Сергей Кремлев - 1941: подлинные причины провала «блицкрига» Страница 23

И конечно же, все время, от одной части к другой, неизменное: «Пьянство комсостава сильно распространено… В частях Запфронта пьянство также сильно распространено… В 16 армкорпусе пьянство сопровождается азартной и картежной игрой, что влияет разлагающе на красноармейцев. В 37 дивизии Запфронта имел место случай, когда пьяный начштаба одного из полков, обнажив шашку, кричал: “Бейжидов, спасай Россию“…».

Пили все, от бойцов до командармов. Помощник начальника информотделения разведчасти Западного фронта Довбор был в 1920 году исключен из партии за то, что в пьяном виде явился на переговоры с поляками. Куда уж дальше!

И развлекались тоже как могли. После окончания войны внезапно вспыхнула эпидемия дуэлей среди командиров. Даже в 1925 году в РККА произошло около 90 дуэлей. Из них 60 – со смертельным исходом: «товарищ маузер» и «товарищ наган» были получше традиционных дуэльных пистолетов, да и стреляли из них по-фронтовому. Положенное наказание – до 6 лет лишения свободы, само собой, командиров, только что прошедших тяжелейшую войну, не останавливало.

…С другой стороны, война окончилась и хотелось жить красиво. тот самый довбор, которого исключили из партии за то, что пьяным явился на переговоры, в 1923 году после службы переодевался в штатский костюм, надевал шляпу, брал тросточку и шел развлекаться. Как – история умалчивает, но, должно быть, гулял хорошо, если его по этой причине обратно в партию так и не приняли. Но это, так сказать, развлечения армейской мелочи. «Наверху» все обстояло куда круче. После разгрома Колчака бывший нач-штаба Южного фронта Паука был назначен начальником штаба войск Киевского округа. прибыв в Киев, он первым делом занял губернаторский дом, где принялся давать приемы, на которые приглашал военную и партийную верхушку. Верхушка туда с удовольствием ходила. Бывший помощник Фрунзе В.А. Ольдерогге, ставший инспектором пехоты Украины и Крыма, привез с собой двух великолепных лошадей. Вскоре он стал устраивать на киевском ипподроме скачки, а его дочери держали там тотализатор. Их даже осуждать не за что – они не представляли себе, что может быть как-то иначе.

У Красной армии было много хорошего, и в первую очередь мотивация. Русский солдат в лучшем случае не понимал, зачем его гонят на войну с германцем, в худшем – понимал и при первой же возможности стал разваливать армию и явочным порядком прекращать войну. У красноармейцев же мотивация была железная: жизнь в Российской империи для простого человека была невыносима, а революция давала надежду на лучшее, и любому, кто стал бы загонять их в прежний ад, они готовы были вцепиться в глотку зубами. Особенно после того, как жизнь действительно стала лучше. Но одной мотивацией войну не выиграешь: нужны стратегия и тактика, подготовка офицеров и обучение рядовых. А с этим было печально не только в 1921 году, но и двадцать лет спустя.

Кстати, о рядовых. Красная армия хоть и называлась рабоче-крестьянской, но формировалась почти исключительно из крестьян. Горожан в стране по состоянию на 1932 год насчитывалось не более 25 %, и их почти без остатка всасывала стремительно развивающаяся промышленность. Призвать в армию рабочего граничило с контрреволюцией. Зато в чудовищно перенаселенной деревне лишнего народу было полно, в армию молодые парни шли охотно – социальный лифт! Однако качество призывников было просто невыразимое!

26 июля 1932 года наркомвоенмор Ворошилов пишет Сталину:

«13 июля на Тоцком полигоне ПРИ ВО[13] группа красноармейцев, идя на сенокос, наткнулась на неразорвавшийся снаряд и, невзирая на предупреждение старшего команды, чтобы снаряд не трогали, один из красноармейцев поднял снаряд, а затем его бросил. Снаряд разорвался. В результате 3 убитых, 7 ранено, из которых двое в тот же день умерло… 23 июля в районе Минска кавгруппа возвращалась с занятий, ведя лошадей в поводу. Красноармейцы наткнулись… на неразорвавшийся снаряд. И опять буквально та же история. Старший приказал красноармейцу бросить опасную игрушку, и снаряд разорвался. Убито 2, ранено 7, из них двое умерло… И таких безобразий без конца, без края!»

