему минутку бегло пролистать документ, я открыл страницу со схемой движения денег из «Универсального банка сбережений» через банки Молдовы и Латвии на счета в «Кредит-Свисс». Глаза Марка загорелись.

Схема движения денег из Российского казначейства на швейцарские счета Степановых (© HERMITAGE)

— И всё это вы сможете документально подтвердить? — озадаченно спросил он.

— На сто процентов.

— Откуда у вас данные? Я так понимаю, что не от российских правоохранительных органов.

— Нам помог информатор. Он передал нам выписки банка «Кредит-Свисс», а долларовые проводки мы получили по судебному запросу в Нью-Йорке.

— Впечатляет, господин Браудер.

— Спасибо, я передам. Большая часть работы была проделана моим коллегой Вадимом Клейнером. Я планировал подать это заявление в Берне, но потом подумал, что было бы эффективнее, если бы его подал кто-то вашего калибра. Вы не согласитесь?

Он оперся на локти и по-заговорщически наклонился ко мне.

— Мне нужно внимательно всё прочитать и обдумать. Это важно для меня: я борюсь с такими преступлениями много лет. Конечно, мне интересно, особенно если всё в вашем заявлении обосновано.

Мой график работы в Давосе был плотным: встречи были расписаны на следующие несколько дней, но именно эта оказалась крайне важной. Мне очень хотелось, чтобы Марк согласился.

Сразу после Давоса я отправился в Штаты на встречи в Вашингтоне и Нью-Йорке — на повестке был закон Магнитского, и движение в его поддержку в Конгрессе набирало обороты. Когда я был в Нью-Йорке, мне позвонили. Определитель номера показывал неизвестный номер с кодом Швейцарии. Я ответил. Связь была отвратительная, с треском и разрывами, я практически ничего не мог разобрать и уже собрался нажать отбой, как вдруг услышал знакомый голос.

— Билл? Билл? Это Марк, Марк Пит. Вы слышите меня? — слышимость улучшилась.

— Марк! Как дела?

— Прошу прощения за помехи со связью — я за рулем, в дороге. Я прочитал ваш документ. Очень убедительно. Настолько убедительно, что я очень хочу присоединиться к вашему делу.

— Правда?

Если бы я смог обнять его на расстоянии, то обязательно сделал бы это.

— Если вы не против, я хотел бы подать жалобу как можно быстрее.

Я моментально согласился. На следующий день он перезвонил и сказал:

— Бомба сброшена, теперь посмотрим, где рванет.

Вовлеченность Марка усиливала надежду, но не гарантировала, что власти Швейцарии начнут действовать. По большому счету, прокуроры берутся за дело тогда, когда видят, что смогут его выиграть. И хотя в данном случае доказательства были неопровержимыми, кому как не швейцарцам не знать, что все дела с российским «правосудием» — это всегда мука. Заведомо известно, что кремлевская власть не выполняет обязательств, постоянно пытается пустить всех по ложному следу и всегда лжет, по случаю и без.

Мне предстояло сделать всё, чтобы не дать швейцарцам похоронить наше дело, а лучший помощник в этом —