Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть 6 Страница 16

Но каким образом появились у наших предков русалки, которые доселе служат предметом суеверных толков? Народ, сроднившийся с языческими понятиями, заимствовал их от переходных верований в бытие водяных существ. Греческие Нереяды и Гамадриады, римские Наяды и кверкветуланы, речные богини преобразовались в наши русалки. У всех обитателей Европы они были известны под особыми именами: у немцев под именем дунайских дев, у галлов Сольникские женщины, от обитания в реке Сал, у англичан девы, у французов Ондины или Ундины (водяные), у литовцев и жмуди Дукни и дугни (речные), Гуделки (чужеземки), Упины (речные), Вунданы, Ондыны и Вилии от реки Вилии; Немшшки от реки Немень [60]; в Польше Свитезянки от реки Свитези; в Сербии Вилы, которые живут на горах, скалах и при берегах рек. Они представляются молодыми, в белотонкой одежде, с длинными развевающимися волосами по спине, грудям и плечам; они никакого не делают вреда человеку и еще благодетельствуют ему, если захотят; они невинные и прелестные существа, потому в Сербии обыкновенно сравнивают красавицу с Вилою, говоря: «Она прекрасна, как горная Вила». Вилы собирают облака, готовят молнию и гром; они иногда собираются пировать вечером, и к ним в то время заезжает рыцарь танцевать коло. Всякий другой смертный платит жизнью: стрела поражает его в ногу, руку и сердце. Вилы иногда пророчествуют людям и с ними дружат. Марко Королевич, сербский Ахиллес, ранил саму Вилу за то, что она уязвила стрелой его товарища: он принудил ее помогать ему во всем и вылечить его друга. Пан Секул, разъезжая по горам и лесам, наехал сперва на вертеп разбойников, потом на волчьи берлоги и, наконец, на забавы Вил. Секул схватил одну: напрасно она умоляла его о пощаде, предсказывая ему любовь его дружины, рождение сына от милой жены, поражение турок. «Все это случится само собой», — сказал он, отвел в плен и продал дяде, грозе османов, Иоанну Гунияду. Сербские девушки ищут Вил в лесах, и одна из них, по имени Милица (милая), особенно есть любимая ими: она с длинными бровями, румяными щечками и скромная. Однажды, во время танцевания девушками коло, не было Милицы; все горевали: вдруг нашли облака, молния осветила небо, и они, смотря вверх, говорили: «Вот увидим очи Милицы!» Но они обманулись; она стояла между ними, смотрела на зеленую траву и сказала: «Я не Вила, которая собирает облака; я девица, и стою пред вами» [61]. Вот увлекательный мир воображения славянского, которое творило неземные существа, облекало в высшую силу и жило с ними в дружбе

Русалки получили свое наименование от русла (источника), потому что они были обитательницами источников, рек и озер [62].

В Европе долгое время верили в существование русалок, почти до конца XVIII в. Барон Волвазор уверяет [63], что он сам видел среди белого дня вышедшую из реки Лайбаха водяную женщину, которая утащила с собою ребенка в воду. В северной Шотландии, по утверждению докт. Туреля и учителя Моиро, они два раза видели в Ренмансе нагую женщину, которая, сидя на морском берегу, расчесывала русые волосы [64].

В Малороссии говорят, что русалки являются с великого тыждыня (Страстного четверга), как только покроются луга весенней водою, распустятся вербы и зазеленеют деревья и поля, и живут на земле до глубокой осени. Их представляют обнаженными прелестнейшими девушками и молодыми женщинами с полными вздымающимися грудями и страстными глазами, станом гибким и ловким, с руками круглыми, ногами маленькими, лицом не всегда румяным, но по большей части бледным и тоскливым; волосы на голове волнистые, густые и длинные до пядей, но зеленые, как трава. Выходя на берег, они расчесывают и плетут свои косы; при виде незнакомого бросаются в воду. Там плещутся, играют и заманивают их к себе. Кто попадается им в руки, того защекочивают до смерти.

В Украине и Малороссии господствует еще поверье, что дети, умершие без крещения, превращаются в мавок, малок и гречух, сопутников русалок; что злые духи мучат этих младенцев, которые освобождаются от их власти только на зеленые святки. В течение семи лет души их летают по воздуху и просят жалобно, чтобы их окрестили. Кто услышит плачевный их голос, тот должен произнести: «Крещаю тебя, Иван да Марья, во имя Отца и Сына и Св. Духа». После этих слов они возносятся на небо [65]. Некоторые из суеверов утверждают, что им случалось видеть мавок в воде вместе с русалками.

