Максим Жмакин - Природные катастрофы, потрясшие мир Страница 23

Более того, катастрофа привела к пересмотру взглядов на жизнь видными философами эпохи Просвещения. Например, пытаясь осмыслить яростную жестокость землетрясения и цунами, И. Кант разработал концепцию божественного вмешательства, хотя идея в общем виде существовала уже давно. Канта так сильно заинтересовал катаклизм, что он написал об этом целых 3 текста, собрав всю доступную информацию для создания теории о причинах стихийного бедствия. Философ пришел к выводу, что землетрясения случаются из-за обрушения огромных подземных пустот. Несмотря на наивность и ошибочность, теорию можно считать одной из первых в своем роде, поскольку она объясняла природу явления вполне естественными факторами. Труды мыслителя положили начало сейсмологии и, возможно, научной географии.

На внутренней политике Португалии происшедшее тоже сказалось. Премьер-министр был в фаворитах у короля, хотя остальная знать его не признавала. При дворе постоянная борьба за власть и королевское внимание была обычным делом. Успешные действия премьера в дни после землетрясения уменьшили влияние его завистников. Однако конфликты случались постоянно и тихая оппозиция монарху нарастала. В результате на него позже совершат покушение и могущественное семейство Тавора будет изгнано из столицы.

Премьер-министр, кроме эффективных действий по восстановлению Лиссабона, подумал и о научной стороне вопроса, организовав во многих населенных пунктах опрос по поводу землетрясения и его последствий. Вопросы были такие: сколько продолжалось землетрясение, каково было количество дальнейших толчков, какие были разрушения, имели ли место странности в поведении животных, что происходило с колодцами и т. п. в том же роде.

Ответы респондентов сохранились до наших дней и находятся в Национальном историческом музее Португалии. Благодаря этим записям, специалисты смогли воссоздать научную картину события почти 3-вековой давности. Такое было бы невозможно, если бы не предусмотрительность премьер-министра и 1-я попытка объективного научного описания катаклизма. Поэтому маркиз де Помбаль (этот титул премьер-министру присвоили в 1779 г.) считается предшественником современных представителей сейсмической науки.

Надо заметить, что геологические причины Лиссабонского землетрясения и обстановка с сейсмической активностью в районе города до сих пор обсуждаются учеными. По идее, он находится в центре тектонической платформы и нет никаких предпосылок для повторения подобного бедствия. Хотя португальские геологи считают, что землетрясение XVIII в. было 1-м проявлением смещения тектонических плит в Атлантической зоне.

В начале 2007 г. стало известно о любопытной находке ученых, связанной с той давней трагедией.

Некоторые подробности того положения, в котором оказались жители Лиссабона после землетрясения, сумели выявить португальские археологи, обнаружив самую крупную братскую могилу XVIII в., в которой насчитали до 3000 погибших, причем не все из них пали жертвой катаклизма. Кого-то расстреляли солдаты, а кого-то объели их собратья по несчастью.

Раскопки проводились под руководством португальского археолога М. Антунеса. Раньше не находили столь массового захоронения, относящегося к тому времени. В результате ужасная картина трагедии пополнилась новыми штрихами. По всему было видно, что на улицах города царил ужас. В такой ситуации удивительными кажутся те хладнокровность и эффективность, с которыми действовал премьер-министр, которому благодарные лиссабонцы поставили памятник.

Кошки очень чутко реагируют на приближение катаклизма. Некоторые начинают беспорядочно метаться, скрести когтями двери квартиры, пытаясь выбраться наружу. У других шерсть встает дыбом, они мелко дрожат и громко мяукают. Третьи, кошки с котятами, переносят своих питомцев в укромные закоулки. Ну а самые предусмотрительные убегают за несколько дней до трагедии и возвращаются только после всех толчков.

Ученые нашли в братской могиле останки как людей, так и животных, рыб, различные бытовые предметы, которые датированы годами, предшествовавшими землетрясению. Соответственно были сделаны выводы, что при захоронении трупов мусор не отбирался — сваливали все в одну кучу.

В основном возраст захороненных в братской могиле колебался в пределах от 17 до 35 лет, в связи с чем Ученые посчитали, что в пострадавших районах города проживали главным образом молодые люди, которые, судя по состоянию зубов, ели мало сахара или совсем его не употребляли, хотя Португалия и ввозила его из своих колоний в Африке и Бразилии. Видимо, все шло на продажу.

