Даррен Шен - Цирк уродов Страница 22

- Что будет работать? - переспросила, всхлипывая, Энни.

- Его сердце и легкие, - пояснил папа. - Пока сердце и легкие работают, Стив не умрет. Ему поставили капельницу, но в целом все в порядке. Только когда… только если он не сможет сам дышать, положение станет по-настоящему тяжелым.

Дня два… Немного… Еще позавчера у Стива впереди была вся жизнь. А теперь всего два дня.

- Можно его проведать? - спросил я.

- Конечно. Если захочешь, можно сегодня после обеда съездить.

- Захочу, - пообещал я.

На этот раз в больнице было гораздо больше народу. В жизни не видел столько шоколадных конфет и цветов одновременно. Казалось, каждый держал в руках либо цветы, либо конфеты. Я хотел купить что-нибудь для Стива в магазинчике прямо в больнице, но у меня не оказалось денег.

Я думал, что Стив будет лежать в палате с другими детьми, но его поместили отдельно, так как доктора хотели обследовать его, а еще потому, что они не знали, заразна его болезнь или нет. Прежде чем пустить нас к нему, нам велели надеть зеленые халаты, перчатки и маски.

Миссис Леонард спала, сидя на стуле. Мама приложила палец к губам, чтобы мы не шумели. Она по очереди обняла нас, а потом сказала папе:

- Из некоторых больниц вернули запрос, - за маской ее голос звучал приглушенно. - Они не знают такого яда.

- Но кто-то же должен знать, - заметил папа. - Этих ядов что, сто штук?

- Тысячи. Запрос направили в другие страны. Может, там что-то знают об этом яде. Но пока будет получен ответ, пройдет какое-то время.

Пока они разговаривали, я смотрел на Стива. Он мирно лежал в кровати. К руке была прикреплена капельница, а к груди - какие-то провода на присосках. На коже виднелись следы от уколов - это врачи брали кровь на анализ. Лицо Стива оставалось белым и неподвижным. Вид у него был ужасный!

Я не выдержал и заплакал. Мама крепко обняла меня, но мне от этого стало только хуже. Я порывался рассказать ей про паука, но захлебывался слезами и ничего толком объяснить не мог. Мама успокаивала меня, целовала, говорила: «Тише, тише», - и я оставил попытки ей все объяснить.

Вскоре пришли родственники Стива. Мама решила, что нам лучше уйти, оставить их наедине с его матерью. Она вывела нас в коридор, помогла снять маски и вытерла мне слезы бумажной салфеткой.

- Вот, - сказала она. - Так-то лучше. - Она улыбнулась и принялась меня щекотать, пока я не рассмеялся. - Стив обязательно поправится, - пообещала она. - Конечно, выглядит он неважно, но доктора делают все возможное. Надо им доверять и надеяться на лучшее, понял?

- Понял, - со вздохом согласился я.

- А мне показалось, он довольно неплохо выглядит, - подбодрила меня Энни и сжала мою руку.

Я благодарно ей улыбнулся.

- Идешь домой? - спросил отец у мамы.

- Даже не знаю… Мне кажется, я должна остаться, вдруг что-нибудь…

- Анжела, ты уже сделала все, что могла, - решительно перебил ее папа. - И ночью совсем не спала, правда?

- Да, почти не удалось, - призналась мама.

- А если ты тут останешься, то и сегодня поспать не удастся. Пойдем лучше домой, Анжелочка. - Папа всегда называет маму Анжелочкой, когда хочет ее уговорить. - За Стивом и его мамой есть кому присмотреть. Ты не должна сидеть тут круглые сутки.

- Ладно, - согласилась мама. - Но вечером я еще заеду, посмотрю, вдруг что-нибудь понадобится.

- Договорились, - сказал папа, и мы все пошли к машине.

Мы провели в больнице совсем немного времени, но я не жаловался. Я был рад уйти отсюда.

По дороге домой я думал о Стиве, вспоминал, как он лежит в палате и почему он там лежит. Я подумал о яде, бегущем в его жилах, и решил, что врачи вряд ли найдут противоядие. Да я мог поспорить, что ни один доктор в мире не встречался раньше с таким ядом, как у мадам Окты.

Стив выглядел сегодня ужасно, но - я это знал - через пару дней ему станет еще хуже. Я представил, как он лежит с кислородной маской на лице, а из его тела со всех сторон торчат разные трубки. Страшно было даже подумать о таком.

Есть только один способ спасти Стива. И только один человек знает об этом яде и, уж наверное, о противоядии для него.

Мистер Джутинг.

К тому времени как мы подъехали к дому, я пообещал себе, что найду его и заставлю помочь Стиву. Как только стемнеет, выберусь из дома, разыщу вампира, где бы он ни был. И если я не смогу вернуться с противоядием…

…Тогда я вообще не вернусь.

ГЛАВА 24

Выбраться из дома удалось только в одиннадцать. Я бы ушел раньше, но, пока мама была в больнице, к нам пришли папины друзья с детьми, которых я должен был развлекать.

