Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» № 9 за 2004 год (2768) Страница 18

Здесь, в литовском крае Судува, на Мятяляйских озерах, лебеди были истреблены еще в XIX веке. В 1930-х годах несколько пар снова загнездились в этих местах и даже вывели молодых. Но прокатившаяся огненным валом война надолго отвратила лебедей от здешних водоемов. Лишь в 1980-х годах пугливые птицы стали обычными обитателями Мятяляйских озер, объявленных к тому времени ландшафтным заказником. В Судуве поселились сотни самых красивых из лебедей – шипунов.

Эти царственные птицы прилетают в Литву ранней весной, в начале марта, когда на озерах еще стоит лед. Первыми прибывают старые, опытные пары, спешащие занять удобные места гнездования. В это время лебеди держатся по свободным ото льда полыньям, вылетая кормиться на небольшие болотца, луга среди полей, которые постепенно заполняют талые воды. Основной пищей птицам служат корневища и подземные стебли различных растений.

Когда сходит лед, начинаются брачные игры и драки. Старые гнездящиеся пары изгоняют молодых, еще не способных к размножению лебедей. Птицы ревниво охраняют территорию своего гнездования даже от тех лебедей, которые уже несколько лет выводят птенцов в том же самом водоеме, но все же наиболее яростные стычки происходят с новичками, стремящимися завладеть удобным для строительства гнезда местом.

В середине марта мне довелось наблюдать поединок двух самцов, пытавшихся разрешить таким образом территориальный спор. Оба драчуна, приняв боевую позу, сначала угрожающе шипели друг на друга, стремясь запугать соперника, затем, приподнявшись над водой, принялись колотить друг друга мощными крыльями. На этот раз новичку не повезло, и ему пришлось ретироваться…

Среди всех Мятяляйских озер громкая слава лебединого по праву принадлежит озеру Жувинтас. Ежегодно на этом водоеме гнездится до 60 пар лебедей, которые выводят по 200—250 птенцов. Это озеро не случайно стало раем для водоплавающих птиц. Берега, плавни, мелководье – все здесь густо поросло камышом, рогозом, тростником, ситником да перемешалось с кустами тальника. Чуть ближе к воде – еще один пояс непроходимых зарослей хвоща, телореза, ежеголовки. Словом, места самые подходящие, чтобы свить гнездо и спокойно вырастить птенцов. Поверхность водоема покрыта плотным слоем листьев водокраса и рдеста, семенами которых питаются самые разные птицы. Небольшие заливчики заросли ряской, желтые кубышки и белые кувшинки скрывают под своими круглыми листьями настоящие подводные джунгли харовых водорослей – излюбленный корм лебедей. Уже в конце апреля, осторожно заглянув в обширные заросли тростника на расстоянии в несколько сот метров, можно увидеть незабываемое зрелище – кажется, что все плавучие островки, мелководья, труднодоступные берега покрыты белым пухом. В бинокль хорошо видно, как плавают, выгнув шеи, величественные птицы, кормятся водными растениями и беспозвоночными животными, многие сидят на гнездах. Шипуны устраивают гнезда среди тростника, рогоза, в камышовых плавнях, на сухом берегу или мелководье, сплавинах тростника, очень любят острова посреди озера.

К возведению гнезда лебеди подходят серьезно, используя при строительстве прошлогоднюю растительность – осоку, тростник, камыш, сучья и ветви деревьев. В результате получается массивное сооружение диаметром до 2 м, возвышающееся над землей почти на метр. Верхняя часть гнезда, предназначенная для будущего потомства, выстилается мягким мхом, листьями, перьями и пухом, которые самка выщипывает у себя на груди.

В апреле – начале мая лебеди откладывают от 3 до 7 беловатых, очень крупных яиц. В это время птицам нередко досаждают хищники, стремящиеся полакомиться яйцами. На исходе апреля я обнаружил две кладки, разоренные выдрами. К счастью, до большинства гнезд пожирателям яиц добраться не удалось, и спустя месяц на озере появилось новое поколение молодых лебедей. У птиц началась хлопотная пора забот о птенцах.

Пуховички отличаются большой самостоятельностью – едва вылупившись и обсохнув, они могут без посторонней помощи добывать себе пищу. Обилие врагов заставляет лебедей проявлять крайнюю осторожность. Почувствовав опасность, взрослые птицы уводят выводок в непроходимые заросли, а сами нередко улетают. Каждый год летом лебеди линяют, теряя маховые перья и утрачивая на время способность летать, чем нередко пользуются хищники. При всей своей хрупкой красоте лебеди отнюдь не беззащитные создания – в минуты опасности птицы отчаянно защищают себя и свое потомство. Природа наделила их мощными крыльями, удары которых порой столь сильны, что из схватки с лисицей или енотовидной собакой лебедь иной раз может выйти победителем.