…Удивляться этому совершенно не приходится. Ведь что такое боец Красной армии? Это сельский Вася, который за год в школе грамоту по складам освоил, но механизма сложнее сохи сроду не видал. Идет такой Вася по полю, находит снаряд, что это за хрень валяется – он, понятно, ни сном, ни духом. Увидел – поднял, старший крикнул: «Не тронь!» – бросил. Результат: по статистике 1931 года в РККА только в результате несчастных случаев имели место быть 2000 ранений и 400 смертей. И если бы проблема ограничивалась только этим! Там еще под водой 85 процентов айсберга.

Основная проблема даже не в травматизме, а в том, что доверять Васе что-либо сложнее штыка было просто страшно. Либо механизм сломает, либо сам покалечится. Нет, стрелять-то он в конце концов научится – стреляли же солдатики империалистической, значит, научить можно. (Тем более, трехлинейка изначально сделана именно для такого солдата – сломать ее можно, но сложно.) А кого положить за пулемет? А в танк посадить?

С техническими родами войск в Красной армии была просто беда. В 1940 году образовательный уровень призывников составлял четыре класса, и это тогда, когда советская образовательная программа вот уж десять лет, как набирала обороты. В старших возрастах все обстояло еще хуже. (А у немцев к началу войну средний образовательный уровень составлял, по нашему счету, 9 классов.)

Правда, существовали сельские механизаторы и шоферы – тракторов на селе были сотни тысяч, на всех кто-то пахал, да и грузовиков немало, и на всех кто-то ездил. Но это не значит, что сельский механизатор так вот прямо и станет танкистом. Нет, за рычаги он дергать сумеет, но в армии мехвод обязан еще и чинить вверенный ему механизм. А вот тут уже все сложнее. В колхозах-то доверять трактористам ремонт тракторов – дураков не было! Трактора и грузовики чинили и обслуживали на МТС. Стоит ли удивляться, что, накопив к 1941 году 25 тысяч танков, Красная армия потеряла их в первый же месяц войны? Экипаж зачастую бросал машину из-за пустячной поломки.

Но вернемся в 1932 год, к письму Ворошилова. Бойцы приходили сплошь от сохи, и учить их тоже было некому. За десять лет прежние офицеры либо ушли на повышение, либо уволились из армии, а новых откуда взять? Проблема кадров никуда не делась, но, в отличие от Российской империи, Советский Союз испытывал реальный, а не сравнительный промышленный подъем[14]. В стране чудовищно, катастрофически не хватало образованной молодежи. В том же письме Ворошилов пишет: «Вой стоит из-за людей – нет комсостава».

Но со старшим и высшим комсоставом ведь должно быть все в порядке? Они-то остались армии еще с гражданской? Ну да, остались. Вот только многие из них воспринимали мирную жизнь как долгосрочный отпуск. У нас бытует мнение, имеющее статус непререкаемой истины – Ворошилов был некомпетентным наркомом, находившимся в перманентном конфликте с грамотными и талантливыми военачальниками во главе с «великим стратегом» маршалом Тухачевским. У наркома, однако, было по этому поводу другое мнение.

«Беда еще и в том, что наши командующие, почти все без исключения, не полностью охватывают всю многосложную машину военной организации», – пишет в том же письме Ворошилов. Это он смягчает: похоже, они не «не охватывали», а откровенно забивали. Вот и пример. По случаю «трогания и бросания снаряда» в Белорусском округе нарком создал комиссию, в которую вошел командующий округом Уборевич (из тех самых, грамотных и талантливых). Вошел и тут же… убыл в отпуск на лечение. Как будто и не было ничего. Для некомпетентного наркома это ЧП, а для «великого стратега» – надо понимать, рабочий момент.

Письма наркома полны беспокойства и по поводу другого «великого»– Тухачевского, недавно назначенного начальником вооружений РККА. Почему беспокоится Ворошилов? Тухачевский «всем занимается, кроме своего Управления». Чем именно? Незадолго до того, будучи командующим округом, он бомбардировал наркома письмами о реорганизации Красной армии, предлагая наклепать, к примеру, те самые сорок тысяч танков. Теперь его поставили начальником вооружений, дав полную возможность отдаться любимому делу – а он уже успел переключиться на что-то еще? Судя по тому, что следующей сферой его деятельности стала боевая подготовка, он теперь выдавал предложения именно по ее улучшению. Более того, летом 1931 года Ворошилов с тревогой пишет Гамарнику: «Вникните в дело и сами проследите, чтобы М. Н. не смял чего-либо из намеченных мероприятий, такое опасение вполне уместно».

После ХХ съезда много писали о гениальности репрессированных военачальников. Вот, например, как отзывался маршал Жуков о командующем Белорусским военным округом Уборевиче – том самом, которого не заинтересовали пять трупов вокруг одного снаряда.