Мама вернулась в десять, сильно уставшая. Быстро выпроводив гостей, папа попил с мамой чай на кухне, и они пошли спать. Я дождался, пока родители уснут, потом прокрался вниз и выскочил на улицу через черный ход.

Я несся сквозь ночь, как комета. Я мчался так быстро, что меня никто не заметил. В одном кармане у меня лежал крест (я нашел его в маминой шкатулке с драгоценностями), в другом - пузырек со святой водой, который много лет назад прислал папе кто-то из друзей по переписке. Кол мне найти не удалось. Вместо него я уже думал взять нож поострее, но решил, что только сам изрежусь. С ножами я не умею обращаться.

Окна в заброшенном кинотеатре не горели, из здания не доносилось ни звука. На этот раз я вошел через главный вход.

Я не придумал, что буду делать, если не смогу найти вампира, но каким-то образом чувствовал: я с ним встречусь. Точно так же, как тогда, когда Стив посыпал нас бумажками, среди которых был запрятан заветный билет, а я закрыл глаза и вытянул руку. Я чувствовал: это судьба.

Вход в подвал я нашел не сразу. В фонарике, который я захватил из дома, кончались батарейки. Посветив несколько минут, он замигал и погас, а я остался в полной темноте. Пришлось пробираться на ощупь. Кое-как я отыскал лестницу и поспешил вниз, не давая себе времени испугаться.

Чем глубже я спускался, тем светлее становилось вокруг, потому что, как я увидел, когда спрыгнул с последней ступеньки, в подвале горели пять свечей. Я удивился: разве вампиры не боятся огня? Но был рад, что не придется разговаривать с ним в темноте.

Мистер Джутинг ждал меня в дальнем углу. Он сидел за низеньким столиком и раскладывал пасьянс.

- Доброе утро, мистер Шэн, - поприветствовал он, не поднимая головы.

Я откашлялся, потом ответил:

- Сейчас не утро, а глухая ночь.

- Для меня это и есть утро, - пояснил он, подняв голову и ухмыльнувшись.

Зубы у него были длинные и острые. Так близко я его еще не видел и думал, что теперь то уж разгляжу все, что полагается иметь вампиру: и окрашенные кровью зубы, и длинные уши, и узкие глаза, - но он выглядел совсем как обычный человек, пусть даже и ужасно некрасивый.

- Вы меня ждали, да? - спросил я.

Он кивнул:

- Ждал.

- И давно знали, что мадам Окта у меня?

- Я нашел паучиху еще в ту ночь, когда ты ее украл.

- Почему же сразу не забрали?

Он пожал плечами:

- Я и собирался ее забрать, но потом подумал: «Не всякий мальчик отважится красть у вампира. За таким стоит понаблюдать».

- Зачем? - спросил я, еле сдерживая дрожь в коленках.

- И в самом деле, зачем? - шутливо переспросил он и щелкнул пальцами: карты сами собой подскочили, сложились и залезли в коробочку. Он передвинул ее на край стола, хрустнул костяшками пальцев. - Скажи-ка мне, Даррен Шэн, зачем ты пришел? Хочешь опять украсть у меня мадам Окту? Она тебе все еще нравится?

Я затряс головой.

- Видеть больше не хочу это чудовище! - воскликнул я.

Вампир засмеялся.

- Как она расстроится, бедняжка!

- Не смейте надо мной насмехаться! - грозно сказал я. - Мне это не нравится.

- Да ну? И что же ты мне сделаешь?

Я достал крест и пузырек со святой водой и поднял их высоко над головой.

- Сами увидите! - проревел я, ожидая, что он в ужасе отскочит в сторону.

Но этого не произошло. Вампир улыбнулся, еще раз щелкнул пальцами и… крест с пузырьком оказались у него в руках.

Он внимательно осмотрел крест, хохотнул, смял его, как будто крест был из фольги, и скатал в маленький шарик. Затем откупорил пузырек и выпил святую воду.

- Знаешь, что мне больше всего нравится? - поинтересовался он. - Люди, которые смотрят или читают ужастики. Они верят во все, что там говорится, и вооружаются крестами и святой водой, вместо того, чтобы захватить с собой что-нибудь нормальное, чем действительно можно убить вампира, скажем, ружье или гранату.

- Так, значит, кресты вам не страшны? - удивленно пробормотал я.

- А что, мне положено их бояться?

- Ну да… вы же… воплощение зла.

- Я - воплощение зла?

- Ну да. Наверное. Вы же вампир, а вампиры - воплощение зла.

- Мальчик мой, нельзя же верить всему, что пишут в книжках. Да, наши вкусы необычны. Но даже если мы пьем кровь, это еще не значит, что мы зло. По-твоему, и летучие мыши, которые пьют кровь коров и лошадей, тоже воплощение зла?

- Нет, - ответил я. - Это совсем другое дело. Они же животные.