В октябре молодые птицы начали подниматься на крыло. Но вот наступил последний месяц осени, а еще очень большая группа подросших лебедей не умела толком летать. Ранние заморозки сковали тонким льдом почти все Мятяляйские озера. Лишь на одном водоеме осталась небольшая полынья, куда и перебрались птицы с других озер. К стае нелетных лебедей стали все чаще наведываться лисицы. Не проходило и ночи, чтобы хищники не растерзали нескольких молодых, обессилевших птиц. Небольшие комочки харовых водорослей, выброшенных волнами на берег, были покрыты льдом и снегом. Лебеди голодали. Местные охотники по ночам отпугивали лисиц, но все усилия казались напрасны – лебединая стая таяла на глазах. Спасла молодых птиц нежданная оттепель, разрушившая лед. Лебеди смогли наконец вдоволь наесться водорослей. Они очень быстро окрепли, набрались сил и улетели на зимовку.

Следующей весной им предстоит вернуться на ставшие родными Мятяляйские озера. Но пройдет еще долгих три года, прежде чем они сменят свой серый подростковый наряд на белоснежное оперение и вступят во взрослую жизнь, продолжив лебединый род, который не должен прерваться.

Дмитрий Иванов

Люди и судьбы: Букет для Марии

Во французском Пантеоне Мария Кюри – единственная женщина среди великих французов. Ее прах перезахоронили здесь в 1995 году по личному распоряжению президента страны Франсуа Миттерана. Но если бы существовал не только французский, а даже всемирный пантеон человечества, Мари все равно оставалась бы первой и неповторимой, как первые миллиграммы чистого радия, извлеченные ее руками из нескольких тонн радиоактивного варева.

Маня не помнила, сколько ей было лет, когда она впервые увидела этот сон: полутемную комнату с гудящей в углу печкой и стоящими на полках толстыми пыльными книгами в кожаных переплетах и множеством странных сосудов и колб, обклеенных этикетками с непонятными знаками и цифрами. А еще – кого-то, облаченного в длинные черные одежды, поочередно бравшего с полки сосуды, смешивавшего их содержимое и нагревавшего его над огнем. Маня каждый раз старалась разглядеть лицо незнакомца, но ничего не выходило, он всегда стоял к ней спиной. Ей было страшно любопытно – что он там делает и почему все время вздыхает. Наверное, думалось ей, это волшебник, который никак не может что-то воспроизвести…

Этот сон, приходивший к Мане и в детстве, и в юности, перемешивался в ее голове с другими детскими воспоминаниями, реальными и трагичными. Она навсегда запомнила день, когда умерла от тифа ее любимая сестра Зося. А мама была слишком слаба, чтобы присутствовать на похоронах.

Вот она застегивает на Мане черную накидку и, перебираясь от окна к окну, следит за похоронной процессией, пока та не скрывается за углом. В доме холодно и пусто. Теперь уже никогда не будет, как прежде: в семье учителя Склодовского пятеро детей, Маня – младший, пятый ребенок, она – самая любимая «мамина» дочка, балуемая и опекаемая. Теперь у нее остались только две сестры и брат Юзеф. А в опеке сейчас больше всего нуждается сама мама – она совсем истощена от беспрестанного кашля. И Маня начинает мучить себя мыслями о том, как бы соединить сон про волшебника с реальностью и спросить у него чудодейственное питье для маминого выздоровления.

Занятая этими мыслями, она будет очень удивлена, обнаружив в кабинете папы в шкафу такие же стеклянные колбы, как во сне. А папа назовет их просто – «физические» приборы. Смешное слово…

Мария Склодовская родилась 7 ноября 1867 года в Варшаве, на окраине Российской империи, где за 3 года до ее рождения было подавлено январское восстание. Тогда для устрашения непокорных поляков на разбитых баррикадах установили виселицы и прилюдно казнили пятерых зачинщиков. Участь других мятежников была также незавидной – их угнали на каторгу в Сибирь. По окончании расправы с повстанцами усмиренную Польшу наводнили русификаторами. Городские вывески на зданиях написали по-русски, а преподавателям учебных заведений вменили в обязанность «обучать только на русском языке». Но учителя пансиона мадам Сикорской, куда родители определили Маню, оказались не совсем законопослушными и даже вольнодумными – они тайно преподавали учащимся польский язык и историю Польши. Если неожиданно являлся контролер, польские книги прятали в дортуаре. Во время таких проверок для общения с контролерами неизменно вызывали Маню – у нее была прекрасная память, и она лучше всех говорила по-русски. Однажды после ухода чиновника девочка расплакалась, объясняя свои слезы тем, что лгать не умеет, а если чего-то не умеешь, то и не следует этим заниматься.