Олицетворение водяных существ между славянами происходит оттого, что они поклонялись рекам, например Бугу, Днепру, Двине, Дунаю, Дону и т. п. У славян были даже особые названия женских водяных существ, как-то: Девонии, Дзеванны и Даны, и должно думать, что это суть имена рек Дуная, Двины и Дона. Доселе в обрядных песнях звучат окончательные слова дан, дунай, вздунай, дон, Дон Иванович и другие.

Во всех языческих религиях вода была предметом обожания, и ее освящали таинственными молитвами. Последователи учения Зороастра признавали ее после света чистейшей жизненной силой и потому совершали омовения при торжественных обрядах. Индейцы и египтяне почитали воду за начало жизненное и оказывали ей божеские возлияния. Египтяне разумели еще под именем воды саму Изиду, и у них сосуд с холодной водою выражал воскресение Озириса. Греки приписывали воде воскресающую силу и по воде отгадывали будущее. У них родилась из воды Афродита, всеобщая любовь, а сама вода была осуществляема ими женою солнца. Брачное сочетание воды с солнцем есть первообраз любви с всеоживляющей вселенной. Таким образом, вода, всегда живительная и целительная, была часто превращаема то в деву обворожительную, то в жену всеоживляющего солнца. В Богемии и Польше долго почитали воду под именем девонии и дзеванны, а у прибалтийских славян под именем девы, и ее храм находился в Девин-граде, который переименован немцами в Магдебург [66]. В Лужицах сохранилось поверье, что в лунные ночи бегает девона с собаками по лесу и пугает зверей [67], а у нас бегают русалки по лесу, рощам и траве или плещутся в реках и озерах: тогда мавки часто разделяют удовольствия и забавы русалок. В некоторых местах доныне сохранился обычай, что в русальную неделю развешивают по деревьям полотно, которое будто бы мавки и русалки берут себе на рубашки. Иные суеверы раскладывают еще горячий хлеб по окнам, думая, что паром его бывают сыты русалки.

Сохранилось еще поверье, что в дни русальные не должно бросать скорлупу от выеденных яиц, а надобно раскрошить на мелкие части, потому что если скорлупа попадет в воду, то русалки состроят из нее кораблик и будут плавать назло людям. Если же кто выбросит на двор скорлупу, потом накопится в ней вода и напьется сорока, то на того нападет лихоманка. Смысл этого поверья, конечно, состоит в одной острастке: чтобы выбрасываемые скорлупы не приучали собак таскать яйца и не поваживали бы домашнюю птицу разбивать свои яйца и выпивать их.

Между малороссийскими поселенцами Саратовской губернии переиначены поверья о русалках. Там думают, что они безобразные: косматые, горбатые, с большим брюхом и острыми когтями, длинной гривою и железным крючком, коим они ловят проходящих. Бегают по садам и лесам, ища себе добычи; ныряют в водах, и если кто станет купаться на Троицу, не прочитав молитвы, того русалка непременно утащит на дно. Если кто пойдет в сад или лес без пучка полыни, то он погибнет, потому что русалки вдруг спросят его: «Шо у тебе в руках: чи полынь, чи петрушка?» Он должен отвечать: «Полынь». Русалка побежит мимо и скажет: «Ховайся пид тын» (прячься под плетень). Если ответить: «Петрушка», то она скажет: «Ах! моя душка». С этим словом начнет щекотать его, пока не повалится пена из его рта.

По убеждению поселян Олонецкой губернии в их озерах находятся подводные царства русалок, которые при закате солнца плещутся, играют в воде, выходят на берег и расчесывают свои длинные мокрые волосы. Русалки, по словам рассказчиков, походят на обыкновенных женщин с тою только отменою, что волосы у них на голове зеленые. Добродушные верят произносимым против них колдовствам и заговорам; верят в существование лесовиков, водяных и домовых, называя их хозяин, он, другая половина, дедушка. Иные думают, что ежели кто пожелает видеть домового, стоит только в светлый праздник между заутренею и обеднею отправиться с зажженною свечою в хлев; там, в каком-нибудь углу, будет непременно стоять он лицом к стене. Чтобы вызвать лесовика, надобно нарубить молоденьких березок и верхушками сложить в середину; потом снять с себя крест и, став посреди этих березок, крикнуть: «Дедушка!» Он тотчас явится. Другие рассказывают, что им случалось встречать в лесу нечистого, который весь мохнатый, с зелеными волосами на голове и с такой же бородой. Нечистым духам приписывают многие страсти людей: иные из них картежники и проигрывают между собою всю рыбу, даже с озером и рекою, а другие большие пьяницы: взяв ведро, выпивают из него водку одним залпом [68].