Митчелл Зукофф - Замерзшие: 5 месяцев в снегах Гренландии Страница 16

Но даже если дойти до бухты не удастся, оглядеться все равно полезно: Спенсер и O’Хара собирались разведать, где находятся расселины, чтобы предупредить о них других членов экипажа, если те соберутся «прогуляться». Также они надеялись, что, узнав, где расположены трещины, смогут лучше сориентировать спасателей, которые придут по земле или приедут на мотосанях или собачьих упряжках.

Оба лейтенанта понимали, что расселины могут быть покрыты снегом и льдом, а потому шли медленно и ступали очень осторожно. Они обнаружили один разлом и успешно обогнули его, потом нашли и миновали другой. Всего в пятидесяти метрах от самолета Спенсер поставил ногу на то, что показалось ему твердым и прочным куском льда. Через мгновение он исчез из виду.

6

Упавший человек

Ноябрь 1942 года

Гарри Спенсер решил, что ему пришел конец.

Еще будучи мальчишкой он взахлеб читал книжки о приключениях исследователей Арктики. Он восторгался суровой природой этого края и серьезно относился к тем опасностям, которые она готовит пришельцам. Молодой уроженец Техаса понимал, что провалился через ледяные мостки, покрывавшие незамеченную им расселину. Также Гарри осознавал, что подобные истории редко заканчиваются благополучно. Как будто тебя поглотил кит: стремительно несешься куда-то, а потом – все.

Падая, он успел подумать, что жить ему осталось очень недолго. Если разлом глубокий, скажем, около километра, то пройдет секунд пять, и он обагрит своей кровью его ледяное дно.

Этих нескольких секунд, вероятно, было бы достаточно, чтобы молодой симпатичный лейтенант представил себе будущую долгую и богатую событиями жизнь. Возможно, перед его мысленным взором предстала красавица жена Пэтси. Может, он подумал о том, что они могли бы провести много лет вместе и разделить все радости и печали, которые преподнесет им судьба. Если бы Спенсер думал так же быстро, как падал, то вообразил бы трех хорошеньких детей, а затем трех чудесных внуков. Помечтал бы о тихом вечере вдвоем с любимой в их домике-дебаркадере. Сколько еще потерь и столько побед и достижений будет впереди! Пока что он не подозревал, что станет всеми уважаемым бизнесменом, общественным деятелем, которого уважали прихожане его церкви, да и многие другие люди, живущие в городе Ирвинг в штате Техас. У него будет много наград от городской администрации и некоммерческих организаций. Мог ли он представить собственные похороны в конце долгой жизни и произносимые на них речи? Все же пяти секунд было недостаточно, чтобы по-настоящему проникнуть в смысл завершающих некролог слов: «Ум, мудрость, чувство юмора Гарри, его любовь ко всему новому и неизведанному, стремление сделать Ирвинг гостеприимным и отрытым для всех, кто сюда приезжает, желание усовершенствовать систему здравоохранения и образования, его глубокая любовь к Богу и преданность семье и друзьям – все эти качества поражали каждого, кто с ним встречался. Он верил в девиз бойскаутов[42] и каждый день проживал так, чтобы воплотить свою веру. Нам будет его не хватать!»

С каждой секундой, с каждым метром Спенсер падал все дальше в бездну, а шансы на продолжение жизни, которая, казалось, сулила еще много прекрасного и удивительного, все уменьшались.

Природа была равнодушна к попавшему в беду и не собиралась приходить ему на помощь. Обычно расселины образуются от того, что различные части ледника с разной скоростью движутся к побережью острова. Некоторые еле ползут, а другие несутся к морю, будто хотят скорее обрести новую форму существования, переродившись в айсберги. Давление между этими частями нарастает, лед трескается, и появляются разломы. У большинства из них отвесные стены, поэтому Спенсер имел все основания сравнить свое положение с падением в лифтовую шахту здания высотой в двадцать-тридцать этажей.

Но произошло нечто неожиданное и необычное. Провалившись сквозь ледяные мостки, Гарри Спенсер не летел в течение пяти секунд до самого дна расселины. Ему казалось, что время замедлилось, и падение длится бесконечно. На деле же оно длилось всего секунды три. В этом и был секрет спасения.

Скольжение вниз было столь кратким из-за того, что расселину перегородил блок льда размером с джип, который каким-то образом застрял между вертикальными стенками прямо под тем местом, где находилась сломавшаяся ледяная корка. Лейтенант соскользнул на своего рода платформу, достаточную по размерам и прочности, чтобы удержать человека. Он был оглушен от внезапности всего произошедшего, но физически не пострадал. Атеисты назвали бы это поразительной удачей, но Спенсер был верующим, и всю оставшуюся жизнь считал случившееся божественным вмешательством.