По четким следам разделки на некоторых костях стало ясно, что живые, испытывая сильный голод, срезали с трупов мясо. А поскольку трупы из-за теплой погоды должны были быстро портиться, то, скорее всего, мясо добывалось от раненых и ослабевших.

Братская могила помогла несколько прояснить вопрос о национальном составе жителей древнего Лиссабона. Были обнаружены только одни останки чернокожей женщины и большое количество предметов, которые выменивались на рабов, в частности морских раковин. Это говорит о том, что в городе проживали рабы из колоний. Еще археологи смогли удостовериться в силе и гибельности ужасного землетрясения, которое привело буквально к дроблению костей, ко множественным переломам. По всей видимости, несчастных извлекали из-под завалов и сразу же сбрасывали в могилу.

Когда в город прибыли регулярные войска, то стали его «зачищать»: боролись с мародерами и облегчали участь тяжелораненых и обреченных. Об этом свидетельствуют следы пуль. Требовалось не допустить распространения инфекции, которая выкосила бы весь Лиссабон.

На некоторых медальонах заметны следы налипшего остекленевшего песка, что говорит о сильном пожаре с температурой около 1000 °С.

ЯМАЙСКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ

Давным-давно портовый город Порт- Роял на Ямай ке именовали не иначе как «пиратским Вавилоном». Основанный на песчаной косе англичанами в 1655 г., он стал пристанищем многочисленных пиратов с побережий Карибского моря, которые в основном занимались разграблением испанских городов и кораблей. Британцы поддерживали их в этом начинании, пытаясь вытеснить своих европейских соперников из региона.

Через 4 года после его основания в Порт-Рояле проживали до 8000 человек, из которых 50% были выходцами из Африки, а остальные — из Европы (как правило, британцы) и Азии. Всего в населенном пункте насчитывалось до 2000 кирпичных, каменных и деревянных строений. Встречались даже 4-этажные здания, большое количество разнообразных сооружений, укреплений и церквей для представителей различных конфессий.

Наивысшей точкой расцвета пиратской столицы стала пора серии удачных операций известного флибустьера Г. Моргана, разграбившего испанские города по всему побережью Вест-Индии (острова Карибского моря). Когда знаменитый пират умер, его «коллеги» перестали быть в Порт-Рояле столь желанными гостями, как раньше, но город все равно считался средоточием разврата и греха: процветали азартные игры, бесконечная вереница таверн зазывала посетителей, соблазняя их разнообразной выпивкой, вкусной и обильной едой, доступными женщинами.

Значительная доля добытых разбойниками богатств попадала в руки городских торговцев. Сейфы и склады ломились от золотых и серебряных слитков, икон, изысканных ювелирных украшений с драгоценными камнями, дорогих шелков и т. п. Все это, как обычно, предполагалось отправить в Англию в обмен на деньги и товары.

В один из знойных июньских дней сонный Порт-Роял нежился под палящими лучами Солнца, на улицах было душно и жарко, на море — полный штиль, а небо излучало насыщенную голубизну. Кажущееся умиротворение не могло обмануть местных жителей, которые со времени основания города постоянно ощущали подземные толчки, и происходили они именно в такую погоду

Корабли на якорных стоянках нехотя покачивались в спокойной гавани, стояла полная тишина, лишь изредка нарушаемая ленивыми криками чаек. По улицам весело прохаживались матросы, сновала прислуга. Один из горожан, проходя вдоль причала, взглянул на часы, отметил про себя время — 11.43 — и хотел продолжить путь, но вдруг поднялся ураганный ветер, сгибавший деревья чуть ли не до земли, в небесах как будто открыли все краны, и в городе выросла стена проливного дождя, море закипело, возмутилось и накинулось на побережье, под ногами все затряслось, послышался глухой нарастающий грохот, похожий на раскаты грома, и произошел сильный подземный толчок, затем еще один, и еще. Практически сразу же затопило всю прибрежную линию, под водой оказалась часть города на несколько кварталов в глубь. Строения и люди проваливались в образовавшиеся широкие и глубокие трещины. Паника распространилась среди горожан, как пожар в сухом лесу.