Зарема Ибрагимова - Горцы Страница 22

В пореформенный период в отечественную выставочную практику впервые вошли многие новые элементы: организация учебного дела и территориальных отделов; привлечение к подготовке выставки научных организаций, создание на местах губернских вспомогательных комитетов; усиление наглядности и обучающих возможностей экспозиций путем демонстрации, наряду с готовыми изделиями, самого процесса изготовления; приглашение для знакомства с выставкой представителей иностранных держав; возвращение на всероссийскую промышленную выставку ремесленной продукции, устройство публичных лекций, экскурсий и т. п.67.

В настоящее время в Государственном Этнографическом музее, в особой кладовой хранится изумительной красоты и филигранного качества кинжал с ножнами, изготовленный кистинским мастером. Самым удивительным в этом великолепном холодном оружии является изображение маленькой поющей птички прямо на конце желобка (для стока крови) его стального лезвия. Таким образом человек, изготовивший смертоносное оружие-воспевал жизнь. Заслугой Этнографического музея является бережное отношение к народному творчеству кавказских горцев. В 1904 году этим музеем была организована экспедиция на Кавказ, в результате которой из Урус-Мартана в Петербург доставили: лук, ткацкий станок, прибор для выбивания огня из кремния, кузнечные инструменты, серп для кукурузы, бурав, ножницы, мебель, войлочные ковры. Следующая экспедиция отправилась в Терскую область в 1907 году. С.А. Гатуев привёз в Этнографический музей следующие чеченские вещи: серьги серебряные, перстень женский с арабской вязью и перстень мужской; музыкальные инструменты, железный таганок, металлические «кошки» для лазания по деревьям, маслобойку, ошейник, бурку, чётки. В 1978 году Этнографический музей командировал В.А. Дмитриева в ЧИАССР для сбора предметов обихода конца XIX-нач. XX вв. В результате этой экспедиции коллекция музея пополнилась многими ценными чеченскими вещами. В Ленинград были доставлены: серп, маслобойка (с. Герменчук нач. XX в.), шумовка из лужёной меди и железа (с. Мехкеты кон. XIX в.), кружка из меди с узором (с. Ведено XVIII в.), чашка керамическая (с. Мехкеты XIX в.), черпак из дерева (с. Хани-Кала XIX в.), доска молотильная (с. Ихорой), кумган из лужёной меди (с. Ведено кон. XIX в.)68.

В собраниях разных музеев встречаются клинки кинжалов, подписанные по-русски «Чилла». Иногда это же имя передано в арабской графике. Изделия Чиллы в народе назывались «Чилли буолат», то есть лучшая сталь Чиллы. Однако, Чилла не производил выплавку стали; он получал готовую сталь от русских и чеченцев, привозивших ее из Дамаска; выковывал из нее изделия и особым способом закаливал. Эта закалка и придавала стали особые качества. У Чиллы, единственного из владикавказских мастеров, покупала клинки фирма Зинаиды Коджоянц, обычно выписывавшая клинки из-за границы. Известно, что Чилла подарил шашку и кинжал начальнику Терской области. Затем такой же комплект он изготовил для наместника Кавказа князя Воронцова-Дашкова, а потом и для Николая II. За высокое качество работы он получил в награду от начальника Терской области позолоченный чайный сервиз и право ношения огнестрельного оружия; от Воронцова-Дашкова-золотой медальон с цепью, а от императора-золотые швейцарские часы с надписью «Известному кавказскому мастеру по изготовлению холодного оружия Чилле Муртазалиеву»69. Другому российскому императору-Александру III в 1888 году, во время его поездки по Кавказу, был подарен комплект оружия, который в настоящее время хранится в двух музеях-Российском этнографическом музее в Петербурге и в Гатчинском арсенале. В этнографическом музее хранится шашка, на рукояти и клинке которой имеется арабская надпись, переводимая следующим образом: «Это Величайшему Императору Александру III по случаю прибытия его на Кавказ в 1888 году от жителей Чечни, от избытка радостной любви сердец. Работал Якуб Муаин Астамар». В Гатчинском музее хранится шашка, ружье и пороховница, поднесенные императору70.

Чеченские всадники обыкновенно были вооружены кинжалами, шашками, пистолетами, а некоторые и ружьями. Среди взрослых были и мальчуганы лет 10–12 с длинными кинжалами или пистолетами за поясом. Странный контраст с этими вооружёнными хозяевами плоскости составляли «пришельцы»-русские солдаты. Нередко человека по два, по три пробирались они из одного укрепления в другое. «Оружия никакого. Расстёгнутый, в одной рубахе, плетётся себе спокойно, будто в своей родной сторонушке, в Тамбовской или Вятской губернии»-свидетельствовал краевед Н. Семёнов. Чеченцы сотрудничали с воинскими гарнизонами. Они часто передавали свои покосы расположенным вблизи войскам с тем, чтобы половина скошенной травы составляла плату за труд солдат, а другая поступала в пользу хозяев71.

После завершения Кавказской войны чеченское население не стали разоружать из-за опасений всеобщего восстания. Выборочно некоторые сёла разоружали, в наказание за возмущение или из-за страха перед восстанием. Так, в 1889 году для конфискации оружия к селу Старый Юрт пришлось выдвинуть два батальона и два эскадрона72. В Терской области, при наместнике на Кавказе князе Г.С. Голицыне, были обезоружены и лишены права ношения оружия жители чеченских сёл: Дышни-Ведено, Кени-Юрта, Кади – Юрта и др. В некоторых случаях жители сдавали оружие добровольно73.

Конец ознакомительного фрагмента.