Придя немного в себя, Гарри понял, что окутан снежным одеялом: снег посыпался с поверхности вслед за его падением. Он выбрался из этого сугроба и тут осознал, как ему повезло. Он был жив и здоров. Однако приключение еще не кончилось. Надо было как-то выбраться отсюда.

Спенсер заглянул вниз за край ледяной платформы и понял, что расселина уходит далеко вглубь, в синеватую ледяную темноту. Поворачиваясь, он перенес вес тела с одной точки в другую, и блок закачался, угрожая сорваться и унести с собой в бездну того, кто на нем сидит. Однако стенки расселины сужались книзу, так что ледяная платформа просела и снова застряла чуть ниже.

Гарри встал на ноги и огляделся. Посмотрел вправо, потом влево. Насколько он мог видеть, в расселине была только одна такая платформа. Если бы он ступил на ледяную корку чуть дальше, то почти наверняка лежал бы уже мертвым на дне расселины.

На душе у него было до странности спокойно. Он вдыхал чистый морозный воздух, созерцал красоту бело-голубых льдов, выглядевших как стены легкого, будто эфирного храма. Он скользил взглядом по их пронизанным светом полупрозрачным поверхностям и, подняв голову, заметил вверху белое отверстие, через которое провалился. Ему было видно небо – тоже голубое, но совсем другого, сияющего оттенка. Подсвеченные солнцем облака складывались в рисунок, похожий на фресковую роспись потолка.

Молодой, недавно женившийся двадцатидвухлетний летчик оказался не в лучшем месте – застрял на полпути к страшному дну разлома. Выбраться самостоятельно было невозможно. Стены расселины были слишком отвесными и скользкими, к тому же у него не было инструмента, чтобы сделать выбоины, за которые можно было бы цепляться. Но в тот момент Гарри Спенсера это не смущало. Он стоял на своей маленькой ледяной платформе, среди фантастической красоты, созданной по прихоти природы, и был абсолютно уверен, что это расселина не станет местом его упокоения.

«У Бога на меня другие планы, – думал он. – Иначе этот кусок льда не застрял бы здесь».

Когда Спенсер провалился под лед, Билл O’Хара стал звать на помощь всех, кто был в самолете или возился вокруг обломков. Вначале его никто не услышал. Но он позвал еще три раза, и когда привлек наконец внимание товарищей, то прокричал: «Веревку, веревку захватите!» Только что поднявшиеся после молитвы Спина и Монтеверде выбежали из хвостовой части бомбардировщика, и бросились на помощь, не обращая внимания ни на больно кусавший уже обмороженные ноги холод, ни на риск провалиться в другую расселину. За ними последовали остальные члены экипажа, которые до того искали в снегу обломки радиооборудования и коробки с пайками, которые могли выпасть из развалившейся на части машины.

Пролом в поверхности льда шириной около пяти метров был вполне способен поглотить всю команду. Поэтому к краю расселины они приблизились очень осторожно, шагая, как по минному полю. До этого члены экипажа «PN9E» не имели представления о том, как может выглядеть прикрытая тонким слоем льда расселина. До крушения самолета они, наверное, и не думали, что им когда-нибудь придется это узнать. Вскоре они познакомятся с теми признаками, которые должны заставить идущего по снежной равнине насторожиться. Туччароне так описывал это: «В опасном месте видны небольшие ледяные гребешки, высотой пять-семь сантиметров, припорошенные снегом». При этом далеко не все «замаскированные» разломы можно было опознать по этим приметам, и потому каждый шаг по леднику таил в себе угрозу.

Монтеверде лег на живот, подполз к краю и окликнул Спенсера. Тот ответил, что жив и здоров. Остальные летчики поспешили обратно к самолету – собрать куски нейлоновых полотнищ от парашютов, которые они разорвали два дня назад, чтобы завернуться в них и не мерзнуть ночью. Они соединили шесть длинных кусков в крепкую «веревку» и потом по собственным следам, не отклоняясь от уже протоптанной дорожки ни на сантиметр, вернулись к расселине и кинули веревку своему сослуживцу. Спенсер сделал на конце большую петлю и продел ее через голову. Импровизированное лассо прочно обхватило его под мышками. Семеро товарищей Гарри (то есть все, за исключением отморозившего руки Спины) взялись за другой конец и принялись тащить друга на поверхность. С каждым движением нейлоновые стропы все больше врезались в кромку льда, проделывая в ней глубокие каналы. Когда Спенсер был уже совсем близко, Монтеверде и остальные осознали, что дело плохо: сейчас Гарри окажется с обратной стороны тонкой ледяной корки, которая, как полка, нависает над бездной. Взобраться на нее просто невозможно.